Робин Штенье - Заложник

«Достаточно, Ангел Фари. Шанго сумел снять режим консервации. Теперь Шанго сможет заняться восстановлением и потом поможет мастеру Руну. Я твой должник, Ангел Фари».

— Это точно, — вздохнул Ален, думая, что время ломает даже самые хитроумные устройства.

Обратный путь показался короче, но Ричмонд и без того вымотался за этот короткий в общем-то день. Выйдя из воды, он кое-как доплелся до спящей Сати и повалился рядом, мечтая только об одном — сдохнуть. И сожалея, что не получится — слишком много незавершенных дел.

Шанго стартовал где-то через полчаса, отплыв к противоположному берегу, чтобы не задеть своего спасителя и его спутницу. Аллийцы прислали хубо через пятнадцать минут после того, как живой корабль Руна улетел, прыгнув на выходе из атмосферы в Пустой Космос. Но Алена все это волновало мало: он с тщательностью сапера подыскивал слова и интонации для будущего разговора с Сатьен Лэ — единственной женщиной, которую он действительно любил за свои долгие семнадцать жизней.

Снилась откровенная чушь. Он и его брат-близнец, почему-то красноглазым и с белыми волосами, сидели на широком подоконнике и смотрели в окна башни напротив. Там, обвешанная трубками и медицинскими приборами, лежала девочка, и песок в часах ее жизни практически закончился.

— Видишь? — брат бесцеремонно указал пальцем на видневшуюся в окне рыжую шевелюру. — Ты ее убил.

— Нет… Я не мог! — к горлу подступил комок, сердце бешено забилось, разгоняя по венам истерику. — Не мог!

— Еще как мог. Ведь если она — жизнь, то смерть — это ты.

Он рассмеялся, и от этого жуткого смеха Лисард отшатнулся к стене, но не удержал равновесие и упал. Как оказалось, упал и в реальности, больно ударившись об пол. Еще и в одеяле запутался. Лис выругался и попытался освободиться, но остановился, услышав, как открывается дверь.

— Свет, — знакомым властным голосом произнес вошедший.

Система послушно включилась, вспыхнули лампы. Лисард зажмурился с непривычки, а когда открыл, над ним уже стоял отец, недовольно его разглядывающий. Стало как-то не по себе, Лис снова попытался распутать одеяло, и снова не получилось. Тогда отец рывком поставил его на ноги, отчего помеха сама слетела на пол.

— Пойдем, ты возвращаешься на Солеа.

Вот так внезапно? Не позволив ему проститься с друзьями? Не дав дождаться, когда Алекс придет в себя? Лисард упрямо мотнул головой и остался на месте.

— Сейчас не время капризничать, — Годжи начинал злиться, и в голосе сквозили жесткие нотки. — Все уже давно решено: флюверс с тиэс Эгри ждет тебя на орбите. Ты хоть представляешь, сколько людей разрабатывали операцию по возвращению тебя домой? Мне пришлось самому возвращаться в эту дыру!

Лис, поджав губы, молчал. Уже через миг они треснули от пощечины, по подбородку потекла кровь. Отец схватил Лисарда за воротник пижамы и потащил к выходу, продолжая отчитывать на ходу. Что-то там про дисциплину и то, что Лиса ничему здесь не научили.

— Не стоило слушать одну ведьму и отдавать сюда — ничего хорошего из тебя не выросло! И верить второй, что все обговорено, тоже не стоило.

При упоминании матери Лисард дернулся и, сбросив недавнюю апатию, попытался вырваться, чем еще больше разозлил отца, и тот снова его ударил. Голова Лиса дернулась от удара, и он, поворачивая ее обратно, плюнул в родителя кровью.

— Да катись ты к Камью! Никуда я не полечу!

Наверное, не стоило бить Годжи пси, особенно не удосужившись сдержать хоть немного силу. Защитные браслеты на правой руке отца пискнули, отслужив свое, но удар значительно смягчили. Годжи скрипнул зубами, сверля Лисарда бешенным взглядом. «Все, — подумал Лис, — сейчас кого-нибудь позовет, меня скрутят, вырубят и увезут на Солеа» Он отступил назад и решил, что хотя бы напоследок выскажет родителю все, что о нем думает.

— Ты хоть сам-то понял, что сделал, щенок?

— Вполне! И я не щенок. Не игрушка. Не пешка, которую ты можешь швырять на карту ваших больших политических игр! — его начало трясти, а на коже снова проступили зловещие синие искры силы, но Лисард, распаляясь еще больше, этого не заметил. — Сначала швырнул меня на воспитание своей гьеджит-жене, а когда она сдохла, отдал террористам, о которых давно ничего не слышно. Может быть, это ты руководил ими, чтобы потом выкинуть меня как заложника? Действительно, зачем тебе бастард?! Странно, что вообще не убил! — он деланно развел руками, когда заметил, что кисти стали чернеть от переполнявшей их силы, и замолчал, испугавшись того, что может не справиться.

К горлу снова подступил комок, мешая дышать. Лис судорожно хватал воздух, пятясь назад. Пси продолжала ползти вверх, сильнее и яростнее, чем во время тренировок. А может, ну ее? Зачем сопротивляться? Сначала убьет отца, потом остальных, кто на пути попадется. А потом умрет сам. Или лучше сразу второй вариант? Чтобы не получилось как в сегодняшнем сне. Да, так будет лучше для всех. Он направил ладони себе в лицо, когда чужая воля железным обручем сдавила виски.

— Дыши! — приказал отец. — А это… Давай в стену, разобьешь — и кометы с ней!

Лисард как послушная марионетка развернулся и ударил. Система безопасности частично поглотила его пси, потом завизжала аварийка, стена загорелась, а Лис все бил, боясь свои собственных рук больше гнева отца. По мере освобождения от негативной пси дышать становилось легче, зато на что-то еще сил не оставалось. В конце он просто свалился бы на пол, если бы Годжи не подхватил его и не отволок к выходу.

— Я сказал — отменяется! — орал он на кого-то по клипсе. — Мне все равно сколько ресурсов было потрачено! Ну, хорошо, заберите девчонку Жадо! Пусть Людвиг порадуется.

В коридоре их встретил кто-то с носилками, куда отец уложил Лиса. Мимо пронеслись роботы-пожарники, сигнализация стихла. А вот Лисарда, наоборот, стало трясти, в горле снова образовался ком. Он стал задыхаться, и на него надели кислородную маску, но легче не стало.

— Дыши, сынок. Дыши!

— Вот уж кому нельзя доверять детей, так это вам, — голос принадлежал Ксеронтнасу, значит, это его они встретили только что. — Снимите свой камьев блок!

Железный обруч исчез с головы, а в руку вонзился шприц с чем-то довольно болезненным. Лис выгнулся дугой, маска заглушила крик боли, в глазах потемнело. А потом спазм прошел и дышать стало легче, только очень сильно спать захотелось. Из последних сил он прошептал:

— Пусть уйдет. Не хочу видеть. Никогда больше не хочу видеть. — Его, конечно же, не услышали.

— Когда Венкса собираются выводить из искусственной комы?

— Восьмого сатьен.

— Хорошо, я заберу его девятого. Свяжитесь с Магдой, скажите, я все испортил, — Годжи подошел ближе и провел по волосам Лисарда. — Слышал? Можешь не волноваться, сегодня будет по-твоему.