Энн Маккефри - Все вейры Перна

Вместе с каждым отрядом должны были отправиться три дракона — коричневый, зеленый и голубой, среди них и Пат с Миррим; в их обязанность входила доставка мешков с видоизмененными «торами», выделенными из зародышей Нитей, которые требовалось рассеять над унылой поверхностью Алой Звезды и в плоском кольце яйцевидных образований, вращавшемся над планетой вблизи ее экватора. Олдайв с Шаррой только-только успели закончить свою часть проекта. Сотая попытка Миррим и вправду оказалась решающей.

Наморщив лоб от старания, мастер Фандарел осторожно набрал слова кода, составляющие команду для отделения двигателя. Айвасу пришлось как следует порыться в памяти, прежде чем он обнаружил тайный шифр в личном файле капитана.

— Готово! — с торжеством изрек Главный кузнец.

На мониторе засветились разноцветные огоньки, потом загорелась надпись — но совсем не та, которую ожидал увидеть Фандарел.

— Возникло осложнение, — пожаловался он.

Компьютер отказывается выполнять команду.

— Нужный код введен, необходимая последовательность задана, — сухо произнес Айвас. — Значит, должно последовать отделение.

— На экране написано: «Выполнение невозможно».

— Выполнение невозможно? — в голосе Айваса прозвучало искреннее недоумение.

— Вот именно, — теряясь в догадках, подтвердил Фандарел; до сих пор механизмы «Иокогамы», несмотря на многовековое бездействие, исправно выполняли все, что от них требовалось. — Попробую еще раз.

— Сейчас проводится проверка, цель которой удостовериться, что компьютер не допустил никакой ошибки, — ответил Айвас.

— Мастер Фандарел! — раздался из приемника межсудовой связи голос Бенелека, находившегося на борту «Бахрейна». — Можно приступать?

— У нас пока не ладится с отделением, — отозвался Главный кузнец.

Он болезненно переживал неудачу и горячо надеялся, что это лишь временное явление.

— Может, на «Бахрейне» дело пойдет лучше? — Бенелеку явно не терпелось попробовать.

Фандарел никогда не был мелочным. Если Бенелеку повезет больше, значит, так тому и быть. Он вызвал Айваса.

— В программе не обнаружено никаких ошибок, — ответил тот. — Рекомендую «Бахрейну» приступить к отделению.

Но Бенелеку повезло немногим больше.

— На моем экране написано: «Обнаружена неполадка». Вот только где? Вслед за Бенелеком пришла очередь Эвана попытать счастья на «Буэнос-Айресе», в результате чего он получил ответ: «Механическая неисправность».

— Что же все-таки соответствует истине? — осведомился Фандарел, чувствуя некоторое облегчение: не он один оплошал.

— Возможно, все три ответа, — изрек Айвас. — Попробуй еще раз. Фандарел и сам считал, что это не помешает. Он быстро повторил последовательность команд.

— Механическая неисправность, — объявил Айвас.

— Еще бы! — рявкнул Фандарел, которого наконец осенила догадка. — Корабли находятся в космосе уже две с половиной тысячи лет, и все это время механизм никто не обслуживал!

— Ты прав, мастер Фандарел, — согласился Айвас.

— За чем дело стало? — нетерпеливо спросил Ф'лар из грузового отсека.

— Так, за одной мелочью, — отозвался Фандарел. — Где неполадка?

— спросил он Айваса.

— Зажимы не раскрываются из-за отсутствия своевременного обслуживания.

— Может, они просто обледенели?

— Нет, мастер Фандарел. Но, к счастью, их можно смазать, хотя подобраться к ним не так легко. — На экране засветился чертеж, изображающий пространство между внешней и внутренней оболочками «Иокогамы». — Только необходимо использовать особую смазку: в этой части корабля довольно холодно, и масла, которые вы применяете для этой цели, не годятся. Надо изготовить смесь из сжиженных неона, водорода и гелия с небольшой добавкой силиконовой жидкости. В условиях холода она заменит обычные смазочные масла. Благодаря малому молекулярному весу газы испарятся первыми, но, поскольку они обладают малой вязкостью, то вместе с ними более тяжелая силиконовая смазка проникнет даже в самые узкие зазоры. Таким образом, мы решим эту несложную задачу.

— Несложную? — на этот раз даже всегда невозмутимый Фандарел потерял терпение. — Но у нас нет этих жидкостей!

— Зато есть способ их производства, если ты припомнишь наши эксперименты с жидким гелием.

Фандарел задумался.

— Но для этого нужно время.

— Время есть, — ответил Айвас. — Для транспортировки двигателей предусмотрен большой запас времени.

Всадники были отнюдь не в восторге от этой задержки. И они сами, и их драконы настроились на выполнение неслыханного задания и горели желанием поскорее приступить к его осуществлению.

— Вечно так: не одно, так другое, — поморщился Н'тон.

— Значит, переносим на завтра? — улыбнулся Джексом, стараясь смягчить недовольство Ф'лара. — Сбор в то же время, на том же месте. Ф'лар отбросил со лба прядь, которая как всегда не желала лежать на месте, и нетерпеливо прищелкнул пальцами, вынужденный смириться с непредвиденной задержкой.

Несмотря на внешнюю беззаботность, Джексом пережил глубокое разочарование, узнав о том, что экспедиция откладывается. Ему, больше, чем кому бы то ни было, пришлось собираться с духом перед лицом невероятной задачи, стоящей перед ним и Рутом.

«Сегодня или завтра — большой разницы нет — ободряюще сказал Джексому белый дракон. — Я вчера так наелся, что хватит надолго». «Вот и отлично, — ответил Джексом, но голос его прозвучал довольно безрадостно; и не удивительно — он так надеялся, что все закончится сегодня! — А теперь давай вернемся в Восточный Вейр — нужно передать моим крыльям, что они могут отдыхать до завтра».

При ближайшем рассмотрении оказалось, что изготовление смазочной жидкости займет несколько дней. На всякий случай Джексом каждый вечер заставлял Рута съедать по меньшей мере одну некрупную птицу, и дракон жаловался, что с таким набитым брюхом он не сможет совершить даже один перелет, не говоря уже о двух.

— Думаешь, будет лучше, если ты потеряешь сознание от голода, когда мы будем между прошлым и настоящим? — строго спросил его Джексом.

Он пережидал задержку в Прибрежном вместе с Шаррой, которая отдыхала после напряженных бдений в лаборатории. Она заметно похудела, глаза окружали темные тени — признаки усталости. Наконец-то, пусть и недолго, Джексом мог позаботиться о жене. И о Робинтоне. Да и о себе тоже.

Его несказанно печалила перемена, произошедшая с Главным арфистом. Она не была столь уж явной, но Джексом знал, что Лайтол и Д'рам ее тоже заметили. Робинтон оправился от телесного недуга, но не от душевного потрясения. На людях он казался самим собой, но Джексом часто видел его погруженным в невеселые раздумья — тяжелые и даже мучительные, если судить по печали, застывшей в глазах арфиста. Кроме того, он как будто потерял интерес к вину — даже оно его больше не веселило. Он жил как бы по инерции.