Мэри Стюарт - Последнее волшебство. Недобрый день. Принц и паломница [сборник]

Так что Мордред в свою очередь улыбнулся Бедуиру и уселся на новое, почетное место. Он подметил, как Гавейн наклонился к самому уху брата, шепнул что-то, и Агравейн кивнул, но тут король объявил совет открытым, и все замолчали. Монотонное обсуждение тянулось своим чередом. Мордред, забавляясь, наблюдал за тем, как Агравейн и Гарет сперва пыжились от важности и прислушивались к каждому слову, но вскорости соскучились и нетерпеливо заерзали как на иголках. Гавейн, по примеру седобородого соседа, откровенно дремал, пригревшись в солнечном свете. Король, как всегда, терпеливый, радеющий о каждой мелочи, похоже, лишь усилием воли отгонял тягостные мысли. На круглом столе в центре зала горой громоздились бумаги и вощеные дощечки для письма; писцы, пристроившись тут же, трудились не покладая рук.

По обычаю на советах Круглого зала сперва разбирались с делами рутинными. Выслушивались прошения, записывались жалобы, выносились решения по тяжбам. Гонцы короля сообщали вести, подлежащие разглашению, а затем странствующие рыцари короля – те, что возвратились домой, – отчитывались перед советом о своих приключениях.

Эти разъезжающие по свету рыцари служили Артуру глазами и действовали от его имени. Много лет назад, едва закончились саксонские войны и улеглась пыль, Артур задумался о способе занять тех, кого Мерлин называл «праздные мечи и дух несытый». Король знал: длительный мир и благоденствие, устраивающие большинство людей, кое-кому из его рыцарей не по вкусу, причем не только юношам, но и закаленным в боях воинам, которые не представляют для себя иной жизни, кроме битвы. Отборный отряд рыцарей-сотоварищей под предводительством Артура возглавлял конницу, которая использовалась как стремительное, смертоносное оружие в саксонских войнах, но теперь необходимость в нем отпала. Сотоварищи остались близкими друзьями короля, но боевыми командирами быть перестали. Теперь их назначали Артуровыми представителями; снабженные королевскими грамотами, каждый – во главе своего отряда, эти рыцари разъезжали по свету, откликаясь на призыв мелких правителей и вождей, нуждавшихся в помощи либо совете, и от имени верховного короля несли правосудие и мир во все концы страны. Охраняли они и дороги. В глуши все еще скрывались разбойники: лиходеи рыскали у бродов и на распутьях, подстерегая торговцев и богатых путешественников. Этих рыцари выслеживали и истребляли либо приводили на королевский суд. И еще одна, самая важная задача легла на их плечи – защита монастырей. Артур, хотя и не будучи христианином, признавал растущую значимость этих общин – оплотов культуры и поборников мира. Более того, монастырское гостеприимство стало залогом мирной торговли на дорогах.

Сегодня явилось трое таких рыцарей. Едва первый из них шагнул вперед, в зале возникло оживление и даже спящие проснулись и навострили уши. Иногда странствующие рыцари привозили вести о сражениях; порою приводили пленников или рассказывали о странных происшествиях в краях отдаленных и диких. Среди простецов даже возникло поверье: Артур, дескать, никогда не садится за вечернюю трапезу, не выслушав очередной повести о чудесах и небывальщине.

Но на сей раз чудес не предвиделось. Первый рыцарь приехал из Северного Уэльса, второй – из Нортумбрии, третий, из числа отряженных охранять саксонскую границу, – с верховьев Темзы. Этот сообщил о некотором оживлении, хотя и мирном, в Сатридже, области к югу от Темзы, занятой переселенцами из срединных саксов; к ним вроде бы нагрянуло что-то вроде посольства от западных саксов Кердика. Рыцарь из Северного Уэльса рассказал о новой монастырской общине, где на ближайший церковный праздник будет выставлен Грааль, или христианская обрядовая чаша. Гостю из Нортумбрии сказать было нечего.

Мордред, наблюдая за происходящим со своего места рядом с королем, не без интереса подметил, что Агравейн, с явным нетерпением дожидавшийся, пока выговорятся первые два рыцаря, замер и внимательно прислушался к последнему. Когда же тот умолк и был отпущен, удостоившись королевской благодарности, Агравейн заметно расслабился и снова принялся зевать.

«Нортумбрия?» – подумал Мордред, но тут же отогнал эту мысль и обернулся к королю.

Наконец-то в зале не осталось никого, кроме советников и сотоварищей. Артур откинулся на спинку королевского кресла и заговорил.

И сразу начал с новостей, ради которых и созвал совет.

Накануне вечером с материка прибыл гонец с вестями великой важности. Двое из трех малолетних сыновей Хлодомера, франкского короля, убиты, а брат их укрылся в монастыре, откуда, как полагают, он не посмеет и носа высунуть. Убийцы, дядья мальчиков, несомненно, поделят владения короля Хлодомера промеж себя.

Новости не сулили ничего доброго. Хлодомер (погибший год назад в битве с бургундами) был одним из четырех сыновей Хлодвига, короля салических франков, что увел свой народ из северных краев в благодатные земли бывшей Римской Галлии и по-хозяйски обосновался там. Свирепый и безжалостный, как и все Меровинги, Хлодвиг тем не менее создал сильное, прочное государство. По его смерти королевство, по обычаю, поделили промеж себя четверо его сыновей. Хлодомер и Хильдеберт, старшие из законных отпрысков, получили центральную часть Галлии: Хлодомер – восточные земли, пограничные с владениями враждебных бургундов, а Хильдеберт – западную часть Галлии, что граничила и отчасти включала в себя полуостров Бретань.

Вот здесь-то и заключалась загвоздка.

Бретань – она же Малая Британия на языке простонародья – числилась, по сути дела, провинцией Верховного королевства. Около века назад полуостров заселили выходцы из Великой Британии, и с годами связь не ослабла: в общении трудностей не возникало, торговля шла ходко, а язык, с небольшими местными вариациями, оставался тем же самым. Правитель Бретани, Хоэль, приходился Артуру кузеном; этих двух королей связывали друг с другом не только кровные узы и союзные договоры, но и то, что Бретань по-прежнему оставалась частью объединенной общности под названием Верховное королевство в той же мере, как Корнуолл или та же Летняя страна вокруг Камелота.

– Положение отнюдь не отчаянное, – говорил король. – Напротив, возможно, дело обернется и к лучшему, ибо дети на троне – всегда источник бедствий. Но вы сами видите, что происходит. В прошлом году бургунды убили Хлодомера в Везеронсе. И настроены они по-прежнему враждебно: только и ждут возможности напасть снова. Так что перед нами – основное королевство франков, с бургундами на востоке, а на западе – земли короля Хильдеберта, включая нашу собственную кельтскую провинцию Бретань. А теперь владения Хлодомера поделят заново, и Хильдеберт продвинется еще дальше на восток, а братья его подступят с севера и юга. А это значит, что, пока мы в дружбе с этими королями, они все равно что барьер между нами и германскими племенами на востоке.