Грег Кокс - Темный рыцарь: Возрождение легенды

Слепой доктор кивнул.

Утреннее солнце ярко сияло над Брюсом, когда он преодолел несколько последних шагов к свободе. Он осторожно посмотрел через край ямы и был встречен огромным, пустынным пейзажем. У входа в яму не было никаких охранников – это было бы, считай, пустой тратой рабочей силы. Если повезет, Бэйн даже не услышит, что он сбежал.

Над ямой возвышалась огромная забытая каменная крепость с внушительными стенами и башнями, подвергшимися разрушительному воздействию времени. На некотором удалении манили к себе скалистые холмы. Засушливая пустыня тянулась на многие мили во всех направлениях.

Ему предстояла долгая прогулка.

Но сначала он нашел толстую веревку, прикрепленную к основанию древней каменной стены. Она использовалась для спуска новых заключенных – и время от времени припасов – в яму, а затем снова вытаскивалась на верх. Он размотал веревку и сбросил свободный конец вниз.

«Освободите себя, – подумал он. – Мне нужно двигаться» .

Он закинул сумку на плечо и пошел.

Подвал биржи стал темницей. Биржевые маклеры, адвокаты, руководители, промышленники и другие современные аристократы собрались в многолюдной тюрьме, которая мало напоминала ту роскошь, которой они когда- то наслаждались.

Люциус Фокс, бывший генеральный директор «Уэйн Энтерпрайзес», заботился о своих товарищах по плену, пытаясь их успокоить в этих адских обстоятельствах, но многие из заключенных были безутешны. Они плакали, ругались или уходили в себя, обнимая себя и бессмысленно покачиваясь в углах. Темница пахла страхом и отчаянием.

«Мне здесь не место, – подумал Филип Страйвер. – Это какая-то ошибка» . Он нетерпеливо ходил туда-сюда, держась в стороне от других заключенных. Его сделанный на заказ костюм был мятым и грязным. Ему нужно было побриться и принять душ – сильно. Восковые черты его лица были искажены и измождены. Дыхание было кислым.

«Бэйн обманул нас, – кипел он от обиды. – Это не то, что мы планировали!»

Дверь распахнулась, и люди Бэйна ворвались в подвал. Дрожащие заключенные отступили, опасаясь, что их время пришло. Фокс встал перед группой руководителей «Уэйн Энтерпрайзес», пытаясь их защитить. Он встретил новичков с достоинством.

Но охранники пришли не за Фоксом. Угрюмый взгляд обратился к Страйверу, обнаружившего, что его схватили. Мужчины грубо держали его, пока он извивался и безуспешно пытался вырваться на свободу. Он отчаянно кричал, когда его потащили на выход из темницы.

– Я хочу видеть Бэйна! – крикнул он. – Это какая-то ошибка! Отведите меня к Бэйну!

Игнорируя его протесты и требования, охранники оттащили его наверх к главной торговой площадке, которая теперь выступала в качестве псевдосуда оккупантов. Издававшая насмешки толпа негодяев и хулиганов загудела, когда его приволокли к знаменитой биржевой трибуне с колоколом. Вооруженные судебные приставы – вместе со злобной толпой – подавили любую надежду на попытки сбежать. Он не пройдет и пяти ярдов, как его застрелят или разорвут на части.

– Это ошибка! – настаивал он. – Где Бэйн?

– Нет никакой ошибки, мистер Страйвер, – исправил его неприветливый, сардонический голос, доносящийся с трибуны. Страйвер посмотрел на место судьи. Его сердце упало, когда он увидел, кто председательствует на его суде.

Доктор Джонатан Крэйн когда-то был главным администратором Лечебницы «Аркхем» для душевнобольных, но его незаконные эксперименты на людях – и участие в террористическом заговоре с целью наводнить Готэм своим фирменным «газом страха» – превратили его в разыскиваемого преступника. Благодаря Бэтмену его отправили в тюрьму «Блэкгейт», пока Бэйн не «освободил» всех заключенных. Очевидно, он процветал при новом режиме.

Стройный, аскетичный джентльмен с культурным голосом и бледно-голубыми глазами, Крэйн на данный момент не носил свою маску «Пугала» из рваной мешковины, но это было маленьким утешением для напуганного заключенного на скамье подсудимых. Крэйн был печально известен своей одержимостью внушать страх другим.

«В каком мире, – гадал в отчаянии Страйвер, – такой страдающий садизмом псих, как Крэйн в конечном итоге становится судьей?»

– Вы – Филип Страйвер? – спросил Крэйн. – Исполнительный вице-президент «Даггетт Индастриз»?

Страйвер осторожно кивнул.

– Тот же самый Филип Страйвер, который годами жил как принц, питаясь кровью и потом менее влиятельных людей?

Страйверу не нравилось, куда он клонит.

– Позови Бэйна! – настаивал он. – Я один из вас...

Затем он заметил фигуру в маске, молча смотрящую с галереи. Бэйн не выказал намерения вмешаться. Плечи Страйвера опустились, признавая поражение, когда испарилась его последняя надежда.

– Бэйн не имеет здесь никаких полномочий, – заявил Крэйн. – И ваша вина очевидна. Это всего лишь слушание по приговору. – Он легкомысленно взмахнул молотком. – Выбор за вами, смерть или изгнание.

– Смерть! – крикнула толпа. Всматриваясь вокруг, Страйвер столкнулся с морем кровожадных лиц. Люди плевали на него и кричали. – СМЕРТЬ!

Страйвер сглотнул, выбрав меньшее из двух зол.

– Изгнание. – Что-то подсказало ему, что и это будет не так просто.

– Продано! – Крэйн ударил молотком по подиуму. – Человеку в холодном поту.

Наемники вытащили Страйвера со скамьи подсудимых, фактически защитив его от сумасшедшей толпы, которая, казалось, была близка к тому, чтобы разорвать его на части своими грязными руками. Он был благодарен за побег из «здания суда» всего несколько минут, пока его, скованного наручниками, не погрузили в кузов фургона вместе с несколькими другими осужденными руководителями и профессионалами.

Страйвер узнал их лица со страниц общественного и делового разделов газет Готэма – если не сказать больше, он все еще был в компании самых богатых людей в обществе. Охранники с каменным лицом следили за мужчинами, пока их везли невесть куда.

«Изгнание, – думал он. – Звучит не так уж плохо. Кто в здравом уме захочет в эти дни жить в Готэме?»

После недолгой поездки фургон остановился, и изгнанников выгнали на холод. Непрерывно дул сильный ветер, заставляя его жалеть, что он одет не по погоде, так как они оказались в доках с видом на замерзшую реку Готэм. Грязная белая корка льда и снега частично покрывала протекающие потоки, которые все еще можно были видны.

Матовые руины разрушенного моста обрушились вдоль берега. Страйвер вздрогнул и обнял себя в тщетной попытке согреться. Он смотрел на водный путь с трепетом.

Охранники, многие из которых носили тюремные татуировки, подталкивали изгнанников по скользким, покрытым льдом деревянным ступенькам к берегу реки. Ухмыляющийся наемник снял наручники Страйвера. Он кивнул на извилистые замерзшие просторы.