Роуз Уэйверли - Буря

Аргон, прихрамывая, встал с постели. Подошел к камину и облокотился о каменную плиту ладонью. Он посмотрел на огонь и вспомнил огненного червя. Аргон вспомнил меч, то, как умело он рассекал им в воздухе, и как по металлу скатывалась густая кровь. Так просто было вспоминать об этом, и так тяжело забыть. Предводитель измотано сгорбился.

Внезапно дверь покоев распахнулась. Аргон не отреагировал. Без стука к нему войти мог только один человек, и тратить силы на лишние реверансы не было надобности. Ксеон ворвался внутрь, дождался, пока дверь за ним закроется, и сплел за спиной руки.

— Как отрадно, что ты все еще с нами.

— Я тоже рад тебя видеть, прохрипел юноша, дернув уголками губ.

— Ты рано проснулся.

— Я не ложился.

— Скажу Хуракану принести тебе отвар, чтобы раны не болели так сильно.

— Дело не только в них. Аргон отстранился от камина, проковылял по комнате и не без труда поднял серебряный графин с вином. Его рука дрожала, когда он наполнял кубок, а когда он сделал глоток, несколько капель покатились по подбородку. Цепи. Юноша с хрипотцой откашлялся и посмотрел на друга. Они привезли их?

— Да.

— Значит, Вольфман не такой дурак, как мы думали.

— Зато на твой счет мы ошибались, недовольно отрезал Ксеон, прищурив глаза. Я понятия не имею, чего ты добивался, но не кажется ли тебе полной чушью, отдавать свою жизнь за псевдокороля, торопящегося на тот свет?

— Видимо, не кажется.

— Ты лишился рассудка?

Темноволосый друг рассерженно отвернулся и отошел в сторону, будто действия его друга не просто выводили его из себя, но и причиняли ему настоящие увечья.

— Я не собирался умирать, отмахнулся Аргон, все вышло из-под контроля.

— Что именно?

Предводитель нахмурился, пытаясь подобрать нужные слова, но и сам не понимал, в чем заключалась правда. Он и сейчас хотел отомстить за отца. Но теперь ему казалось, что в пустыне вместо Аргона некто другой взмахивал мечом.

— Один из санов, умирая, сказал, что они не выполняют приказы Алмана, подметил юноша, сменив тему, и посмотрел другу в глаза. Он говорил, про женщину.

— Женщину? Недоуменно переспросил Ксеон.

— Да, и похожей властью в Арборе обладает лишь…

— Офелия Барлотомей из рода Уинифред.

— Верно. Если огненные саны заключили союз с Арбором, то единственная женщина, имеющая право говорить с ними от лица короля его супруга.

— Но ведь ты сказал, они не выполняют приказы Алмана, смутился юноша. Тогда почему они выполняют приказы Офелии?

Аргон криво улыбнулся и указал пальцем на друга:

— Вот. Он сделал шаг вперед. Именно это меня и волнует.

Ксеон устало выдохнул. Он давно перестал понимать мысли своего напарника. Ему иногда казалось, что Аргон бросается с головой в неприятности специально, чтобы кому-то что-то доказать или выглядеть на фоне обычных людей отчаянный храбрецом. Бывало, он переходил черту и заставлял Ксеона переходить черту вместе с ним.

— У нас тут тоже… кое-что произошло, на выдохе сообщил Ксеон и опустил плечи. Аргон прижал пальцы к грязной рубашке, наверняка, чтобы перебить боль. Он неуклюже шагнул вперед и облокотился свободной рукой о высокую спинку стула.

— О чем ты?

— На днях мы исследовали город вместе с королевой и Миленой де Труа.

— Королевой?

— Да. С королевой Эльбой.

— Точно, предводитель почему-то поджал губы, все никак не могу привыкнуть.

— На нас напали наемники Алмана. Я не знаю, как они попали в город и как узнали о том, что мы покинем замок. Но они убили стражников и…

— И?

— И едва не оставили Станхенг без речной нимфы.

Аргон порывисто отвернулся и уставился на полыхающий огонь, прищурив зеленые глаза; он прокручивал в голове слова друга и думал о том, что Вольфман мог вернуться на похороны своей новоиспеченной королевы.

— Они появились из ниоткуда. Люди в мантиях. Устроили на площади такой хаос, что горожане едва не носились друг по другу, один из наемников пытался придушить меня, но меня спасли. Хочешь знать, кто? Аргон вновь посмотрел на друга, а Ксеон усмехнулся. Эльба. Прирезала его клинком, который я ей и подарил. Чуть погодя, юноша добавил, подарил для защиты.

Аргон вскинул брови.

Он не знал, что поразило его больше: то, что Эльба лишила жизни человека, или то, что Ксеон расстался со своим клинком. Н асколько он знал, мало что осталось у Ксеона из прошлой жизни. Еще совсем маленьким его нашли в Фиэнде-Фиэль. В плетеной корзине. Младенец был укрыт шелковой тканью, а под ней притаился серебряный кинжал.

— Эльба храбрая девушка. Нарушил тишину предводитель.

— И такая же глупая, как и ты.

— Не говори так о ней.

— Я констатирую факт. Ксеон пожал плечами. Ее бы убили, если бы меня не было рядом. Она до сих пор не понимает, кто она, и что ей предначертано.

— Тебя бы тоже убили, парировал Аргон, наклонив голову, если бы не она.

— Не становись на ее сторону. Она поступило глупо.

— Меня там не было, чтобы становиться на чью-то сторону.

— Поэтому просто поверь мне на слово.

— Лучше скажи, Эльба в порядке? Она не пострадала?

— Нет. Юноша закатил глаза и сплел на груди руки. Она цела и невредима, потому что мне посчастливилось сопровождать ее по улицам Станхенга.

— Кто-то предал вас, нахмурился предводитель и, почувствовав, как заныли раны, присел на край кровати, стиснул в пальцах белую простынь. Кто-то предает короля. Я уверен, в замке есть люди Алмана, я точно это знаю.

— Аргон, руки Ксеона опустились, и он недоуменно уставился на друга, ты плохо выглядишь. Позвать Хуракана?

— Нет. Послушай, в землях Халассана нас тоже ждала ловушка. Кто-то хотел, чтобы мы покинули Вудстоун, да и нападение на Эридан очередная уловка. Алман попытался разбросать нас по всему Калахару, лишь бы в Станхенге никого не осталось, часть ушла в Дор-Валхерен, большой отряд во главе с главнокомандующим отправился в Фер вместе с королем. И кто остался здесь? Кто остался защищать королеву? Лицо Аргона исказила ледяная ухмылка, и он отрезал. Да никого.

— З ачем Алману идти на такие уловки?

— Он пытается избежать сражения.

— Что? Прыснул Ксеон. Алман Многолетний избегает кровопролития?

— Тут дело не в его жестокости. Я думаю, он переоценил свои возможности, и теперь он понимает, что он может потерпеть поражение. Несколько месяцев назад Вольфман еле передвигался по замку, а сейчас он собрал целую армию.

— Звучит так, будто ты им восхищаешься.

— Нет. Но, возможно, я должен его уважать.

— Отлично. Только не переусердствуй. Ксеон посмотрел на сгорбленного друга, на то, как тот прижимал к груди дрожащими пальцами окровавленные лоскуты рубахи, и не удержался от горькой усмешки. Ты паршиво выглядишь, трясешься, как пес.