Джош Рейнольдс - Фабий Байл. Прародитель

— Что с Лидонием? — спросил Олеандр, дойдя до Байла, — Он вел отступающих…

— Мертв, — ответил Байл, — И мы скоро к нему присоединимся, если не найдем укрытие.

— Боюсь, мы его не найдем, — ответил Олеандр. — Вся площадь разваливается на части.

Земля затряслась, словно желая подтвердить его слова. Одна башня вдали треснула, медленно наклонилась и упала, ломая при падении мосты. По улицам покатилась волна пыли и дыма.

Эльдары пошли в наступление, используя пыль в качестве укрытия. На них была сегментированная зеленая броня, придающая им сходство со смертоносными насекомыми, а удлиненные выступы по бокам шлема стреляли иглами из белого огня. Байл заблокировал одну атаку цепным мечом, схватил за запястье тонкую руку с сюрикеновым пистолетом и отвел ее в сторону в момент выстрела. Эльдар оказался на удивление сильным, но недостаточно. Байл сломал ему запястье, а лапа хирургеона с костяной пилой проткнула ему визор и с влажным звуком впилась в мозг.

Новые эльдары в зеленой броне влетели в неорганизованные ряды Детей Императора, изолируя отдельных воинов и с беспощадным изяществом расправляясь с ними.

— Спиной к спине! — крикнул Байл, усиливая громкость вокса, чтобы его голос пробился сквозь вой какофонов, — Не давайте им разделить нас!

— Мне кажется, я уже слышал эту песню, — заметил Олеандр, со свистом опуская меч на эльдарский клинок, — Слова другие, но мелодия та же. Это так успокаивает.

Он крутанулся в сторону, освобождая путь Арриану, который тут же бросился мимо, выставив перед собой фальксы. Оба вонзились в грудь захваченному врасплох ксеносу. Арриан дернул плечами, и эльдар распался на кровавые куски.

— «Успокаивает» — не самое подходящее здесь слово, — сказал он. Заметив, что шумодесантники собираются в дальней стороне площади, он добавил: — Не знаю, что они делают, но им лучше делать это побыстрее. — Затем он покосился на оружие Олеандра, — Новый меч?

— Подарок на память, — ответил Олеандр. — Вы прибыли к самому финалу представления, повелитель. Как пунктуально!

— Хватит острить. Что задумал Рамос со своими братьями? — спросил Байл.

— Осмелюсь утверждать, что мы узнаем прямо сейчас… Слушайте!

Крик какофонов поднимался все выше и выше, достигая невозможного крещендо. Он поднялся так высоко, что даже улучшенный слух космодесантников больше не мог его услышать, но мог мир-корабль. Когда пронзительный вой поднялся до ультразвука, корабль затрясло сильнее. Земля под ногами вздымалась и шла волнами. Психокость отслаивалась, обнажая мигающие сети, которые вскоре охватывало пламя сверхъестественного света. Башни стонали, мосты от резонанса слетали с опор. Площадь стала эпицентром мощнейших вибраций, распространяющихся во все стороны. Купол над ними треснул, воздух хлынул наружу. Один эльдар покачнулся и завыл, когда его камень души лопнул от звука.

Одна башня взорвалась от резонанса. А затем еще одна и еще. Четвертая, пятая. На площадь с мощью божественных кулаков посыпались камни, поднимая облако пыли. И эльдаров, и космодесантников сбивало с ног и погребало под тоннами обломков с разрушающихся верхних уровней.

Затем наступила тишина.

Байл с трудом поднялся, не переставая кашлять. Пыль и частицы психокости забили ему все респираторы. Голова болела от прошедшей вибрации.

— Мне кажется… Мне кажется, сейчас точно надо улетать, — проговорил он, ища взглядом остальных. Он нашел Арриана и Олеандра, засыпанных пылью. Через развалины к ним пробиралось несколько групп из Детей Императора, пытающихся объединиться после перенесенных потерь и выбраться из ловушки, в которую они с такой радостью попали, — Идем к «Когтям ужаса».

Где-то тихо рассмеялись. Обернувшись настолько быстро, насколько позволяли уставшие, измученные стимуляторами мышцы, он заметил всполох зеленого, золотого и черного. Из пыли выбежала знакомая разноцветная фигура с опущенным мечом, и он с опозданием узнал арлекина, который напал на него на Грандиозной. Но на этот раз не он был его целью. Олеандр крутанулся, но он был слишком медленным в сравнении со своей смертью.

А потом между ними оказался Цимисхий, бросившийся наперерез, как железный бык. Из-за его вокс-решетки несся бессловесный рев — первый звук, который он издал на памяти Байла. Арлекин крутанулся на пятках, мгновенно меняя направление. Его клинок промелькнул в воздухе, и рев Цимисхия оборвался. Цепной топор выпал из руки. Он упал на колени. Арлекин отступил, на мгновение замерев в нерешительности при виде этого непредвиденного события. Олеандр метнулся вперед, делая выпад, — и голова мастера труппы, украшенная высоким гребнем, покатилась в вихре пыли.

Остальная труппа исчезла в тени так же быстро, как появилась, и только разноцветные пятна на их одежде мигали, как огоньки. Байл огляделся. Цимисхий оказался не единственной жертвой. Больше половины стоявших рядом Детей Императора были мертвы или умирали. Савона и Мерикс были живы, но ранены. Выжившие стреляли в пыль, тратя немногочисленные боеприпасы на тщетные попытки попасть в арлекинов.

— Отставить огонь, глупцы, отставить огонь! — сказал Байл. Он ударил по земле посохом, отчего по пыли побежали волны красного света. Болт-автоматы один за другим замолчали.

— Зубы кусают, а когти ловят, — пропели наверху. Байл поднял голову. Теневидица арлекинов сидела на упавшей колонне, опираясь на посох. Тени и пыль окутали ее саваном. Взгляд из-за серебряной маски был направлен прямо на него.

— Полагаю, одни ничем не лучше других.

— Главный апотекарий, — начал Арриан. Пожиратель Миров был напряжен, как пес, натягивающий поводок. Он поднял клинки и столкнул их друг с другом. Байл махнул рукой.

— Подожди. Позаботься о Цимисхии, — Затем он смерил эльдара взглядом, — Ты пережила бой с демоном? Не ожидал.

— Это история не о моей смерти, — просто ответила теневидица, — И не о твоей, если ты выслушаешь меня, лейтенант-командующий Фабий. Глава апотекариона. Истинный сын Кемоса.

— Ты хочешь сдаться? — спросил Байл.

Арлекинесса схватилась за бока и зафыркала, дергая ногами. Из руин донесся смех. Остальные члены труппы все-таки далеко не ушли. Байл нахмурился. Позади раздался стон. Обернувшись, он увидел, как Олеандр приподнимает Цимисхия, а Арриан ощупывает рану. Пожиратель Миров поднял на него взгляд и покачал головой. Байл стиснул челюсти и услышал треск зуба.

— Цимисхий, — позвал Олеандр.

Цимисхий хрипло выдохнул и схватил его за плечо.

— Б… брат, — проговорил он голосом, похожим на шелест статики. Затем его голова запрокинулась, и он потяжелел. Олеандр на секунду закрыл глаза и склонил голову, затем поднял взгляд на теневидицу.