Майк Ли - Нагаш бессмертный

Ушоран кивнул. За последние годы эту работу пытались выполнить еще четыре другие банды. Пирамида Хетепа попросту поглотила их, одну за другой.

– Если честно, я с самого начала выбрал именно вас, но, поскольку с вами чрезвычайно сложно связаться, пришлось иметь дело с дилетантами.

Вор уклончиво пробурчал что-то себе под нос, но Ушоран заметил, что глаза расхитителя гробниц гордо блеснули.

Владыка Масок распростер руки:

– Итак. Что у вас есть для меня?

И снова вор внимательно оглядел другие столы. Убедившись, что никто за ними не наблюдает, он сунул руку за пазуху, вытащил старый деревянный ящичек, размером с небольшой винный кувшин и поставил его на середину стола.

Ушоран скептически взглянул на ящичек:

– И это все?

Вор рассмеялся.

– Если вы хотели получить его полностью, так и сказали бы! – огрызнулся он. – Радуйтесь, что мы принесли столько.

Владыка Масок вздохнул.

– Полагаю, этого хватит, – сказал он, хотя, по правде говоря, это должен решить В’соран. – Вы уверены, что это он?

Расхититель гробниц пожал плечами.

– Насколько я знаю, да, – ответил он. – В гробнице я не ошибся, но… скажем так, погребение оказалось не совсем обычным.

Ушоран вопрошающе повернул голову:

– Его похоронили без традиционных подношений?

– Какие там подношения. – К его удивлению, вор неловко поежился. – Он даже не был мертв, когда они его замуровали.

– Вот оно что. Понятно. – Ушоран слышал истории о жестокости Нагаша, но выловить правду в море слухов казалось невозможным. Он придвинул тяжелый кошель с монетами к кружке вора. – Полагаю, вы и ваши люди заслужили каждую монету.

Человек приподнял кошель, чтобы прикинуть его вес.

– Только четверо сумели выйти из этого проклятого места, – мрачно сказал он. – Там скрывалось много ловушек. Бедняга Джебил умер на обратном пути, всего в трех шагах от выхода. Дротик угодил в его шею, и он упал замертво. Мы так и не поняли, откуда прилетел этот дротик.

Ушоран понимающе кивнул.

– И вправду грустно, – согласился он. – А другие ваши три товарища?

Медленная волчья улыбка появилась на лице вора.

– Золотая долина – опасное место, – сказал он. – Вы же знаете, повсюду разбойники.

– Как трагично, – ответил Владыка Масок. – Полагаю, их долю вы оставите себе.

– Полагаю, что так, – сказал вор, пряча деньги за пазуху. Он быстро встал из-за стола.

Ушоран положил руку на деревянный ящичек.

– Вам разве не хочется узнать, зачем это понадобилось? – спросил он.

– Ни капли, – сказал вор, уже изучая площадь цепким взглядом.

– Тогда на этом все. – Ушоран подался вперед, протягивая руку. – Удачной дороги, мой друг. Примите мою благодарность.

Вор повернулся к Ушорану и посмотрел на вытянутую руку бессмертного, как на очень ядовитую змею. На его губах появилась усмешка, но что-то в глазах бессмертного заставило ее исчезнуть. После секундного колебания он пожал руку Ушорана.

– Вашего золота мне хватит сполна, – проворчал вор. – Прощайте, ученый. Не думаю, что мы когда-нибудь снова встретимся.

Сказав это, он развернулся и, ни разу не обернувшись, смешался с толпой. Через несколько мгновений он исчез из виду.

Ушоран проводил расхитителя гробниц улыбкой. Его рука была немного влажной от потного прикосновения вора. Он поднес ладонь к лицу и глубоко вдохнул, впитывая его запах.

– Я часто это слышу, – сказал бессмертный.

Он ухмыльнулся и лизнул ладонь кончиком длинного серого языка.

Храм Крови стал крепостью внутри крепости. Эта огромная грубо обработанная пирамида на территории королевского дворца Ламии когда-то служила Женским дворцом, где дочери царской династии отгораживались от остального мира. Ступенчатые стены храма были построены из огромных блоков песчаника, каждый по двенадцать футов высотой и весом несколько тонн. Единственным входом служили огромные бронзовые двери, которые день и ночь охранялись отрядом угрюмых воинов из личной охраны царицы. Со стороны эта монументальная конструкция казалась более неприступной, чем сам царский дворец, но, как и все в этом храме, это охцущение таило в себе обман.

Незадолго до часа мертвых Ушоран пересекал тихую дворцовую площадь, направляясь к храму. В такой поздний час мало кто из смертных мог оказаться поблизости, поэтому он незамеченным прошел вдоль северной стены громадного строения, пока не достиг скрытого входа, искусно вырезанного в камне. Тяжелые двери так плотно прилегали к проему, что между ними и стеной не вошел бы и волосок. Навалившись всем телом, он бесшумно открыл дверь внутрь и шагнул в темный узкий проход, вырезанный в камне.

Ушоран знал о по крайней мере шести тайных входах и выходах из храма; только сама Неферата могла знать о наличии еще каких-то. Он прошел по коридору до лестницы, спустился в подземный этаж; переходы здесь связывали между собой склады, спальни и залы для медитации, которые использовали адепты культа. Бессмертный быстро и уверенно шел по темным коридорам, руководствуясь сверхъестественными чувствами и знанием, выработанным за два столетия прогулок по храму.

Наконец, несколько минут спустя, он распахнул еще одну скрытую дверь, которая вела в большое внутреннее святилище, представлявшее собой лабиринт комнат, в прошлом – самых богатых спален Женского дворца. Именно отсюда правила Неферата, отдавая приказы Бессмертного Суда через последующие поколения цариц Ламии, которые принадлежали ей и подчинялись ей с рождения. Но это не единственный секрет, который скрывали стены святилища, – и, по мнению Ушорана, далеко не самый ужасный.

В бывшем дворце находилось много библиотек: небольшие тихие комнатки с шикарными коврами на полу, обставленные бесчисленными полками с книгами самых разных жанров. Но не эти книги искал Ушоран. Нужный ему трактат находился в изолированной части старого дворца, далеко от коридоров, заполненных жрицами и адептами храма. Стены укрепляли плиты темного тяжелого гранита, на которых виднелись тайные письмена, призванные отгонять даже самых целеустремленных незваных гостей. Дверь тоже выточили из камня, и ни один смертный не смог бы даже приоткрыть ее. Ее покрывали мощные руны, но в последние пятьдесят лет от этих знаков веяло холодом и бессилием. Владыка Масок остановился на секунду, чтобы придать лицу вежливое, нейтральное выражение, к которому привыкли соратники по заговору, а затем прикоснулся к двери и тихо открыл ее.

Как и всегда, тускло освещенное помещение наполнял едкий дым, который погружал стены и потолок во тьму. В комнате тесно расположились рабочие столы и стойки для чтения, на которых аккуратными столбиками лежали листы пергамента и бесценные тома разных размеров, обшитые кожей. За прошедшие полвека здесь появились некоторые сравнительно новые книги, а другим насчитывалось много столетий.