Роб Сандерс - Легион Проклятых: Онмибус

Мика кивнул.

— Тебя это тоже касается, — добавил Керш, прежде чем перевести взгляд на обозленного апотекария.

— И тебя.

Эзраки потупил взгляд и слабо кивнул.

— У нас есть послание для понтифика Олифанта и его главного астропата.

Две группы Сдирателей встретились друг с другом перед обелиском дворца Экклезиархии, резиденцией Еразма Олифанта, понтифика и планетарного губернатора.

Керш следовал в компании апотекария и брата Мики, шедшего впереди с щитом и болтером на изготовку. Капеллан Шадрат прибыл с знаменосцем пятой роты, братом Торалехом, гордо держащим боевой стяг. Слегка позади него следовали плеть второго отделения Ишмаил и брат Леви из отделения Кастигир. Оба Сдиратели были без шлемов, суровые лица обрамляли многочисленные шрамы.

— Я не буду протягивать тебе перчатку брат, так как боюсь, что ты не пожмешь ее, и это расстроит нас обоих, — агрессивно начал Керш, — но я благодарю тебя, за то, что позаботился о пятой в мое отсутствие и выполнил мои приказы.

Шадрат остановился. Его шлем-череп остался на месте, и капеллан явно не стремился выказать уважение.

— Я сделал то, что ожидал бы от меня Катафалк, — наконец произнес Шадрат.

— И не более, — признал Керш.

— Что мы здесь делаем? — рявкнул Ишмаил, лицо ветерана исказилось от отвращения.

— Выполняем наш долг, брат Ишмаил, — ответил Кнут. — Который я не собираюсь здесь обсуждать. Адептус Астартес — не демократическое подразделение. Как и Империум Императора, не забывай об этом. Ты и твои братья будут делать то, что им прикажут, черт побери.

Ишмаил и Леви обменялись полными гнева взглядами. Сдвоенные колонны Похоронной Гвардии промаршировали ко дворцу, держа свои лаз-мушкеты на плечах. Лейтенант гвардейцев повел их вдоль дверей дворца, на ходу меняя обойму своего пистолета.

— Что случилось, лейтенант? — спросил Кнут.

— Нас призвал верховный констебль, господин, — ответил офицер.

— Идите, — приказал Керш Сдирателям.

Ишмаил и Торалех зашли в арку, брат Мика и Леви отворили тяжелые двери и повели группу внутрь небольшого дворца через лестницы обелиска. У приемных покоев, под сводом искусного барельефа, они встретили верховного констебля Колкухона, выкрикивавшего приказы своим гвардейцам. Несколько бойцов стояли у бронзовых дверей покоев понтифика. Остальные нацелили дула своих ружей на пролеты. Небольшая группа гвардейцев повалила на землю каменную статую, чтобы попытаться выбить дверь.

— Хвала Богу-Императору, — произнес Колкухон при появлении Адептус Астартес.

— Что происходит?

— Понтифик внутри уже несколько часов. Мы думали, что он молится, — признался констебль. — Когда дела потребовали его вмешательства, я попытался войти внутрь.

— Заперто?

— Здесь нет замка. Возможно, они заблокированы с другой стороны.

— Там есть кто-то еще?

— Только его главный астропат, — произнес Колкухин.

Кнут облизнул засохшие губы.

— Торалех, Ишмаил, — приказал труп-капитан.

Когда Похоронная Гвардия убрала с пути десантников импровизированный таран, плеть отделения и огромный знаменосец уперли плечи в бронзовые двери. Благодаря сверхчеловеческой силе Сдирателей двери начали поддаваться. Створки слегка разошлись в стороны, издав оглушающий скрежет.

— Забаррикадировано шкафами, — доложил Ишмаил.

— Что? — воскликнул констебль.

Запах серы ударил в ноздри Кнута.

— Вы чувствуете запах? — спросил он.

Чихнув, он почувствовал неестественный аромат озона. То же самое он чувствовал на поле боя, когда одаренные члены библиария сокрушали врагов Императора, черпая энергию из варпа.

— Смрад варпа… — прошипел Шадрат.

— Понтифик! — крикнул Эзраки в дверной проем.

Не услышав ответа, Керш ткнул пальцем в брата Мику, а затем — в каменную стену.

— Стреляй в нее!

Уперев болтер в плечо, ротный чемпион открыл огонь. Когда пыль рассеялась, присутствующие обнаружили огромную дыру в стене и обломки каменной кладки внутри комнаты. Словно торпеда, Керш на полной скорости врезался в стену. Проделав проход, он нырнул внутрь. Перекувыркнувшись, Керш встал на ноги. Труп-капитан отцепил от пояса цепной меч, а другой рукой перехватил короткий клинок, выставив его перед собой. Активировав лезвие модели «Риза», он стал водить им из стороны в сторону, словно факелом во тьме пещеры. Внутри все было объято беспорядком. Прикрывая друг друга, Мика и Леви последовали за труп-капитаном.

— Олифант! — позвал Керш.

Шадрат, Эзраки и Ишмаил зашли последними. Торалех ждал остался за стеной, направив болтер прямо в дыру.

— Рассредоточиться, — приказал труп-капитан, дав знак Сдирателям следовать в приемную понтифику.

— Керш, — позвал апотекарий, привлекая внимание Кнута к обломкам каменных плит, валявшихся на полу перед бронзовой дверью.

Пройдя через обломки, Сдиратели двинулись в тронную залу. Керш, прикрываемый болтерами Леви и Мики, обнаружил обмякшее на троне тело.

— Понтифик? — позвал Кнут.

Не дождавшись ответа, труп-капитан позвал апотекария.

— Эзраки!

Апотекарий, двигавшийся последним, стал пробираться к Кершу. Остальные Сдиратели собрались у двери, готовые открыть огонь. Леви подошел к телу и откинул капюшон, обнаружив под ним главного астропата, взиравшего на Сдирателей пустыми глазницами.

— Без сознания, — произнес апотекарий. — Как и Мелмох.

— Слушайте! — крикнул Керш, поставив скорость вращения зубцов цепного меча на максимум.

Остальные Сдиратели замерли. Просканировав помещение, они услышали слабые стоны.

— Это — снаружи, — произнес Ишмаил.

Керш присоединился к нему на балконе, пытаясь вглядеться в тьму. Под балконом располагался узкий выступ, служащий больше в декоративных, нежели в практических целях. Присмотревшись, Сдиратели обнаружили пальцы, отчаянно хватавшиеся за край выступа. А затем они увидели и самого понтифика, прижавшегося к стене. Увидев Адептус Астартес, Олифант выдохнул с облегчением.

— Олифант! — закричал Керш. — Ишмаил…

Но плеть отделения уже перелез через балюстраду балкона и встал на край выступа.

— Эзраки, — позвал труп-капитан, повернув голову к апотекарию.

Апотекарий оставил брата Леви с бесчувственным астропатом и поспешил к Кершу.

— Он приходит в себя, — произнес Сдиртаель, когда голова астропата начала подергиваться.

Вместо пустых глазниц на Сдирателей взирала пара темных, как ночь, и полных гнева глазных белков. Ошарашенный, брат Леви наблюдал, как из плоти головы марионетки вылезают рога.

— Демо… — начал Леви, но тварь взорвалась, разметав по полу остатки черепа и мозгов.

На месте взорванной головы появился вытянутый череп, затем клыки и вскоре — адская плоть, первобытная, звериная и развращенная. Тонкие, пылающие конечности с когтями вылезали из ладоней и пяток астропата, тело демона росло, облачаясь в «накидку» из кожи смертного. Огоньки нематериальной жизни пылали в глазах монстра, словно жар в печи. В одно мгновение демон срезал голову Сдирателя и схватил ее своими когтистыми лапами. Фыркнув, монстр отправил голову десантника в свою пасть. Внимание Керша было отвлечено на выступ, и труп-капитан среагировал недостаточно быстро. Он увидел, как его братья вскинули болтеры и понял, что что-то не так. Кнут был шокирован поведением братьев, и почувствовал, как по всей зале, словно молния, распространилась волна гнева и ярости. Капеллан Шадрат направил пистолет в его сторону и занял атакующую позицию. Керш выхватил из кобуры свое собственное оружие модели «Марк 2», но брат Мика оттолкнул руку капеллана своим плечом.