Дэн Симмонс - Илион

– Да не очень надолго. Часиков на пятьсот.

Знаток Шекспира нащупал камень, сжал его в ладони – и швырнул в краба. Раздался грохот.

– Ты что-нибудь слышал? – спросил иониец.

Европеец тяжело вздохнул, уселся подле друга и начал описывать для него происходящее.

Орфу наконец удалось убедить приятеля в необходимости потолковать с человечками. Хотя идея о бессердечном убийстве одного из крохотных созданий претила обоим – ионийцу, чью жизнь они спасли, даже больше, – однако миссия напрямую зависела от того, как скоро они наладят общение. Манмут рискнул поговорить вслух, чертил на песке линию побережья и вулкан Олимп, затем использовал язык жестов и напоследок прибегнул к той крайней мере, которая остается всем необразованным иностранцам, – принялся кричать в надежде на понимание. Существа молча глазели на него и не отвечали. Наконец одно из них само вышло вперед, взяло моравека за руку и приложило к своей груди.

– Это обязательно? – спросил европеец товарища.

– Ты должен , – отозвался Орфу.

Манмут поморщился, ощутив, как ладонь проникает в податливую плоть. Затем его пальцы нащупали теплый пульсирующий шарик в жидком сиропе зеленого тельца.

Моравека одолевала тысяча вопросов. Хорошо хоть, Орфу помог расставить приоритеты.

– Перво-наперво подлодка. Ее нужно убрать из виду, пока не пролетела вражеская колесница.

Перемежая слова мысленными картинками, европеец передал собеседнику основную идею – переместить затонувшее судно примерно километром западнее и затолкать в скальную пещеру на мысе.

Несколько дюжин МЗЧ отправились выполнять просьбу, не дожидаясь, пока пришелец извлечет руку из груди их собрата. Для начала они глубоко вкопали в песок металлические стержни, установили блоки и вновь натянули канаты до судна. Переводчик спокойно ждал.

– Я бы хотел узнать о каменных головах, – обратился Манмут к ионийцу. – И кто они такие, и зачем им эти статуи?

– Узнаешь, но не раньше, чем разберемся, как попасть на Олимп.

Моравек опять вздохнул и четко представил себе орбитальные изображения Олимпа. Помогут ли человечки двум инопланетянам перебраться через плоскогорья Тэмпе Терра или проехать четыре тысячи километров на восток вдоль побережья Фетиды, а потом к югу вдоль берега Альба Патера?

– В каком смысле? – поинтересовался Орфу, получив ответ. – Невозможно одолеть маршрут или они не имеют права нам помогать?

Манмуту, который только что с облегчением перевел дух, пришлось запросить пояснений.

– Может, есть другой путь? – осведомился иониец. – Например, через Долину Казея.

– А что это? – удивился краб. – На слух похоже на итальянский десерт.

– Двухмачтовое судно с треугольными латинскими парусами, – уточнил европеец, чье образование включало все известные сведения о покорителях земных вод. – Бороздило просторы Средиземного моря тысячелетия назад.

– Спроси, когда отплываем.

– Когда отплываем? – послушно переслал Манмут, чувствуя свои слова как тонкие вибрации, что пощипывают пальцы и покалывают мозг.

– Нам потребуется забрать еще кое-что с лодки , – произнес моравек и прибавил изображения Прибора, а также двух других устройств, уцелевших в трюме, потом представил их в скальной пещере. Подумав, вообразил, как МЗЧ перекатывают Орфу в ту же пещеру.

В ответ существа начали сновать между «Смуглой леди» и берегом, прочие приблизились к ионийцу и принялись мастерить подходящее устройство для его перемещения.

– Так я долго не протяну, – посетовал европеец, обращаясь к другу. – Все равно что держать в руке оголенный электрический провод.

– Тогда отпускай.

– Но ведь…

– Отпускай.

Капитан погибшего судна поблагодарил переводчика – поблагодарил всех – и разжал хватку. Как и в первый раз, зеленое существо повалилось на песок, содрогнулось, зашипело и лишилось жизни.

– Господи, – прошептал моравек и откинулся на панцирь товарища.

Человечки уже поднимали громадного краба на импровизированный помост.

– Ну, как дела? – поинтересовался Орфу.

Манмут описал для него тело мертвого переводчика и труды зеленых созданий. МЗЧ доставили с корабля Прибор и другие устройства, закрепили канаты на корпусе лодки и повлекли подводную лодку на закат, к потайной пещере, подальше от неприятельских глаз.

– Я пойду за тобой, – промолвил европеец безо всякого выражения.

Труп лежал у его ног бурой высохшей оболочкой. Внутренности вытекли вместе с жидкостью и образовали грязно-алую лужицу, напоминающую кровь. Не обращая внимания на погибшего товарища, малыши покатили краба на запад.

– Нет, – возразил иониец. – Ты знаешь, что надо делать .

– Но мы уже говорили о каменных лицах.

– То было ночью, ты глядел через плавучий перископ. А сейчас белый день.

– Голова разбилась на кусочки. – Манмут почувствовал, что готов заскулить. – А до ближайшей топать километр на восток. И все по скалам.

– Отправляйся вперед, – изрек Орфу. – Заодно проследишь сверху, как они перевозят «Леди». А я буду общаться с тобой по личному лучу.

Любитель Шекспира поворчал, однако повиновался и зашагал на восток, прочь от зеленой толпы, от погибшей подлодки, от своего приятеля и прохладной тенистой пещеры.

Упавшая голова разлетелась на столько кусков, что нельзя было различить никаких очертаний. Манмут с трудом вскарабкался по тропке, которую МЗЧ одолевали с такой видимой легкостью. Дорожка оказалась узкой, угрожающе крутой и скользкой от мокрого песка.

На вершине моравек помедлил, дабы подзарядиться и оглядеть окрестности. Море Фетиды расстилалось к северу до самого горизонта. На юге красную каменистую пустыню сменяли покатые алые холмы, а семью кликами далее моравек различил изумрудные леса и кустарники. На тропинке вдоль обрыва тоже кое-где попадались клочки дикой зелени.