Ник Перумов - Война мага. Том 2. Миттельшпиль

– Спасибо тебе, – вновь повторил Фесс, глядя в глаза скамару. – Ты прав. Я не Разрушитель. Никогда им не был. И не стану. Так и скажи всем, кто станет слушать. А скамарские сабли скоро ой как потребуются, и не мне – всему Эвиалу.

– Великий Мастер, мы на них нападём? – осторожно спросил Фейруз, после того как скамар ушёл, с достоинством поклонившись на прощание.

Эти дни юноша шёл в авангарде, с разведчиками. Он явно старался держаться подальше и от Рыси, и от костяных драконов, хотя в отличие от тех же скамаров не заикался при одном их упоминании.

– Едва ли, Фейруз. Эти бедолаги-мекампцы нам не враги.

– А серые, папа?! – вознегодовала Рысь. – Инквизиторы? Да я их…

– И опять получишь молнию? – жёстко отрезал некромант. – Нет уж. У меня для них кое-что получше.

Рысь недовольно фыркнула, наморщила нос и даже показала Фессу язык, но спорить не стала.

…Ночью некромант в гордом одиночестве вышел к краю леса. Впереди – неширокое поле, снег уже совсем стаял, болото полно водой. Впереди, на холмах, горели многочисленные костры – мекампское ополчение не пряталось.

Прямо перед Фессом темнел частокол. Полого спускавшийся к речному логу склон холма пересекала рана свежевырытого рва. Над тёмными неошкуренными стволами светлели затёсы, там, где брёвна оканчивались остриями. И ещё над частоколом в лунном свете виднелись знамя с алым кулаком на сером фоне и наспех срубленная перечёркнутая стрела Спасителя аж в два человеческих роста.

Инквизиторы. Они и в самом деле выбрали себе наиболее опасное место, и невольно Фесс ощутил к ним что-то вроде уважения: по крайней мере здесь и сейчас они не прятались за чужими спинами.

– Еда. Много еды , – отдал некромант беззвучную команду.

Пока ещё его власть над костяными драконами велика. Их голод надо тушить – так лучше уж кровью святых братьев, чем простых охотников, коноводов и бортников мекампского пограничья. У последних, во всяком случае, достало ума и чести не соваться в серое братство.

Девять массивных теней плюхнулись следом за Фессом в болото. Ледяная вода дошла до пояса; вполголоса ругаясь, некромант грудью расталкивал плотную сеть сплетённых стеблей.

Он не мог просто дать драконам приказ и повернуть назад. Конечно, есть надежда, что ополченцы просто разбегутся, не в силах противостоять внушаемому кладбищенскими бестиями ужасу; но если мекампские пешцы упрутся, долг некроманта – повернуть своих тварей назад. Как угодно, но повернуть.

Очень заманчиво было бы воспользоваться жизненной силой погибающих в бою, подобно проделанному им в Арвесте. Однако костяные драконы сами заберут себе всю драгоценную субстанцию – собственно говоря, именно она-то и являлась для них «едой».

После короткого размышления некромант не взял с собой поури – стоит карликам прорвать строй мекампцев, как всё это обернётся небывалой резнёй.

Вода дошла Фессу до горла и больше не поднималась. Речка влилась в болото, стала мелеть; и лишь теперь дозорные на частоколе заметили девять гротескных теней, с обманчивой медлительностью ковыляющих во мраке.

Внушаемый тварями страх, казалось бы, обязан в один миг разогнать всё противостоящее им войско; может, мекампцев как-то защищали чары Святой Инквизиции?

Над частоколом бувально взмыла фигура в сером плаще, что-то неразборчиво и заполошно завопила, размахивая руками; ей тотчас отозвались трубящие тревогу рога. Вспыхнули факелы, над частоколом разом поднялись десятки голов; отблески огня отразились в чёрной стоячей воде болотных луж, блеснули на мокрых черепах костяных драконов; Фесс набрал побольше воздуха и погрузился с головой – его не должны заметить до срока.

Теперь на стене уже не кричали – истошно выли, так, словно видели перед собой воплощение самой Западной Тьмы. И, в общем, кричавшие были не столь уж далеки от истины.

Полетели стрелы, одна плеснула в опасной близости от некроманта. Пустое; костяным драконам это ничего не сделает. Собственно говоря, Фесс сомневался, что его тварей вообще способно остановить хоть что-то, за исключением самого отца-экзекутора, преподобного Этлау.

В груди стало жечь, некромант осторожно приподнял лицо над водой, вдохнул. Всё шло, как и следовало, – костяные драконы медленно поднимались по склону, направляясь прямо к частоколу. Щёлкали стальные острия, отлетая от неподдающейся кости.

Защитники пустили в ход огненные стрелы, языки пламени жадно лизнули остовы драконов – бесполезно. Огонь бессилен против созданий некромантии; Фрегот Готлибский в своё время заплатил жизнью за эту науку.

Все девять драконов поднялись на склон, преодолели ров – неуклюже, двое из них даже упали, что вызвало настоящее ликование среди защитников; однако твари поднялись, с прежним упорством продолжая ползти к заветной цели. Их хозяин не обманул – впереди было много, очень много еды.

– Спаси нас! – истошно завопил кто-то на частоколе, и лязгающий зубами от холода Фесс (которого так и не заметили в темноте) увидел, как сверху метнулась фигурка с факелом в одной руке и косым крестом Спасителя в другой. Инквизитор бросился к ближайшему дракону, размахнулся факелом, и…

Фесс так и не понял, на что рассчитывал несчастный безумец. Костяной дракон разом утратил всю медлительность и неуклюжесть, мелькнула стремительно выброшенная когтистая лапа, и две половины разорванного надвое человеческого тела полетели в разные стороны, оставляя за собой парящие шлейфы крови. Остальные драконы тоже подобрались к частоколу, защитники опрокинули котёл с пылающей смолой, но костяная тварь, даже вся охваченная огнём, не остановилась и не повернула назад. Громадные лапы сразу в нескольких местах зацепились за край стены, брёвна ломались с треском, летела щепа, обрушились подмостки, на которых густо стояли защитники; несколько человек скатились в ров и стали лёгкой добычей хмелеющих от крови драконов.

Костяные бестии легко разметали частокол на добрую сотню сажен. На них кидались с топорами и копьями, но обычное оружие не могло причинить драконам никакого вреда. Разорванные серые плащи так и летели в разные стороны, девять чудовищ всё глубже врезались в плотный строй серых братьев; отчаянно выли рога, зовя подмогу.

Мокрый до нитки, продрогший Фесс тем временем ползком выбрался на северный берег. Выше по склону кипела отчаянная схватка, и некромант чувствовал свирепую радость «своих» драконов. Они жрали и не могли остановиться. И одновременно Фесс знал, что его власть над бестиями возросла. Хозяин дал еды. Хороший хозяин. Вернее, слово «хороший» тут употреблять было нельзя; создания некромантии не знают, что такое благодарность, и не умеют её испытывать. Скорее, это походило на «хозяин, держащий слово».