Дэн Симмонс - Илион

М-да, если это колесницы последнего поколения, значит, божественные технологии развиваются чересчур быстро.

– Манмут! – взревел иониец.

– А? Прости, дружище.

И моравек с горем пополам, чуть ли не заикаясь, описал неразбериху в небе, на воде и на суше.

– Ясно, – подытожил Орфу. – Что делают Гектор, Ахиллес и остальные? Бегут, наверное?

– Некоторые – да. Но большинство ахейцев и троянцев устремились прямо в ближайший портал.

– В портал?!

Европеец даже не подозревал, что его друг способен так изумляться.

– Ага. Приамид с быстроногим рванули первыми: вскричали, потрясли копьями, подняли щиты – и вперед. Полагаю, парни увидели Олимп, смекнули, что к чему, ну и… перешли в наступление.

– То есть напали на вулкан? – переспросил иониец еще более ошарашенным тоном.

– Угу. На обиталище богов. – Манмут и сам оцепенел от увиденного. – Ой, мамочки!

– «Ой, мамочки»? Что значит «Ой, мамочки»?

– Там, позади… – пролепетал моравек . – Дюжины греческих судов заплыли в круг…

– Ну, это ты уже…

– Да, но теперь их там сотни!

– И все греческие?

– Не-а. МЗЧ.

– Маленькие зеленые человечки? – Орфу звучал, будто собранная дилетантом и к тому же поломанная машинка для воспроизведения голоса. Казалось, он заговорил впервые в жизни.

– Тысячи МЗЧ, – простонал европеец. – На сотнях кораблей.

– Старые знакомые фелюги?

– И еще крупные баржи, навроде тех, что попадались нам по пути. Потом большие корабли, мелкие парусники… Главное, все они, вместе с ахейцами, плывут в одну сторону. К Олимпу.

– Это еще зачем? С какой радости зеленым человечкам сдалась ледяная гора?

– Нашел кого спросить! – огрызнулся Манмут . – Я-то тут… Ну и ну!

– Ну и ну?

– Небо исчертили какие-то огоньки. Похоже на метеоритный дождь.

– Бессмертные возобновили бомбежку?

– Не знаю.

– А направление?

– Чего? – ошалело откликнулся европеец.

Будь у него челюсть – непременно отвисла бы. Небосвод затянуло сплошное кружево из огненных черточек, над Илионом распахивались новые порталы с Олимпами, рассерженные стаи черных шершней жужжали все ниже, тысячи героев продолжали наступать вслед за Гектором и Ахиллом, в то время как десятки тысяч троянцев и их союзников занимали укрепительные позиции на городской стене и в долине у Скейских врат, а греки укрепляли вал и заградительный частокол. Звенели гонги. Били барабаны. Наэлектризованный воздух шипел и потрескивал. Отзвуки воплей и боевых кличей слились в единый невообразимый гул. Выглянувшее солнце заиграло резкими бликами на щитах, клинках и шлемах. Лучники Илиона выстроились вдоль парапета, нацелив острые стрелы в заоблачную высь. Ахейские суда поднимали паруса и срывались в открытое море. Манмут не успевал вращать головой, пытаясь уследить сразу за всем.

– Куда движутся эти метеориты? – спросил Орфу . – С запада на восток, с востока на запад, может, с юга на север?

– Какая, к шутам, разница? – взорвался товарищ. – Нет, извини, это я просто… Знаешь, они летят со всех сторон. Сплошь рыжие крестики на голубом.

– Они направляются к Илиону?

– Н-нет. По крайней мере не напрямую… Ой, там что-то виднеется. Сейчас «наеду»… Силы небесные! Это же…

– Космический корабль? – безо всякого выражения произнес краб.

– Он! – выдохнул Манмут . – Словно ракета из мультика и сзади длинный такой, желтый хвост пламени! Теперь я вижу, другие «метеоры» – тоже корабли… Некоторые зависают в воздухе… Один вроде снижается… Ну и ну!

– Опять «Ну и ну»?

– Он идет на посадку. А с ним еще пять – семь «шершней».

– Правда? – невозмутимо, будто бы даже забавляясь реакцией приятеля, отозвался иониец.

– Они приземляются, Орфу. Рядом с тобой, на утесе… Чуть ли не на тебя! Стой там, я сейчас!

И маленький европеец опрометью кинулся на четвереньках к высокой скале – туда, где желтые огненные струи, вырываясь из сопл ракеты, взметали стометровые столбы камней и праха. Черные машины с острыми жалами опускались на курган амазонки, выбрасывая вниз хитроумные посадочные механизмы в форме треножников. Их угрожающие орудия целились в гигантского краба. Это было последнее, что разглядел Манмут, прежде чем ринуться в пыльный ураган.

– А куда я денусь-то? – громыхнул иониец . – Да ты не торопись, дружище. Кажется, я знаю, кто эти парни.

Катаясь вместе с Калибаном по террасе, Даэман чувствовал, что тварь пытается отгрызть ему руку. Однако металлические волокна костюма и автоматическое смыкание любых щелей в термокоже не позволяли чудовищу оторвать ни кусочка плоти. Надолго ли хватит подобной защиты?

Побарахтавшись между столиками и замороженными мертвецами, враги ударились о перила и рикошетом отскочили к стене. Калибан продолжал цепко держать человека своими предлинными конечностями. Внезапно тварь разжала зубы, запрокинула слюнявую голову и снова нацелилась на шею противника. Мужчина опять прикрылся правой рукой, которую чудовище тут же еще раз прокусило до кости. Даэман громко застонал, пребольно ударившись о решетку перил. Несмотря на автоматическое смыкание любых щелей в термокоже, разреженный воздух наполнили кровавые пузырьки, которые лопались, попадая на зеленый костюм или блестящие чешуйки.

На какое-то мгновение бывшего коллекционера прижало к перилам, и желтые очи Калибана хищно вперились в глаза человека с нескольких дюймов. Мужчина понимал: правая рука больше не поднимется; понимал: ничто не мешает чудищу вцепиться через маску ему в лицо, однако в этот миг разум пронзила одна-единственная, простая и потрясающая мысль. Я не боюсь .

Лазарета больше нет. Синие черви не ждут больных. Никто не восстановит разрушенное тело. Ни за сорок восемь часов, ни позже. Никогда.

Я не боюсь .

Даэман видел перед собой звериные уши, слюнявую морду, покрытые чешуей плечи. Эта тварь тоже из плоти и крови. Мужчине вспомнился грот и неприлично розовые гениталии монстра.

Калибан ощерил зубы для нового укуса. Отчетливо сознавая, что оставляет горло без защиты, человек опустил свободную руку, нащупал податливые шары и стиснул их так сильно, как ничего в жизни не сжимал.

Вместо последнего убийственного броска, чудовище откинулось далеко назад, и рев его разнесся гулким эхом в этом почти безвоздушном пространстве. Даэман пригнулся, переместил обе руки еще ниже – правая кровоточила, но кисть еще вполне слушалась – и сдавил сильнее. Калибан судорожно извивался и брыкался, силясь избавиться от противника; тот висел, волочась по полу, и не разжимал пальцев. Он представлял себе, что давит сок из помидоров, из апельсинов, из яблока… Судьба, жизнь и смерть воплотились для человека в этой хватке. Калибан зарычал еще громче, размахнулся длинной лапой и обрушил на врага мощный удар.