Елизавета Дворецкая - Перстень альвов, кн. 1: Кубок в источнике

Одна из женщин уронила глиняный кувшин в источник. Вода из каменной чаши плеснула через край, брызги осыпали замерших женщин и словно оживили их – дернув подругу за руку, хозяйка кувшина пустилась бежать, и вмиг обе они скрылись из виду – только мелькнули их смуглые точеные ноги и развевающиеся края светлых свободных одежд.

Эйра покачнулась, закрыла лицо руками и прислонилась к валуну. Она сама не знала, что она видела, – то ли ее посетило видение из высших миров, то ли правда на земле где-то есть такая страна – где розовые скалы и деревья с блестящими листьями. Или эта страна находилась здесь , на этом самом месте, много-много веков назад? Эйра не знала, что подумать, на душе у нее стало и легче, и тяжелее. Перед ее глазами открылся другой мир, и стало легче жить, зная, что он где-то есть. Но горы Медного леса по-прежнему держали ее в плену, и даже в самой дали, где вершины упирались в небо, не видно ворот в ту чудесную страну. Эйра стояла перед гранью миров, эта грань болезненно резала ее душу, но уйти от нее невозможно, потому что она помещается внутри.

После отъезда Торварда ярла домочадцы Кремнистого Склона еще долго обсуждали новости: знакомство со знатным родичем, обручение Альдоны с Хельги ярлом, битву Хельги и Торварда с Бергвидом Черной Шкурой. Приезд на Квиттинг Торварда и Хельги всколыхнул все застарелые обиды квиттов.

– Бьёрн очень хорошо придумал! – горячилась теперь бабка Уннхильд. – С Бергвидом конунгом он отомстит за все, что мы потеряли, и поможет нам вернуть кое-что! Ты подумай, грива твоя нечесаная! Если ты пойдешь с Бергвидом конунгом и хорошо себя там покажешь, то он поможет тебе взять обратно все наши прежние земли! Бьёрну, в конце концов, что за дело до нас, а ты-то ведь, пойми, ты внук самого Бренна сына Гуннлейва! Ты – наследник рода Эйкингов, хоть и по женской линии, понимаешь ты этот или нет? Тебе бы все только в сторону Золотого озера глаза таращить, как будто ты этому Лисице всем обязан! А твой род ничем его не хуже! По женской линии хотя бы! Кто он такой, этот Вигмар, где его род был тридцать лет назад? А род твоего деда, род Эйкингов, гремел на земле и море! Ты небось там и не был никогда, не видел, что мы имели? Э, у нас было столько земли, сколько не снилось ни тебе, ни твоему Вигмару Желтоглазому! Сколько прекрасных пастбищ с густой травой, сколько полей, лесов! А на побережье теплее, там урожаи не те, что здесь! Гораздо лучше! Мы были так богаты, что нам не требовалось никаких золотых ручьев!

– Ой, бабка! – Лейкнир крутил головой. Все это его не очень вдохновляло: он подозревал, что в воображении старухи богатства тридцатилетней давности преувеличены раз в десять. – А что же вы так плохо встретили Торварда ярла? Он – очень могущественный человек и наш близкий родич. Вот кто мог бы помочь нам все вернуть!

– Никогда не надо надеяться на чужих! – наставляла бабка. – Эти фьялли заботятся только о себе! Они и сюда плавают только посмотреть, нет ли еще чего пограбить. А Бергвид конунг поможет! Не знаю, какие наглецы сейчас сидят на наших землях, фьялли это или квитты, великаны или тролли, но всех их можно с хорошей дружиной погнать взашей! Бергвид конунг имеет эту хорошую дружину! И он ведь всегда плавает вдоль побережья! Он всегда охраняет тех, кто друг ему, и никогда не причиняет ему вреда, не трогает их домов, кораблей, полей и стад! Он – законный конунг квиттов! Наш род снова будет богат и знатен! Это нужно тебе же, ты понимаешь, лоб здоровый?

– Понимаю! – Лейкнир усмехнулся. – Вот только что делать, если на наших старых землях уже сидит какой-нибудь хороший друг Бергвида?

На это старуха не нашла ответа, и Лейкнир пошел вместе с отцом косить, дав ей сколько угодно времени на размышление.

Вернувшись однажды к ужину, Лейкнир застал сестру за разбором рубашек, плащей, поясов, ковров и прочего такого добра.

– Это что – подарки к свадьбе? – Он через силу усмехнулся. – Ну, давай. Полезное дело.

– Да ну тебя, какая свадьба! – Эйра отмахнулась. – Я выбираю подарки для Бергвида конунга.

– Что?

– Ну ты что, оглох? Подарки для Бергвида конунга! Ведь Бьёрн поедет к нему, так не может же он поехать с пустыми руками! Мы передадим ему подарки от нашего рода! Чтобы он знал, как мы почитаем его доблесть и отвагу!

Эйра выпрямилась, прижимая к груди вышитый пояс с такой пылкостью, словно это сам Бергвид конунг. Глаза ее горели, взгляд стремился в далекие дали. Лейкнир сел на скамью, точно его не держали ноги.

– Отец! – Он оглянулся. – Это что, все взаправду?

– Я сейчас. Переоденусь. Иди умойся пока, – пробормотал Асольв и исчез.

В последние несколько лет собственный выросший сын, прижившийся в Каменном Кабане лучше, чем дома, олицетворял в глазах Асольва грозного Вигмара Лисицу. Поэтому он слегка робел перед Лейкниром, который всегда был так уверен в том, что правильно, а что нет, и в случае расхождений во взглядах старался уклониться от спора с сыном.

Лейкнир снова посмотрел на Эйру. Она разглаживала на лавке тканый ковер. Целую зиму у ткацкого стана простояла. С матерью вдвоем, и еще фру Уннхильд все с советами лезла. И теперь собирается подарить! Бергвиду Черной Шкуре! В награду за то, что он в бою, вместо битвы, как прилично мужчине, прикрывается колдовством, как злобная старая баба! Он дружит с ведьмой и всякой нечистой дрянью вроде морских великанов, а Эйра видит в нем великого героя – глаза горят, дух захватывает от восторга! «Наш конунг! Наш мститель!» Они все сумасшедшие! Только скажи им «сын конунга», так все женщины сразу слепнут, глохнут и глупеют. И видят великого героя, сошедшего с небес, в любом напыщенном болване!

– А что вы скажете, когда Вигмар спросит, где его сын? – Лейкнир вопросительно посмотрел на Эйру и поискал глазами Бьёрна, но того под рукой не оказалось.

– А он не хватится! – беззаботно ответила Эйра, любуясь цветными узорами ковра. Вереница красных кораблей под парусами плыла по синему морю, и на одном из этих кораблей ей виделась мужественная фигура славного Бергвида конунга. – Ведь он не сказал, когда вам возвращаться назад? Бьёрн и раньше, бывало, подолгу у нас жил. Вигмар же обещал прислать людей с известием, когда ваши слэтты вернутся. А они, может, до зимы не вернутся. И он будет думать, что Бьёрн просто загостился у нас.

– А потом? – мрачно спросил Лейкнир. Он, конечно, был бы очень рад, если бы слэтты не возвращались ни к зиме, ни вообще до самого Затмения богов.

– А потом я совершу великие подвиги и прославлю мой род! – подал сзади голос сам Бьёрн, в это время вошедший в гридницу. Раздобуду много золота и всего прочего, и отец будет мной гордиться. И тогда он меня простит. Ты когда-нибудь слышал, чтобы героя, увенчанного добычей и славой, дома бранили за то, что он ушел в поход без спроса?