Джордж Мартин - Буря мечей. Том 1

– Слушаюсь, ваше великолепие. – Евнух встал, и Кразнис медленно провел мечом по его торсу, оставив красную черту на животе и ниже ребер. Потом поддел острием большой розовый сосок и стал резать.

– Что он делает? – спросила девочку Дени. По груди раба струилась кровь.

– Скажи этой козе, чтобы перестала блеять, – сказал Кразнис, не дожидаясь перевода. – Ничего ему не будет. Мужчинам соски ни к чему, а евнухам тем более. – Сосок держался теперь только на тонкой полоске кожи. Еще одно движение меча – и он шмякнулся на кирпич, а на его месте осталось красное, обильно кровоточащее отверстие. Евнух все это время стоял неподвижно. Кразнис вернул ему меч рукоятью вперед. – Все, я закончил с тобой.

– Этот недостойный был рад услужить вам.

Кразнис снова повернулся к Дени.

– Вы видите – они не чувствуют боли.

– Но как это возможно? – спросила она через переводчицу.

– Вино мужества, – ответил он. – Это, конечно, не настоящее вино: напиток готовится из бешеной ягоды, личинок кровяных мух, корня черного лотоса и еще каких-то тайных веществ. Они пьют его при каждой трапезе с самого дня своей кастрации, и их чувствительность притупляется с каждым годом. Это и делает их бесстрашными в бою. Пытать их тоже бесполезно. Скажи дикарке, что Безупречным можно смело доверять любые секреты. Они могут нести стражу у зала ее совета и даже у ее спальни. Если они и услышат что-то, то не выдадут. В Юнкае и Миэрине евнухам зачастую удаляют только яички, оставляя пенис. Такое существо не может иметь потомства, но совокупляться порой способно, и от этого одни только хлопоты. Мы удаляем все без остатка. Наши Безупречные – самые чистые на свете создания. – Кразнис снова одарил Дени и Арстана широкой белозубой улыбкой. – Я слышал, в Закатных Королевствах люди приносят торжественный обет хранить целомудрие, не иметь детей и жить только ради долга. Это так?

– Да, – ответил Арстан. – Таких орденов много. Мейстеры Цитадели, септоны и септы, служащие Семерым, Молчаливые Сестры, погребающие мертвых, королевские гвардейцы и Ночной Дозор…

– Бедняги, – проворчал работорговец, выслушав перевод. – Мужчины не созданы для такой жизни. Всякому дураку видно, что они всю жизнь страдают от искушения, и многие, несомненно, уступают своим низменным желаниям. Безупречные – дело иное. Каждый из них соединен брачными узами со своим мечом, такими крепкими, что вашим людям и не снилось. Ни одна женщина не может искусить их, и ни один мужчина тоже.

Девочка передала его речь в несколько более учтивых выражениях.

– Есть и другие способы искусить человека, помимо плотского, – заметил Арстан.

– Человека да, но не Безупречного. Добыча их манит не более, чем насилие над женщиной. Они не владеют ничем, кроме своего оружия, – мы даже имен им не разрешаем иметь.

– Верно ли мы поняли доброго господина? – нахмурилась Дени. – У них нет имен?

– Это так, ваша милость.

Кразнис остановился перед гискарцем, который мог бы сойти за его брата, только ростом был повыше, и указал плеткой на маленький бронзовый диск, прикрепленный к поясу, лежащему у ног раба.

– Вот его имя. Спроси вестеросскую шлюху, умеет ли она читать по-гискарски. – Дени ответила, что не умеет, и купец спросил Безупречного: – Как тебя звать?

– Этого недостойного зовут Красная Блоха, ваше великолепие. – Девочка повторила их диалог на общем языке.

– А как тебя звали вчера?

– Черная Крыса, ваше великолепие.

– А позавчера?

– Бурая Блоха, ваше великолепие.

– А еще раньше?

– Он не помнит, ваше великолепие. Синяя Жаба… или Синий Червь.

– Скажи, что у них у всех такие же имена. Это напоминает им, что в отдельности они черви. Диски с именами в конце каждого дня ссыпают в пустой бочонок, а утром Безупречные вытаскивают их наугад.

– Что за безумие, – сказал Арстан. – Как может человек каждый день запоминать новое имя?

– Тех, кто не может, отсеивают при обучении, как и тех, кто не может весь день бежать с полной выкладкой, взбираться на горы темной ночью, пройти по горячим углям или убить младенца.

При этих словах у Дени дрогнули губы. «Он это заметил или его слепота не уступает жестокости?» Она быстро отвернулась, стараясь удержать на лице маску, пока не услышит перевода, и лишь потом позволила себе спросить:

– Что это за младенцы, которых они должны убить?

– Чтобы получить остроконечную шапку, Безупречный должен пойти на невольничий рынок с серебряной маркой, найти там грудного младенца и убить его на глазах у матери. Таким образом мы убеждаемся, что никакой слабости в нем не осталось.

Дени ощутила обморочную слабость, но попыталась внушить себе, что это из-за жары.

– Он отнимает ребенка у матери, убивает у нее на глазах и платит ей за это серебряную марку?

Кразнис мо Наклоз громко рассмеялся, когда ему перевели сказанное.

– Мягкотелая, слезливая дура. Скажи этой шлюхе, что марка предназначается для хозяина этого младенца, а не для матери. Брать чужое Безупречным запрещено. – Он похлопал себя плеткой по ноге. – Скажи ей, что это испытание выдерживают почти все. С собаками бывает потруднее. В день кастрации мы даем каждому мальчику щенка, и в конце своего первого года он должен этого щенка задушить. Тех, кто не может этого сделать, убивают и скармливают неубитым собакам. Мы убедились, что это служит хорошим уроком другим.

Посох услышавшего это Арстана медленно, мерно застучал по кирпичу. Тук-тук-тук. Дени заметила, что старик отвернулся, как будто не мог больше смотреть на Кразниса.

– Добрый господин сказал, что этих евнухов нельзя соблазнить ни деньгами, ни плотью, – произнесла Дени, – но что, если мои враги предложат им свободу?

– Скажи, что они убьют такого человека на месте и принесут ей его голову. Другие рабы могут воровать и копить серебро в надежде себя выкупить, но Безупречному свобода даже даром не нужна. Для них нет жизни помимо долга. Они солдаты , и этим все сказано.

– Именно солдаты мне и нужны, – призналась Дени.

– Скажи ей, что в таком случае она поступила правильно, приехав в Астапор. И спроси, какой величины войско она желает приобрести.

– А сколько Безупречных у вас есть на продажу? – спросила, в свою очередь, Дени.

– Полностью обученных – восемь тысяч. Скажи, что мы продаем их только тысячами или сотнями. Когда-то продавали и десятками, для домашней стражи, но это не оправдало себя. Десять – это слишком мало. Они якшаются с другими рабами, а то и со свободными людьми, и забывают, кто они такие. – Кразнис подождал, когда это переведут, и продолжил: – Эта королева-нищенка должна понимать, что такое чудо стоит недешево. В Юнкае и Миэрине рабы-воины продаются дешевле своих мечей, но Безупречные – это лучшая в мире пехота, и в каждого из них вложено много труда. Скажи ей, что они как валирийская сталь, которую закаляют и куют годами, пока она не станет крепче всех металлов на свете.