Роуз Уэйверли - Буря

Черные лианы заскрипели за ее спиной. Девушка порывисто обернулась и увидела, как проход зарастает колючими ветвями. Эльба в последний раз посмотрела в глаза отца. Широкоплечий и такой усталый он провожал ее взглядом и не шевелился. Эльба закрыла глаза всего на мгновение, а потом обернулась, судорожно выдохнула и ступила в болота.

Трое солдат остановились около шатра с провизией. Один воткнул копье в рыхлую землю, другой стянул с пояса длинный клинок. Третий облокотился о телегу с бочками пресной воды.

— Эти дикари разгуливают по округе, проскрипел самый высокий из мужчин. Его лицо, как и лица других, было скрыто за сверкающим шлемом. На плечах поблескивали серебряные латы, а туловище защищала прочная броня. В лагере «Каменных сердец» не особо любили разговаривать о летающих людях, их любили мешать с грязью. Лучше бы они своих девок обхаживали, как гигантских, тупоголовых птиц, а не к нам совались.

— Они обхаживают! Еще как!

— Слышал у них одну женщину сразу несколько мужчин иметь может. Солдат так прыснул со смеху, что едва не поперхнулся. Они у них наездницы, что надо.

— Если приспичило выбирай любую.

— Эй, Гаррет! Мужчина окликнул солдата из соседней палатки и махнул рукой. У тебя брат поймал одну дикарку из Долины, верно?

— Верно! Протянул в ответ Гаррет. Вокруг стояли многовековые дубы. Высокие и неприступные. Пышные ветви не пропускали солнечные лучи вниз, и оттого свет казался мягко-зеленоватым, а не желтым.

— И какая она на вкус?

— Не первой свежести!

Мужчины вновь взорвались хохотом. Самый высокий солдат снял шлем, кинул его на сваленные шкуры зверей и растер почерневшими пальцами бороду. Она у него вилась, как баранья шерсть. В лесах Вудстоуна стоял шум гогочущих солдат, топот их ботинок о землю и дрязги отточенных мечей. Лагерь «Каменных сердец» защищал границы своего государства, однако, их главнокомандующего Вигмана Барлотомея на месте не было.

— Осгод насаживает их головы на пики, ковыряясь в зубах, подметил солдат.

— Да ты вживую этого верзилу даже не видел. Откуда знаешь?

— А зачем видеть? Люди говорят.

— Люди много говорят. Подметил третий мужчина.

— Осгод Беренгарий правая рука Алмана Барлотомея. Он его крестная фея, любые желания исполняет. Говорят, у него ручищи такие же большие, как львиные лапы!

— И кто, интересно, измерял его ручищи?

— Наверное, тот счастливчик, которому повезло измерить львиные лапы.

— Да заткнитесь вы оба, заворчал солдат, если бы Осгод был в нашем отряде, мы бы не торчали уже вторую неделю в этом треклятом лесу, сжирая одних белок, меня уже воротит от этих белок. Катитесь оба в Тартар!

— Ну что ты разорался, Лагот?

— Я не…

Внезапно зазвучал сигнальный вой из рога. Мужчины одновременно обернулись и увидели, как солдаты кинулись к северной границе лагеря. Лагот обозлено оскалился:

— Дикари, опять они, чертовы сукины дети!

— Стой, мы должны охранять палату с припасами.

— Сильфы наверняка придут за ними.

— Сильфы? Обхватив рукоять широкого меча двумя руками, переспросил Лагот и в недоумении нахмурился. Что еще за сильфы?

— Летающие люди.

— Откуда знаешь, что их сильфами называют?

— Он сказал, недовольно оправдался солдат.

— А ты откуда знаешь?

Третий мужчина развел в стороны руки. Латы на его плечах заскрипели. Он стянул с лица шлем и растянул губы в самодовольной ухмылке.

— Не удержался.

— Ты не…

Молодой юноша кинул шлем в растерянную физиономию Лагота, вынул из-за спины острый клинок и вонзил его в плечо второго солдата: тот взвыл от боли и попятился назад, словно медведь гризли. Незнакомец не медлил. Подхватил с земли широкую веревку и так прочно овил ею шею бородатого солдата, что его лицо покрылось пунцовой краской.

— Тихо, грубо шепнул юноша ему на ухо, ты ведь не собираешься умирать.

Лагот терял сознание, барабаня ладонями по влажному мху. Незнакомец откинул его тело в сторону и накинулся на второго солдата, когда тот вынул из плеча клинок и громко зарычал, бросившись в его сторону. Юноша ловко проскочил под его рукой, кувыркнулся через сваленные шкуры и, выхватив из ножен второй клинок, метнул его в левое плечо недруга. Лезвие пришлось ровно по неприкрытой части тела. Мужчина заорал, что есть мощи, а незнакомец подскочил к нему, стянул с его лица шлем и, как следует, врезал ему головой по носу. У солдата открылось кровотечение, и он обезврежено рухнул на землю.

Юноша встряхнул руками. Дыхание у него было учащенным. Он бегло осмотрелся и прошелся ладонью по вспотевшему лицу. Рыжеватые, бронзовые волосы блестели от пота. В лагере было пусто. Издали доносились голоса удаляющихся Каменных сердец, и юноша хитро улыбнулся: ловушка сработала.

Аргон просвистел, словно дрозд, несколько мелодичных, высоких нот, и быстрыми движениями стряхнул с себя тяжеленные латы. Он не понимал, зачем солдаты Вудстоуна намеренно подвергают себя смерти. Если ты медленный ты мертвый. А с таким грузом едва ли можно нормально шевелиться. Из-за стволов деревьев показались знакомые лица. Облаченные в темные одежды, они подкрадывались к Аргону, будто невидимые тени.

Аргон зашел в шатер и выкинул несколько мешков с зерном наружу.

— Как прошло? Спросил зашедший к нему темноволосый юноша.

— Как по маслу. Держи.

Аргон кинул другу мешок, а тот бросил его следующему парню. О ни слаженно передавали друг другу зерно и изредка осматривались, дожидаясь возвращения отряда. У них не было времени, но и еды в Дамнуме не было, так что они готовы были стоять до последнего. Лучше уж смерть от меча, чем от голода.

— Идем, отрезал Ксеон. Его выразительные, темные глаза метнулись на друга. Мы забрали достаточно.

— Недостаточно.

— Каменные сердца медленные, а не тупые.

— Считаешь? Аргон самоуверенно ухмыльнулся. Тогда почему мы еще живы?

Ксеон покачал головой, но все-таки не решился и дальше спорить. Они вытащили из шатра все мешки до последнего, и только потом выбрались наружу. Шайка Аргона сразу же пустилась врассыпную, прихватив под руки по несколько торб с овсом. Мелкий Томми попытался закинуть себе на спину шкуру убитого медведя, но Аргон остановил его, криво улыбнувшись. Юноша присел перед Томми на корточки.

— Забирай то, что сможешь вынести.

— Но я смогу. Воспротивился мальчишка. Поверх его коротких волос была повязана серая тряпка. Он хотел выглядеть устрашающим. Мне не тяжело.

— Аргон, поторопил Ксеон.

— Сейчас нет, но потом станет. Давай-ка медведя мне. А сам возьми мой мешок.

— Он один!

— Ну и что тебя не устраивает? Шевелись, Томми, Аргон хлопнул Томми по щеке и поднялся. Он услышал, как по ветру пронеслись мужские голоса, и обернулся. Каменные сердца возвращались. Томми, стартуй.