Елизавета Дворецкая - Щит побережья, кн. 1: Восточный Ворон

Гости закивали, улыбаясь: конунг слэттов Хильмир славился своим богатством, так как умело вел хозяйство и в придачу собирал пошлины с самого богатого торга всего Морского Пути. На праздник Середины Лета* к его усадьбе Эльвенэс собирались торговцы из ближних и дальних земель, и говорили, что там можно продать или купить все: от ремешка на башмак до живого белого медведя. Если они, белые медведи, вообще есть на свете, в чем многие сомневаются.

– Ты собираешься к слэттам? – расспрашивали Эгиля гости. – Это хорошо! Погляди, куда там запропастился наш конунг! Что это за жизнь без конунга? Все идет наперекосяк!

– Не волнуйтесь, добрые люди, у вас есть конунг! – к общему удивлению ответил на это Эгиль. – Я могу вас всех поздравить с обновкой.

– Конунг! Стюрмир конунг вернулся! – разом вскрикнули все, кто услышал его слова. – Но как же мы его не видели? Как же он плыл мимо нас и не заглянул? Разве мы его чем-нибудь обидели?

– Где ты его видел, Эгиль? – недоуменно спросил Хельги хёвдинг. Он считал, что находится в дружбе со Стюрмиром конунгом, а значит, маловероятно, чтобы тот, проплывая мимо восточного побережья Квиттинга, не заглянул к хёвдингу.

– Я его видел в усадьбе Конунгов Двор на озере Фрейра*, – ответил Эгиль. – Только его зовут не Стюрмир конунг, а Вильмунд конунг.

Гости снова ахнули и на миг умолкли.

– Вильмунд конунг? – среди общей тишины повторила фру Мальгерд, и каждый мог принять ее недоумевающий голос за голос собственной души. Вопрос у каждого был пока только один: я не ослышался?

– Вильмунд конунг! – уверенно подтвердил Эгиль. – Его старший сын. Он ваш конунг с самой Середины Зимы*. Его выбрал домашний тинг Конунгова Двора. Люди решили, что квитты больше не должны оставаться без конунга, а от Стюрмира давно нет вестей. Вот Фрейвид хёвдинг и предложил выбрать конунгом его сына.

– Это понятно, – заметила фру Оддхильд. – Ведь Фрейвид хёвдинг еще на осеннем тинге навязал в невесты конунгову сыну свою дочку. Они уже справили свадьбу? Фрейвиду не терпится стать тестем конунга, и он не хочет ждать.

– Но он в чем-то прав! – решительно вставил Хальвдан Седой. – Стюрмир конунг уплыл к слэттам прямо с осеннего тинга. Его нет уже три месяца. А Квиттинг живет без конунга. И это во время войны! Никому не было удачи. А теперь, смотрите, появился конунг – и у нас все наладилось.

Гридница загудела, сначала тихо, потом громче. Постепенно привыкая к потрясающей новости, в ней открывали все новые и новые стороны. Мало кто как следует помнил молодого Вильмунда, старшего из двух конунговых сыновей (впрочем, многие вообще не знали, что молодая кюна* Далла, вторая Стюрмирова жена, уже год как родила ему второго сына).

– Вильмунду конунгу уже восемнадцать лет, он совсем взрослый! – рассказывал Эгиль, который знал всех на свете. – Он довольно высок, хорош собой, отважен и умен. Он воспитывался у Фрейвида Огниво. Нужно ли удивляться, что теперь он пожелал взять в жены дочь своего воспитателя? Ведь они с детских лет росли вместе!

Эгиль дружелюбно подмигнул Хельге, и она радостно улыбнулась в ответ. Ей сразу захотелось узнать побольше о той девушке, на которой должен жениться Вильмунд конунг? – ведь у них были совсем одинаковые судьбы! Наверное, сейчас она так же счастлива! Хорошо бы ее повидать!

– Ох, не нравится мне это! – вдруг сказал Хельги хёвдинг. Все только сейчас заметили, что говорливый хёвдинг сидит молча и хмурится.

– Мне тоже не нравится! Как хорошо, что мы с тобой согласны! – со скрытым ехидством, намекающим на недавний раздор, воскликнула фру Оддхильд. – Теперь этот Фрейвид заберет власть над всем Квиттингом, а из конунга будет вить веревки! А этот Фрейвид такой – ему палец в рот не клади, откусит всю руку!

– Да что нам Фрейвид! – воскликнул Гудмод, на этот раз не соглашаясь с женой. Задор иногда завлекал его туда, откуда бдительная осторожность фру Оддхильд вскоре извлекала. – Западное побережье далеко. Плохо от него будет фьяллям, а не нам!

– Все это верно, но я думаю о другом! – ответил Хельги им обоим сразу. – Очень плохо, когда в стране нет конунга. Но гораздо хуже, если их сразу два! Вильмунд конунг поспешил. Может быть, со Стюрмиром конунгом и случилось у слэттов что-то плохое, но неразумно выбирать нового конунга, пока нет верных вестей о смерти старого. А вдруг он вернется! Да разве он согласится отдать сыну власть?

– А разве сын не отдаст ему ее обратно? – спросил Даг, который не сомневался, что только так и можно поступить.

Но хёвдинг многозначительно опустил книзу уголки рта и покачал головой.

– Власть – прилипчивая вещь, – мудро заметил он. – Она кружит голову хуже всякого вина. Кто однажды попробовал, тот не может отказаться. Я не слишком близко знал молодого Вильмунда конунга, но молодость честолюбива. А Фрейвид Огниво будет его поддерживать. По доброй воле они не отдадут власть обратно. А Стюрмир конунг никогда ее не уступит. И в придачу ко фьяллям и раудам каждый из них будет иметь страшного врага внутри своей страны.

Даг молча пожал плечами. Он был ровесником нового конунга, но не ощущал ни малейшего желания, как тот, немедленно занять место своего отца. Ведь это же такая ответственность – в груди холодеет, даже страшно!

– Но, может быть, Стюрмира конунга уже нет в живых, – заметила фру Мальгерд. – Иначе почему он пропадает почти три месяца?

– Не знаю. – После недолгого молчания Хельги хёвдинг пожал плечами. – Но ты, Эгиль, хорошо сделал, что приплыл к нам. Как бы ни обернулось дело, нам понадобятся корабли.

– И я рад, что застал восточное побережье в мире и радости! – ответил Эгиль и посмотрел на Хельгу. – Вот бы все жили, как вы!

Хельга улыбнулась ему в ответ и посмотрела на Брендольва. Ее жених, взбудораженный всеми этими новостями, горячо обсуждал что-то с соседями и на невесту не глядел. Но Хельге все равно было приятно его видеть: несмотря на все тревоги Морского Пути, ее собственный мир отныне стоял прочно.

Пир в усадьбе Лаберг продолжался еще два дня, но о первой его причине – обручении Брендольва и Хельги – почти не вспоминали. Не только гости, но и сам жених совсем о том позабыл. Привезенная Эгилем Угрюмым новость взбудоражила всех и оставила в головах только одни мысли – о войне и о новом конунге. Признавать ли Вильмунда конунга – вот о чем говорили за столом, во дворе, даже в спальных покоях.

Все молодые во главе с женихом горой стояли за нового конунга.

– Просто Вильмунду надоело ждать, пока его отец наберется за морем мужества, чтобы вернуться и встретиться с врагами! – горячо говорил Брендольв. – Я бы на его месте тоже не стал ждать до Затмения Богов. Кто смел, тот не медлит!