Роберт Сальваторе - Возвышение короля

В то же время Киммуриэль не ожидал, что с возвращением воинов в положении Далии что-то изменится. Она являлась предметом насмешек для горожан, только и всего. О, когда Тос’ун вернется, Далии, без сомнения, прикажут выполнять обязанности его супруги, и Тиаго, скорее всего, тоже потребует подобных услуг от Далии. Мать Бэнр и Мать Мез’Баррис без конца спорили, кому из этих двоих следует стать отцом наследницы трона Далии – игрушечного трона, которому скоро предстоит опустеть.

Понимала ли это Далия?

Понимала ли она вообще хоть что-нибудь, если уж об этом зашла речь?

В течение последней декады Киммуриэль несколько раз тайно посещал эту комнату и тайно проникал в сознание Далии, но до сих пор не мог быть уверен в ней.

Псионик направил в сторону эльфийки волны мысленной энергии, которые вызывали у нее сонливость, и вскоре она снова свернулась на постели и погрузилась в глубокий сон.

Киммуриэль приблизился к кровати. Прикоснулся кончиками пальцев ко лбу, щекам женщины, осторожно, легко, и между ними установилась мысленная связь.

Как только сознание его объединилось с сознанием Далии, он ощутил тревожный диссонанс. Нити ее мыслей извивались, завязывались узлами, путались и никуда не вели. Даже в своих снах – а именно во сне в мозгу Далии чаще всего возникали какие-то осмысленные образы – она не могла додумать до конца ни одну мысль.

Киммуриэль мельком увидел лицо Дзирта, затем лицо Энтрери – и понял, что женщина пытается что-то вспомнить.

А потом перед ним возник какой-то туннель, труп гоблина, яма с извивающимися змеями…

Все это не имело никакого смысла – но ведь именно этого и добивались ее враги. Во время «общения» с Далией Киммуриэль не узнал ничего нового; лишь вечные смятение, тревога, растерянность царили в разрушенном мозгу несчастной женщины.

Но, несмотря на это, Мать Бэнр пользовалась Далией во время заседаний Правящего Совета. В Мензоберранзане враги злобно шептались между собой о том, что Бэнр сосредоточила в своих руках еще больше власти, поставив во главе Восьмого Дома безмозглую марионетку.

Вспомнив об этом, Киммуриэль решил действовать иначе и при помощи телепатии вложить в мозг Далии четкую мысль. Он вызвал к жизни образ Дзирта, мужчины с лиловыми глазами, блестящими в свете звезд; дроу скользнул в постель рядом с женщиной, обнимал, целовал ее.

Примитивное телепатическое внушение перенесло Далию туда, где не было страха и безумия, и псионик почувствовал, как к ней возвращаются воспоминания. Она потянулась к Киммуриэлю. Прочитав ее мысли, он понял, что она принимает его за Дзирта.

Она снова переживала те давние воспоминания, и смятение, царившее в ее мозгу, клубки неясных мыслей, не могли помешать ей.

И Киммуриэль переживал это вместе с ней.

Это было не совсем то, чего он хотел, но Киммуриэль все же получил ответы на некоторые свои вопросы, когда Далия стала более агрессивной, швырнула его на постель, придавила его своим телом. Женщина набросилась на него с такой страстью, которой он не мог ожидать, зная, что в мозгу ее царит вечный туман.

Он мог бы отшвырнуть ее прочь при помощи своих псионических способностей, как осенний ветер уносит листья, но обнаружил, что его загипнотизировали картины, которые он видел в сознании Далии. Мысли ее были бессвязными, походили на кучу спутанных дождевых червей, но сейчас он расчистил тропу среди путаницы, и Далия с готовностью устремилась вперед по этой тропе.

– Надо же, Киммуриэль, а я и понятия не имел, что тебя интересуют подобные примитивные забавы, – заметил Громф Бэнр, когда псионик оставил Далию и уже собирался покинуть Дом До’Урден. Киммуриэлю удалось откопать кое-что новое в трясине, которую представлял собой больной мозг Далии, и он решил, что настала пора ненадолго покинуть Мензоберранзан и позаботиться о своих делах на поверхности. Однако только он собрался телепортироваться из города дроу, как ему помешало мощное псионическое воздействие Мефила Эль-Видденвельпа. Иллитид стоял рядом с Громфом, когда архимаг встретил Киммуриэля в комнате, соседней со спальней Далии.

– Я занимался делом, – сухо ответил Киммуриэль, – а женщина была объектом моего эксперимента.

– Я уверен, с ней многие охотно предались бы подобным экспериментам, – ядовито произнес Громф.

Киммуриэль безо всякого выражения на лице взглянул в глаза Громфу, всем своим видом давая понять, что этот разговор нестерпимо скучен.

– Что тебе нужно здесь, архимаг?

– Мне? – с невинным видом переспросил Громф. – Это я должен задать тебе такой вопрос, мастер Облодра, потому что ты пришел туда, где тебе нет места.

Киммуриэль, естественно, понял весьма прозрачный намек на принадлежность к проклятой семье. Ведь именно мать Громфа полностью уничтожила его Дом с помощью силы, полученной от Паучьей Королевы.

– Бреган Д’эрт получили приказ служить Дому До’Урден, разве не так? А я руковожу этой организацией.

– И я уверен, что Далия… то есть Мать До’Урден очень довольна твоей службой.

– Твои бесконечные насмешки отнимают у меня время, архимаг. Ты желаешь обсудить со мной нечто серьезное? Например, вопрос, зачем ты приказал Мефилу помешать мне убраться из этого места?

– Разумеется, потому, что я хотел поговорить с тобой.

– Тогда говори о том, что стоит моего внимания.

В этот момент щупальца иллитида зашевелились, Громф услышал безмолвную реплику Мефила и кивнул.

– Как тебе понравилась работа, проделанная Мефилом над этим жалким существом? – спросил архимаг.

– Теперь она ходит по замкнутому кругу. То, что было Далией, сознание, воспоминания, мысли, поведение, большей частью связано в узлы, развязать которые невозможно. Она совершенно лишилась рассудка. – Псионик бросил неприязненный взгляд на уродливого иллитида и резко добавил: – Хотя, возможно, для Мефила Эль-Видденвельпа подобное состояние можно было бы считать шагом вперед.

При этих словах щупальца Мефила зашевелились – Киммуриэль ощутил смятение существа, затем легкий намек на гнев – а Громф рассмеялся вслух.

– Отлично сыграно, – поздравил его архимаг. – По-моему, я никогда в жизни не видел разгневанного проницателя разума.

«Мне бы очень хотелось обсудить с тобой то, что ты проделал над Далией, – телепатировал Киммуриэль иллитиду. – Это весьма впечатляет… то, как ты завязал в узел ее мысли. Тебе удалось глубоко проникнуть в ее мысли и воспоминания, Мефил; я восхищен тобой и хотел бы у тебя поучиться. Работа, которую ты проделал над Матерью Квентл и теперь над Далией, великолепна».

Киммуриэль услышал четкий ответ – он был вовсе не скромным, и иллитид вовсе не оценил комплимента. Напротив, Мефил просто констатировал тот факт, что Киммуриэль прав в своем восхищении.