Роберт Сальваторе - Наемники

– Все равно тебе не жить, - бросил Эмелин Энтрери.

Кейн же, опустив руки, закрыл глаза, и голубой перстень у него на пальце едва заметно вспыхнул.

– С меня довольно! - воскликнул убийца и, увлекая за собой Ольвена, отпрянул в сторону как раз вовремя, иначе его схватила бы огромная призрачная рука. - Хоть один волос упадет с моей головы - и ему конец.

Кейн открыл глаза и поднял ладони в умиротворяющем жесте. Призрачная рука исчезла, слегка колыхнув воздух.

Энтрери перевел дыхание: убийство заложника в его намерения не входило, иначе нечем было бы торговаться, но для вящей убедительности он посильнее дернул своего пленника за волосы, заставив издать стон.

– Поворачивайтесь и выведите меня отсюда! - приказал он.

Эмелин готов был послушаться, но Кейн стоял неподвижно, закрыв глаза, и едва заметно шевелил губами.

Энтрери только собрался припугнуть его, как монах открыл глаза и со словами «Все кончено» пристально посмотрел на него.

Сначала убийца ничего не почувствовал, но потом лицо его выдало полнейшую растерянность: ощущение было странным. Мышцы рук и ног непроизвольно задергались, а веки начали моргать против его воли.

– О, здорово придумано! - похвалил Кейна Эмелин.

– Ч-что такое? - запинаясь, пробормотал убийца.

– Это вмешательство моей воли, - пояснил монах. - Я настроил наши энергии в унисон.

Мышцы на руке Энтрери напряглись, их свела сильнейшая болезненная судорога. Тогда он решил без промедления перерезать горло своему заложнику, но конечности перестали выполнять приказы мозга.

– Представь себе, будто твоя жизненная энергия - это веревка, туго натянутая от затылка к паху, - посоветовал Эмелин. - Мастер Кейн теперь может дергать за нее, как ему захочется.

Энтрери глядел на собственную руку, не веря глазам. Ощущение какой-то чуждой дрожи в организме вызывало тошноту. Словно во сне, он видел, как Ольвен отвел его ладонь и высвободился, а Кейн спокойно подошел к лежащему на полу Когтю Шарона. Энтрери со смутным удовлетворением представил себе, как коварный, обладающий собственной жизнью меч сейчас сомнет своей волей волю монаха; так случилось уже со многими, неосторожно взявшими клинок в руки без всякой защиты.

Кейн поднял меч, и глаза его расширились - но лишь на мгновение. Потом, пожав плечами, он просто сунул клинок за веревку, подпоясывающую его грязные лохмотья.

Энтрери охватила досада и злость. Он напряг все силы и попытался стряхнуть с себя чуждое вмешательство. На секунду ему это удалось, и он неуклюже шагнул вперед.

– Осторожнее, король Артемис, - с едва заметной издевкой обратился к нему Эмелин, но разум убийцы находился в таком смятении, что он уже не различал оттенков голоса. - Ведь мастер Кейн может перерезать веревку. Жуткая смерть, должен сказать.

Кейн, словно в подтверждение его слов, что-то сказал, и страшная боль, какой он никогда не испытывал, скрутила тело наемного убийцы. Все мускулы потеряли подвижность и затвердели, будто судорога охватила тело.

Энтрери слышал, как кинжал со звоном выпал из его руки, но собственного удара о каменный пол уже не почувствовал.

КОРОЛЬ ВААСЫ

Встать Энтрери удалось лишь при поддержке Кейна, однако слабость была такой, что он едва держался на ногах. Ольвен завел ему руки за спину и надежно связал прочной веревкой, хотя он не сопротивлялся.

– Где Джарлакс? - спросил Эмелин.

Голос его доносился до убийцы словно издалека, несмотря на то, что чародей подошел совсем близко, да и смысл сказанного он понимал с трудом.

– Где Джарлакс? - повторил волшебник, придвинувшись так близко, что чуть не уткнулся Энтрери в лицо своим ястребиным носом.

– Сбежал, - едва слышно прошептал убийца, удивляясь, что смог вообще что-то произнести.

Ощущение было такое, будто разум отделился от тела и парит в комнате подобно множеству пушистых облачков, в каждом из которых плавают какие-то мысли, раньше, быть может, и связанные одна с другой, но теперь совершенно разрозненные.

Эмелин повернулся к Кейну, и тот пожал плечами.

– Пойду проверю, - раздался голос Ольвена.

– Давай-ка на этот раз поосторожней, - проворчал Эмелин.

Следопыт, фыркнув, прошествовал мимо плененного Энтрери, стрельнув в него яростным взглядом.

Кейн повел наемного убийцу за руку, Эмелин пошел следом. Они долго шагали по коридору, а способность управлять своим телом и разумом к Энтрери все не возвращалась, и несколько раз он не упал лишь потому, что монах крепко держал его.

В тронном покое собрались король Гарет, брат Дугальд и множество солдат, с любопытством бродивших по залу. Гарет, подбоченившись, стоял у стены и с недоумением рассматривал одну из шпалер, которые сейчас развернули во всю длину.

– Ну вот, - пробормотал Эмелин, становясь рядом с Энтрери и поглаживая бороду.

– А, вы его нашли! - воскликнул, обернувшись, Дугальд. - Хорошо!

– Поглядите, разве это не любопытно? - обратился к друзьям Гарет.- Можешь объяснить, что это значит? - поинтересовался он у Энтрери, но, внимательно посмотрев на него, перевел вопросительный взгляд на друзей.

– Это Кейн его обработал, - сухо пояснил Эмелин.

– А где Ольвен? - встревожился Гарет.

– Пошел убедиться, что дроу сбежал.

– Так оно и есть, - раздался голос следопыта, как раз показавшегося в туннеле. - Полагаю, через магический портал. И если следы хоть о чем-то говорят, - а все мы знаем, что говорят, - то Джарлакс был в замке не единственным эльфом или не единственным дроу. Я так думаю, что нашему другу, королю Ваасы, будет о чем нам порассказать.

– Тогда пусть начнет с этого, - предложил Эмелин, и они с Гаретом отошли, чтобы не закрывать Энтрери шпалеру.

Ольвен за спиной пленного даже поперхнулся, Кейн же остался совершенно бесстрастен.

С трудом сосредоточившись на изображении, убийца пришел в замешательство. Тканые узоры показались ему объемными, словно изображенные на шпалере люди ожили и готовы были сойти в комнату.

Потом в глубине его помраченного сознания возникло подозрение, вскоре оформившееся в уверенность, что на драпировке представлены те же самые люди, что сейчас стоят в зале. Шпалеры в подробностях воспроизводили победу короля Гарета над королем-колдуном Женги.

– Так что же, король Артемис? - обратился к нему Гарет. - Почему ты украсил свой тронный зал такими драпировками?

Энтрери смотрел на него, ошеломленный ничуть не меньше других.

Кейн отвел его в сторону и усадил в одно из «грибных» кресел.

– Он пока еще не может нормально изъясняться, - сказал он Гарету. - Так что разгадки этой тайны придется немного подождать.

– Значит, и этой тоже, - сказал король, протягивая Кейну свиток, прежде лежавший на сиденье трона.