Jump in infinity - Прыжок в бесконечность

- Номер вспоминаю…

Стройка была уже видна. Часть здания, напоминала скелет огромного животного. Мерен въехал на территорию стройки, и остановился у здания.

Мы добрались до лестницы в обнимку. Я помог ей, подняться

на крышу. Хотя крышей, это было назвать трудно. Недостроенный этаж, или плоская крыша с бетонными навесами, похожими на пляжные.

- Alex!

Веста дошла до края, и обернулась – Может, прыгнем со второго? Мне и этого, хватит…

Она улыбнулась, расстёгивая куртку. Это её движение, было очень осторожным. Можно сказать, сделанным сквозь боль, хотя сильное обезболивающе, которое она приняла, уже должно было подействовать.

- Одежда, липнет к телу. Это неприятно, Alex.

Снова её хриплый кашель. Sexy села на бетонный козырёк, балкона этажом ниже. Набрав номер, Веста задумалась, глядя на море.

Я сел рядом, и достав из кармана сигареты, прикурил. Внизу, из машины, долбила музыка. Этот звук шумом басов, разносился по пустой местности.

Холодный воздух, я уже не чувствовал. Мне не было холодно, мне не было жарко. Плечо, каждую секунду кто-то сверлил электрической дрелью. Я дрожал наверно так же, как и Веста. Тело, просто трусило. Это было шоковое состояние, от ранения. Но, не в смысле шока, в моих мыслях. Там было всё спокойно, и даже, как-то предпразднично. Я потерял больше крови, чем наверно имел. Всегда знал, что я и тараканы, самые живучие существа на земле.

- Плохо, слышно – произнесла Веста – Спишь? Это я. Мил, ты только не грузись… я сейчас с Alex,ом… что?

Sexy закашляла – Мне, трудно, говорить… слышишь? Я не слышу… Я не делаю то, что не уважаю, ты это знаешь! Я обещала, когда-то… да дело не в этом, Мил… Я тебя люблю! Слушай меня. Жизнь, это война. На которой, никто не выживает… всё… живое, когда-то умирает… рано или поздно, не убьют, так умрёшь...

Счастье своё не найдёшь… не сбережёшь…

Кто весь день смеётся, всю ночь потом плачет… дождь свой с грозой, от чужих людей прячет… и идёт он на свет, что мерцает в дали… за собой его манят, ночные огни… и когда, гром разряжается, молнией в небе… когда люди срываются, в бешеном гневе… когда думаешь, что до завтра чуть-чуть… забываешь про всё… и ты хочешь уснуть… навсегда! И не проснуться… никогда! Да! И забыться навсегда! Да! Ты должен меня понять - это твои слова. Я сейчас с Alex,ом, на крыше… никто не виноват! Я не могу это обещать, я уже сейчас могу умереть. Что со мной? Неважно, уже. Да? Мил, я столько крови, на трупах не видела… так сложилось! Я тебе реально говорю! Хочешь, не верь… я с тобой, прощаюсь… мне трудно говорить… понимаешь?

Всё время разговора, её голос прерывался кашлем. Она легла на спину, и продолжила разговор. Я смотрел на понемногу светлеющее небо, за её спиной. Горизонт неба и моря, был полностью чистым. Тучи исчезли, и пока ещё тёмное звёздное небо, со стороны восхода, с каждой минутой становилось всё более, синим.

- Надежда, окажется, напрасной – произнесла Веста, своим обычным голосом, в телефон.

- Прости за то, что ухожу, и помни, я тебя люблю! Как бы я тебя хотела сейчас обнять. Запачкать кровью, и умереть на твоих руках. Это, даже, романтично… ты… Fuck!, суки…

Веста с трудом села, вытянув руку перед собой, разжала пальцы. Через секунды три, телефон ударился о землю. Но этот звук для нас был потерян, из-за громко играющей в машине, музыки.

Веста улыбнулась и тихо, произнесла – Романтический момент теперь точно, потерян. Время закончилось, Alex…

Во мне всё больше появлялось ощущение того, что всё это игра. Что-то временное, и короткое. Наша жизнь казалась какой-то мелочной и пустой, по сравнению с подавляющим ощущением, огромной вселенной.

- Alex! – обратилась ко мне, Веста. В её слабом голосе, всё-таки был заметен, иронический тон – Если «ТАМ» ничего нет, после смерти… я тебя убью…

Я вяло усмехнулся – Ты серьёзно?

Мокрые волосы Sexy, висели прядями. Они закрывали ей глаза, и я не видел, её взгляда.

Сейчас наступил тот момент, который называли остановкой времени, или акцентированным понятием, «здесь и сейчас». Восприятие расширялось, и можно было заметить то, что в обычном состоянии, оставалось за кулисами.

Я моргнул, задержав на несколько секунд глаза закрытыми. Когда я их открыл, Веста копалась в моём расстёгнутом рюкзаке.

- Сейчас не лучшее время, но другого, у нас нет – сказала Sexy, осторожно вытаскивая болон с краской – Пользоваться умеешь?

- Достала из моего рюкзака, и спрашивает. Я думаю, мне теперь надо написать на стене Rap?

- Тогда мы умрём, как фейкеры. И моему уважению к тебе, не будет предела…

- Какая тебе сейчас какая разница?

Веста села поджав ноги, и обняв колени, руками. Её голос был тихим, и спокойным.

- Мне больно говорить, и трудно дышать. Мне холодно. Заграфить чё ни будь, только быстрей…

Я поднялся, и подошёл к ближайшей стене. Жёлтые буквы, контрастно выделялись на её тёмном фоне.

…Холодные пустые улицы…

…Снег… превратился в слёзы, на лице…

…и наша жизнь… уходит… …не давая, понять…

…что надо найти… и кого, потерять…

Вечное ощущение одиночества… и пустоты…

…и это край… конца пути…

…откуда можно посмотреть вниз…

…в бесконечность…

Со стороны, на жизнь свою смотреть…

…и не поняв, в чём смысл… умереть…

не вернувшись… в один из дней… домой…

…сманив своё внимание… в покой…

…сменить всю жизнь… на крест…

…торчащий, под луной…

Болон перестал шипеть, и стал очень лёгким. Краски с трудом хватило на тэг. Я отшвырнул болон в сторону, и вернулся к Sexy.

Веста сидела с закрытыми глазами, и дрожала. Я сел рядом, и обнял её. Она не открывая глаза, улыбнулась. По моему лицу, как и по лицу Весты, текли слёзы.

- Давай закурим Alex…

- Я не против…

- Последний раз?

Веста сквозь боль улыбнулась. Я достал пачку, и прикурил одновременно две сигареты. Отдав одну из них Sexy, я затянулся своей. Медленно выпустив дым, я повернул голову к морю. Ziggy Marley эхом разносился по пустому зданию, и создавал во мне приятное настроение.

Несмотря на своё совершенно убитое физическое состояния, в душе у меня был праздник. Моя личная смерть, для меня была неким праздником. И не потому что, я ненавидел этот мир или людей. Мир для меня всегда был прекрасным, а люди сейчас были совершенно безразличными. Смерть это всего лишь переход между состояниями осознанности, и я никогда не разделял всеобщей боязни или неприязни, к этому событию. Сейчас я просто сидел, и созерцал окружающий меня вид.

Когда мы поднялись, мыслей уже не было. На горизонте, ещё не появилось солнце, но оранжевое небо, сообщало о его приближении. Состояние глубокой печали, боли и ностальгии почему-то недоступному, для этого мира. Боли несколько физической, скорее душевной. На земле всё так же продолжался бесконечный день, в котором мы отказались участвовать.