Ингмар Миваки - Legion Z

— Ты не смог вытащить двоих, — понимающе закивал Бен.

— Я не мог помочь одновременно двоим в критический момент, и это стоило одному из них жизни, — ответил Луи. — Свой тракус я получил именно от него. И… Луи прервался и вздохнул. — Он был моим врагом, — закончил фразу он. — Случилось так, что незадолго до смерти он передал мне свой тракус. Луи поставил кружку на пол и мельком взглянул на мертвого друга в шаре, болтавшемся вокруг компании. Мертвый друг весело подмигнул ему и одобрительно кивнул.

— Так вот в чем причина твоего смирения. Ты спасаешь своего бывшего врага! — воскликнул Бен, одарив его заинтересованным взглядом.

— Он передал тебе тракус в знак примирения? — предположила Софи.

— Скорее, в знак доверия, — поправил Луи. — Это больше, чем просто примирение. На этом, если не возражаете, я закончу свой рассказ, и предлагаю Лене принять эстафету. Возможно, мы, наконец, поймем, что между нами всеми общего.

Лена оставила шахматы в покое.

— Я работаю в больнице, и каждый день вижу смерть, — сказала она просто и без всякого выражения. — Вероятно, огненный рубеж я перешла задолго до того, как в мире появились тракусы. Это — главное, что я знаю о себе, и что хотела бы донести до всех вас. Вот, собственно, и все.

— Я должен попросить прощения. Я ненадолго уведу Лену. Мы скоро вернемся, — неожиданно прервал их доверительный сет Бен. — Ты не поможешь мне? — обратился он к Лене.

— Конечно, — согласилась та и вышла из-за стола.

Перед уходом Бен молча снял с руки тракус и с улыбкой преподнес его Софи.

— Я уверен, что он попал ко мне не случайно, — сказал он.

Луи в задумчивости проводил их с Леной взглядом, глянул на шахматный стол, обнаружив, что Лена за время их короткого знакомства успела выиграть партию.

Софи с Луи остались наедине, в окружении металлических монстров Бена и освещавших фигуры, напольных прожекторов. Кузнечик у стены заскрежетал невидимыми шестеренками, и снова притих. Луи накрыл руку Софи ладонью.

— Послушай, — начал он, — я понимаю, как тебе должно быть трудно все это осознать, но…

— Огненный рубеж или как его там? — перебила Софи. — Чем мы занимались несколько часов назад в мотеле? Зачем все это?

— Ты сказала, что умираешь, — напомнил Луи. — Там, в мотеле. Забыла?

Софи растерялась. Смотрела на него, силясь прочесть в глазах объяснение всему произошедшему с ними за ночь.

— Что, если я у меня не получится? — спросила она. Поводила пальцем по циферблату тракуса.

— У тебя точно получится, — улыбнулся Луи.

— Как это хоть выглядит? — уточнила она, подняв на него робкий взгляд.

— Это место, где мы соединяемся. По возвращении в каждом из нас присутствуют те, с кем мы встретились, но не так, как на Талатоне, в привычном нам мире. Там ты будешь осознавать себя немного иначе. В начале будешь падать, затем почувствуешь разрыв контролируемого поля, почувствуешь полет, и выйдешь за пределы контроля. Станешь собой настоящей, и, возможно, обнаружишь себя на Земле. Помнишь историю про парашюты? В золотом рукаве все иначе. Одна вытягивает всех, как звенья-бусины прекрасного ожерелья, и дает силу поддерживать друг друга. Тебе не о чем волноваться. Просто держи внимание. Это не так трудно.

— Вы встречаетесь в месте управления волнами.

Луи с улыбкой несколько раз кивнул в подтверждение.

— До недавнего времени из-за холодного порога никто не возвращался, но сейчас это стало возможным. Мы возвращаемся, но это уже не мы прежние. Мы возвращаемся людьми.

— Хм. На Землю можно попасть, просто потеряв голову, — тихонько хихикнула Софи, прикрыв рот ладонью. Луи нежно убрал ей челку и поцеловал в лоб.

Вернувшийся Бен принес две подушки. Лена шла следом и несла плед.

— Буду охранять вас, как верный пес, — сообщил любовникам Бен. Выключил прожектора, кроме одного — возле постамента с мухой, и сел на пол чуть поодаль. Лена вернулась за шахматный стол, опустила голову на руки и стала наблюдать из полумрака за освещенной площадкой с путешественниками и караулящим их Беном. В полумраке мастерской глаза наблюдавшего за ними великана сияли особенно ярко, как и глаза самой Лены.

— В это время я обычно на сцене, — прошептала Софи.

Луи взял ее за руку, и Софи закрыла глаза.

— Уночка, заходи, дверь открыта! — крикнул Соло из конца длинного коридора. Уна приоткрыла дверь. Соло почти бежал ей навстречу на своих быстрых, бионических ногах. Настроение у него было приподнятым, и весь вид демонстрировал исключительную благосклонность.

— Калитку и дверь в дом я предусмотрительно открыл заранее, так чтобы ты могла сразу войти в дом, — сказал он, приближаясь к компаньонке.

Одетая в белый сарафан из легкой ткани, со светлыми, убранными в высокую прическу волосами, неспешная и меланхоличная, как будто застывшая во времени, Уна показалась ему ангелом. Соло склонил голову к плечу и в умилении любовался ею. В его доме она была впервые. Торжественный осмотр дома он начал с демонстрации пола.

— Обрати внимание, полы в доме — ровнее не бывают. Простор, отсутствие углов, — гордо перечислял он. — Все здесь спланировал мой сын.

В конце коридора, на повороте Соло остановился и распахнул дверь во внутренний двор, представлявший собой квадратную площадку под открытым небом. В центре двора стояла круглая беседка в окружении цветущих кустарников. Из беседки ступени спускались к одноэтажной, каменной постройке на другом конце двора. Старая, деревянная дверь в обрамлении двух декоративных колонн сразу привлекала внимание, настолько необычно выглядела. Соло хитро улыбнулся, поманил Уну рукой и, обогнув беседку, остановился возле двери.

— Вот он — главный ключ в этом доме, — торжественно провозгласил он, подняв вверх длинный ключ, и отпер им дверь.

Они вошли внутрь просторного помещения без окон, со стеклянным потолком и шатром — таким же, как над рабочим местом Питера Уотермана, только из полупрозрачной, голубой ткани. Шатер был внушительных размеров, и занимал две трети площади помещения. Соло потянул за шнур, и завеса приподнялась, открыв взору небольшой, квадратный бассейн. Возле бассейна стоял простой, пластиковый, белый стол с приборами, и шезлонг с синюю и белую полоску.

— Ваш рабочий кабинет, — догадалась Уна.

Соло лукаво улыбнулся.

— Ни один из лежащих на столе приборов, как и род деятельности инвалида со странностями, тебе пока не известен, однако интуиция тебя не подвела. Это действительно мое рабочее место на протяжении нескольких десятков лет. Здесь — мой храм, и без моей визы вход сюда строго запрещен. Собственно, ты — первая, кого я допустил сюда. И рот на замок, поняла? Уна кивнула.