Rayko - Привет, Чума

Предупреждение: в книге присутствуют сцены забавного насилия и неоправданной жестокости — строго 18+.

Категорически не рекомендуется к прочтению лицам имеющим комплексы или печальный опыт анального секса в качестве жертвы.

Просто не рекомендуется для читателей, ищущих шедевры или сакральное начало в текстах. Книга пишется для лиц с незамутненным сознанием — для отдыха от шедевральных шедевров, в которых много скрытого и безусловно полезного смысла.

Прода один - три раза в неделю, по настроению.

Смерть есть путь.

А что лично вы знаете о смерти?

Большинство из вас полезет за ответом в интернет, где википедия выдаст сухое определение: смерть — это полная остановка биологических и физиологических процессов жизнедеятельности организма.

Все это чушь свинячья, написанная дебилами для дебилов. Это только внешние признаки смерти из разряда сообщений «английские ученые доказали».

А душа? А сознание?

Человечество давно уже думает, что смерть — это просто некий порог, а вот за ним уже начинается новая жизнь. Для управления стадом пастухи даже выдумали некую философию — посмертие будет прекрасным для всех кульных при жизни покойников и ужасная для прочих зашкваров. В нашем мире нет ни одной религии, где смерть физического тела считалась бы конечным этапом существования.

Райские кущи, с персональным ангелом и арфой в нагрузку, или адские сковородки и котлы, наполненные кипящей смолой. [1]

Реинкарнация души в другие формы жизни, вплоть до баобаба… ну или глиста, нарезающего круги в лабиринте чьей–нибудь задницы. [2]

Безудержное пьянство в обнимку с голыми валькириями и не менее неистовые сражения и драки, не важно кто против кого, в перерывах между пьянками. [3]

Или неспешный и печальный заплыв на лодке с вечно хмурым и неразговорчивым рулевым на корме. Когда после швартовки в последнем порту тебя или отправляют в вечный загул по Элизиуму, или засовывают в шоколадную дырку мироздания под названием Тартар, где царит безвременье. Подозреваю, что именно оттуда и пошло выражение «оказаться в жопе мира». [4]

И напоследок самый отстойный вариант — многовековое существование в царстве мертвых. Хотя чем там занимаются замотанные в бинты покойники непонятно, а все предположения на этот счет весьма туманны и противоречивы. Вроде бы и нет у мумий никаких дел, ведь пить–жрать–трахаться забальзамированному не требуется. В общем вечная скука и сплошной сплин. [5]

Может именно так и обстоят дела скорбные у других усопших… но только не в моем случае. Я хоть и умерла, но как показали дальнейшие события, на облака не вознеслась, в мировой унитаз не слилась и в инфузорию не переродилась.

Я оказалась на финише своего короткого жизненного забега внезапно — сидя за компом, играя в Counter–Strike и бодро попивая «Отвертку». Вот как бы и весь рассказ. Других подробностей о моей безвременной кончине не ждите, я свою смерть и сама ни хрена не помню. Вот буквально только что моргнула, хлопнув ресницами… А разлепить их было уже не суждено. Во всяком случае — на этом свете.

Могу только сказать, что причиной стало кровоизлияние в мозг. Если говорить по–простому — меня навестил гребаный кондратий и со всей дури вмазал мне по голове. Причем, изнутри.

Но об этом я узнала позже. Много позже…

Я открыла глаза… не–е–ет, вру.

В начале было Слово, и Слово было:

— Пииить…

— … И что будешь? Может у тебя есть предпочтения? — услышала я томный, как у пидоров не той ориентации, голос. Ну да, встречаются иногда такие. Хотя в природе их гораздо меньше, чем обычных «пидоров по жизни».

— Давай воды что ли… хоть из–под крана, лишь бы холодной, — с трудом разлепила я пересохшие губы, заодно пытаясь вспомнить, чей это голос и что его обладатель делает в моей комнате.

В ладонь ткнулась какая–то посудина, которую я и осушила, медленно смакуя прохладную воду… Вот это кайф, у кого случался сушняк, тот меня поймет. Главное, пить не торопясь и мелкими глотками — тогда и будет вам счастье. Кратковременное правда, но все же лучше, чем вообще никакого.

Вот после мелиорации своего горла я и приоткрыла один глаз…

Вместо потолка надо мной висело небо. Что удивительно — не голубое, а зеленоватое… и с мелкими пурпурными облаками. Поводив руками рядом с собой, я вместо кровати ощутила траву. Медленно открыв вторую гляделку, и повернув голову, чтобы увидеть обладателя затейливого голоса, я уткнулась глазами в… здоровенного кошака. Это был очень большой котяра — сидя на жопе он был метра под полтора. Твою ж мать–то… чуть не обосралась от такого нежданчика. Но, что меня шокировало больше, чем его говорливость, — он улыбался. Ну вот как кот может улыбаться? Но этот гад сидел и нагло ухмылялся, глядя на мое, ничем не прикрытое, тело. Я немедленно села, поджав под себя ноги и обхватив руками свои округлости второй нумерации.

— Ик… Ты чьих будешь? — непроизвольно вырвалось из меня.

— Уж точно не ваших, — с ленцой в голосе ответило это рыжее, в черных пятнах, чудовище.

— Сама вижу, что ты… эмм… котэ? — замялась я, подбирая слова.

— Какой еще котэ? Я нормальный котолак, — сказал кошак и почесал себя за правым ухом задней лапой.

«Мама дорогая, вот это агрегат у котика», — я мысленно присвистнула от удивления.

Взглянув на меня, котяра уморительно зафыркал, тряся своей башкой. Уставившись на него, я впала в небольшой ступор, но через пару секунд все же догадалась, что он смеется. Причем, надо мной, козел такой.

— Не парься, мысли я читать не умею, не та квалификация, — сказал кошак, отсмеявшись, — Просто у тебя все на морде написано. Глаза выкатились, как у рыбы… и рот так же разеваешь. Сразу понятно о чем подумала. А мне стесняться нечего, что выросло — то выросло…

Он лениво разлегся на траве.

Да ладно… Это ведь обычный кот, хоть и огромный. Чего я там у котов не видела… Но я все равно почувствовала, как мое лицо медленно покрывается краснотой.

— А не подскажешь — где это мы сейчас? — спросила я, чтобы съехать со щекотливой темы.

— Конкретно или вообще? — евреисто ответил кошак.

— И вообще и конкретно, — я начала озираться, но кроме леса вокруг нас ничего не увидела.

— Правое ответвление ствола Древа Миров, Ветвь пятьдесят третья, Лист тысяча двести седьмой, под названием — Фелис. Это вообще. А конкретно — мы в окрестностях Мардуса. Это здешняя столица, рассадник пороков и наслаждений… Короче, центральная дырка в сраке этого мира, — весело оскалился кот. Оптимист, бля.

— Так уж и дырка? Ты наверное мало дырок видел, — задумчиво произнесла я, водя глазами по сторонам, — Вот где я была, так там точно не дырка была… а целое дупло. Я бы даже сказала — дуплище.