Роб Сандерс - Легион Проклятых

- Надеюсь, что нет.

Часовня реклюзиама «Шрама» была пуста. Кнут преклонил колено под сводчатым потолком, опустив глаза в пол из черного мрамора. От отполированного пола отражалось великолепие витражного стекла окна за алтарем – изображение Деметрия Катафалка рядом с Рогалом Дорном в крестовом походе покаяния после Ереси Гора. Керш поднял взгляд вверх. Перед прекрасным пиктом, установленном на алтаре, лежал кованный стазисный контейнер. Из украшенной драгоценностями емкости исходили жужжащие звуки, заглушаемые лишь хором сервиторов. Капеллан Дардарий приказал вмонтировать дроны в каменные постаменты, и те, словно статуи, были выстроены в линию по всему помещению. Керш был облачен в полный боевой доспех, как того предписывали дарованные ему почести. На пути к родному миру Сдирателей Кнут полностью оправился от ран, полученных в Клетке, и ему, с молчаливого одобрения труп-капитана Гедеона, было позволено носить боевую броню в знак признания заслуг Сдирателя. Керш не одевал броню с того дня, когда Тьма завладела им. Со дня, когда он потерял Стигмученик.

В тот день он позволил ублюдкам из Альфа Легиона пробиться к его господину и вонзить в его плоть свои отравленные клыки. Кнут испытал смешанные чувства, снова облачившись в комплект брони. С одной стороны он почувствовал облегчения от того, что его неотъемлемая часть снова была при нем, но глубоко внутри укоренилось чувство стыда за эту радость. Он вырвался из Тьмы, но погрузил в нее свой Орден, лишившийся своего стяга и разрываемый сомнениями и печалью. Сдиратель пребывал в полном здравии, пока его магистр мучился в агонии. Кнут выжил, но погибли многие из его собратьев. Эти мысли, словно каменная глыба, давили на Керша и, после ежедневного ритуала «облачения в мантию Дорна», Сдиратель проводил время, медитируя в часовне реклюзиама в поисках мудрости и силы духа примарха. Керш не сомневался, что Гедеон позволил ему облачиться в броню по доброй воле. Окольный маршрут «Шрама» на Эскару позволял принимать на борт боевых братьев, возвращавшихся со своих боевых заданий или битв, а также форпостов в каждом участке сегментума. Все ветераны «Пира мечей» возвращались к своим труп-капитанам, проходя небольшую, но величественную церемонию, на которой присутствовали как их боевые братья, так и старшие офицеры, другие участники и сам Гедеон. Будучи чемпионом состязаний, Керш также был обязан пройти этот ритуал в полном боевом облачении. Кнут понимал, что церемония не означала восстановленное уважение со стороны его братьев, просто отсутствие чемпиона на данном мероприятии стало бы постыдным поступком для командующего «Шрама». Гедеон также принял решение позволить Кнуту последний раз увидеть своего командира, самого магистра Ордена. Так как конечным пунктом назначения Сдирателей был их дом, мир Эскара, это решение не было каким-то нонсенсом. Но все же, эти решения не унимали беспокойство Керша. Он поклялся Гедеону и Эзраки, что будет умолять магистра Ишабольда о прощении и просить санктиарха Бальтазара благословить его на крестовый поход искупления, чтобы отыскать Альфа Легион и вернуть драгоценные реликвии Ордена. Только преодолев эти препятствия Кнут смог бы свершить возмездие, реабилитироваться перед своими братьями и обрести душевный покой. Рядом с Кнутом находились его сервы, безмолвно наблюдая за своим господином. Пока технодесантник Хадрак занимался ремонтом древней брони и обслуживанием духа-машины, обязанности по проведению ритуалов легли на плечи сенешаля, ликтора и обтирателя Керша. Броня была достаточно массивной, но идеально подходящей для Кнута Ордена Сдирателей. Каждому Сдирателю со временем выпадала честь нести стяг Ордена или облачиться в древнюю броню. Стигмученник, на стяге Ордена, символизировал нерушимые узы братства. Керш представлял себя этим мучеником, однако его личная утрата была куда более тяжелой. Печати чистоты, цепочки и затяжки из коричневой кожи облепили весь корпус доспеха. Броня считалась реликвией Ордена и была усовершенствована лучшими кузнецами Адептус Астартес. Керамитовая поверхность была усеяна вмятинами, словно поверхность луны. Поверх краски цвета слоновой кости попадались серебристо-серые следы ожогов и попаданий болтерных снарядов, полученных в бесчисленном количестве битв. Шлем, лежавший на камне перед Кнутом, также был наглядным доказательством звания ветерана Ордена. Он демонстрировал ужасающую воинственность, его решетка была похожа на беззубую пасть монстра, а линзы – на глаза змеи, колорит дополняли шипы, похожие на небольшие рога. Мясистые ручища Орена были покрыты священным маслом для обработки древних пластин наплечников. На каждой из них был изображен Стигмученик: кованные керамитовые рукавицы сжимающие разряд молнии. Священными маслами омывались шрамы, а для брони они использовались в качестве дополнительной духовной защиты. Вифезда стояла позади Сдирателя, читая молитвы ношения и починки брони, взятые из трактата веры, ее голос был похож на шепот на фоне песнопений сервиторов. Старый Енох склонился над наручем, держа перо с алмазным наконечником, он наносил дату и место битвы над каждой зазубриной, отметиной или вмятиной. Каждое дополнение сенешаля содержало имя : Игнис Прайм. Планета, на которую прибыл магистр Кезия Ишабольд для инспекции гарнизона Сдирателей, размещенного на вершине горы, только чтобы обнаружить место бойни и попасть в засаду Альфа Легиона. Именно здесь, забаррикадировавшись в ораториуме, Захария Керш впал во Тьму, подведя магистра Ордена и позволив Альфа Легиону одержать полную победу. Кнут моргнул, отогнав воспоминание.

- Где капеллан? – спросил он.

Он пришел в часовню, чтобы предстать перед капелланом Дардарием и принять его решение. Поместив «Меч Дорна» в своем небольшом храме, капеллан редко выходил оттуда. Старый Енох пробормотал что-то невнятное.

- Труп-капитан уже послал за ним, мой господин, - ответила Вефезда, захлопнув трактат.

Глаза Керша сузились.

- Двигатели остановились.

Старый Енох кивнул. Легкое подрагивание пола прекратилось. Во время долгого путешествия с Самарканда небольшие скачки и частая дрожь под ногами стали обычным явлением. Так как «Шраму» случалось проходить между крейсерами, облетать гарнизоны и зоны боевых действий Сдирателей, Керш узнал, что поиски антидота для токсина, от которого умирал магистр Ордена, затянулись, не принеся желаемого результата. Ядовитая окружающая среда в самых опасных уголках галактики и мирах смерти не хотела просто так расставаться со своими секретами. Новости о победе Керша на «Пире мечей» действительно немного улучшили настрой его боевых братьев, но не облегчало их бремя по охране границ Ока Ужаса. Слуги Темных Богов всегда были готовы проверить на прочность бастионы Сдирателей, и, из-за мелких неудач, количество братьев, способных восполнять потери в гарнизонах, становилось все меньше и меньше.