Энн Маккефри - Небеса Перна

Они прошли по коридору, по обеим сторонам которого тянулись ряды закрытых дверей. Может быть, когда они снова окажутся вне здания, удастся выглянуть в окно. Может быть. Они добрались до большого зала, который Шанколин помнил: однажды ему довелось проходить здесь.

Никто из находившихся в зале людей не заговорил с Эсселином, а Шанколина едва удостоили взглядом.

Нужно осмотреть комнаты слева. Может быть, туда стоит бросить горящий факел? Нет, лучше взрывчатка: она принесет больше разрушений. Огонь разрушает слишком мало.

Еще один коридор, и в конце — мягко освещенная комната Игипса. Шанколин, разумеется, не ощущал никакого почтения, однако почувствовал огромное удовлетворение. Он никогда не думал, что добраться сюда будет так легко.

Когда он планировал нападение Батима на главный цех целителей, они полагали, что пробраться внутрь будет гораздо сложнее. К сожалению, трудно оказалось выйти.

Может, стоит попытаться заставить мастера Эсселина сопровождать его и при следующем посещении Посадочной площадки? Под одеждой толстяка многое можно спрятать… Но сперва нужно зайти в комнату, а потом еще заглянуть в другую комнату, слева. Оттуда в коридор через щель падал поток света, доносилось множество голосов и шум работающих машин.

Внезапно из этой комнаты вышел крупный человек, нахмурившийся при виде Эсселина и смеривший Шанколина коротким быстрым взглядом.

— Я обещал, что он сможет взглянуть, Тунж, — сказал Эсселин, неопределенно махнув рукой.

Тунж собрался было возразить, однако Эсселин был уже на пороге комнаты и жестом подозвал Шанколина, чтобы тот поторопился.

— Конечно, с тех пор, как Игипс перестал работать, тут особенно не на что смотреть…

Но Шанколин уже не обращал на него внимания. Он наслаждался моментом, его сердце билось в предвкушении. Он напрягся, вспомнив тот оглушительный звук, который отнял у него слух. Но теперь Игипс был мертв. Шанколин, которому не терпелось посмотреть на то, что скоро по его воле обратится в руины, оттер ошеломленного Эсселина и решительно шагнул через порог.

Это был его последний шаг. Из противоположной стены вырвались два узких луча света, ударившие его в грудь на уровне сердца. Он умер прежде, чем начал падать. Мастер Эсселин в истерике повалился на пол, пытаясь отползти от трупа подальше. Тунж позвал на помощь, потом уставился на мертвеца, озадаченно почесывая в затылке. Потом снял с головы покойника шапку и увидел шрам. Быстро наклонился, стянул перчатку с левой кисти. На указательном пальце не хватало одной фаланги. Тунж бросился в главный зал и принялся рыться в столе, пока не нашел рисунок, присланный цехом арфистов. Мастер Стинар уже спешил в зал, чтобы выяснить, кто это так истерически вопит и почему.

Бегло осмотрев место происшествия, Стинар немедленно вызвал целителя, чтобы тот занялся мастером архивов. А когда Тунж показал ему рисунок, Стинар связался с Д’рамом и Лайтолом в Прибрежном и приказал всем, чье присутствие не было необходимым, покинуть здание — за исключением охранника у дверей черного хода. Охранник вконец растерялся и все повторял, что у него и в мыслях не было расспрашивать мастера Эсселина, кого тот привел. В конце концов, он ведь все время входит в главное здание и выходит из него, разве нет? Когда прибыли Д’рам и Лайтол, Стинар проводил их к телу и попросил Тунжа рассказать, как все произошло.

— Как я уже говорил мастеру Стинару, я увидел лучи света, выходившие из двух точек, а точки эти находились на противоположной от двери стене, довольно-таки высоко. — Он указал на стену, не решаясь переступить порог, хотя до того неоднократно входил в комнату Игипса, чтобы убраться там и вытереть пыль. — Но, насколько я понимаю, с тех пор, как там, внутри, умерли Игипс и мастер Робинтон, в комнате ничего не работало….

Лайтол и Д’рам долго смотрели на лежащее у их ног тело; потом переглянулись.

— Один раз он уже приходил сюда, как вы помните, — медленно и печально проговорил Лайтол. — Когда он и двое других напали на Игипса. В первом случае нападавших остановило то, что Игипс называл звуковым барьером. Игипс говорил, что он оснащен устройствами самозащиты.

Удивленный Стинар переводил взгляд с одного на другого.

— Но это же было двенадцать Оборотов назад!

— Почти тринадцать, — поправил его Лайтол. Игипс узнал бы любого, будь то мужчина или женщина, кто хоть раз заходил в его комнату.

— Ты хочешь сказать, что система защиты Игипса продолжает работать? — с удивлением и некоторым страхом спросил Стинар.

Лайтол ласково взглянул на него.

— Я рискнул бы сказать, что некая внутренняя программа все же не отключилась. Такая сложная система, какой был Игипс, опознала в этом человеке того, кто когда-то напал на нее. Как вы знаете, мастер Стинар, у компьютеров долгая память, если так можно выразиться, и их файлы отличаются удивительной точностью…

Послание, переданное с файром, известило о случившемся цех арфистов; Шпилька — единственный, кто видел Очистителей и знал их в лицо, — был доставлен на Посадочную площадку для проведения опознания и установления личности покойника.

— У вас нет никаких мыслей насчет того, кто бы это мог быть, мастер Мекельрой? — спросил Лайтол.

Шпилька медленно покачал головой. «Пятый» — это всего лишь условное обозначение. На двадцать третьем руднике Крома его называли Стеклодувом, но это было прозвище, а не имя — точно так же, как Пятый. Шпилька надеялся на то, что пройдет еще много времени, прежде чем лорд Торик поймет, что Пятого больше нет. Теперь, если только удастся отыскать Четвертую и нейтрализовать ее, об Очистителях можно будет забыть.

Эсселин так и не оправился от полученного потрясения и умер через несколько дней от геморроидального кровоизлияния в мозг — по крайней мере, именно такой диагноз поставил целитель Посадочной площадки. Инцидент забылся очень быстро, и уже вскоре Тунж снова приступил к своим обязанностям по содержанию комнаты Игипса в чистоте и порядке.

Благодаря ежедневным купаниям здоровье Ф’лессана стремительно пошло на поправку: он стал более живым и подвижным, менее рассеянным и погруженным в себя, потребовал тексты по астрономии, чтобы они с Тай могли продолжить обучение. Он даже послал кого-то наверх в обсерваторию, поскольку хотел заново изучить снимки, которые они демонстрировали на совещании предводителей Вейров. Сейчас казалось, что эта встреча проходила века назад, в какой-то другой жизни. Возможно, мелькнула у Ф’лессана мысль, так оно и было; однако он тут же отвлекся от этой фантазии. Тай обнаружила какую-то вспышку; следовало проверить, что это такое. Затем их внимание привлекло расплывчатое пятно: проведя все утро за вычислениями орбиты объекта, они выяснили, что это астероид, находившийся среди малых планет: ничего важного. Занятия продолжались все утро, и за это время всадники успели немало узнать о расчетах орбит. Тай предложила помочь Эррагону, затребовав недавние снимки, сделанные в Прибрежном: возможно, у звездного мастера не хватает времени, чтобы изучить их все, — особенно теперь, когда он должен следить за строительством трех новых обсерваторий и проводить занятия с новичками.