Джеймс Барклай - Крик Новорождённых

— Не понял, — нахмурился Джеред.

— Надо обрушить ее вниз. Создать водоворот, который засосет их.

Стена воды, массивная и смертоносная, нависала прямо над ними. Она обладала своим собственным звуком — сосущим, раскатистым шумом, свидетельствовавшим о жуткой мощи.

— Он убьет и нас тоже. Утащит на дно.

— А мы и так погибли. И так с нами погибнет больше врагов, а окетаны уцелеют, потому что они далеко. Ардуций должен использовать энергию, которую он накопил, пока цардиты до него не добрались.

— Мне казалось, что ты хотел только помогать, а не вредить, — сказал Джеред.

— Я не хочу, чтобы мой брат умирал, считая, что не справился.

— А как же ты, Осей?

— И я умру, зная, что он справился, — улыбнулся Оссакер.

Джеред вынужден был отвести глаза. Он встретился взглядом с капитаном, и рослый мужчина кивнул в знак того, что слышал и согласен. Цардиты затягивали сети. Все возможные пути отхода были перекрыты. Джеред покачал головой. Он никогда не думал, что погибнет в океане.

— Иди и поговори с братом. И не медлите. Я пойду следом.

Оссакер повернулся. Джеред снова позвал:

— Оссакер.

— Да?

— Я горжусь тобой, молодой человек. От всего сердца горжусь.

Ильев приземлился на палубу и увернулся от резкого выпада сабли. Затем быстро распрямился, мечом пробив матросу подбородок и нёбо. Высвободив клинок, он рубанул влево и отвел чужой удар кинжалом. Выбросив вперед ногу, ударил противника в живот. Тот пошатнулся. Ильев подпрыгнул и припечатал его в грудь ступней, отбрасывая назад по палубе. Матрос попытался встать, но другой окений перерубил ему шею. Палуба была очищена.

— Окений, поворачиваем корабль! Он плывет не в ту сторону!

Сражение складывалось в их пользу. Корабли цардитов, убегавшие от водяной стены, получили таранящие удары от всех судов Конкорда. Команды окениев были среди них и нападали на вражеский флот сзади, нанося удары по кораблям, пытающимся повернуть обратно на восток. Ильев гордился окетанами. Они испытывали тот же страх, что и их противники, но справились с ним. И теперь удача была на их стороне.

Его люди уже забрались внутрь, заставляя гребцов повиноваться. Двое подбежали к румпелю и начали поворот. Трирема медленно отвернула от водяной скалы, и Ильев снова поймал себя на том, что не может отвести от нее взгляд. Он прошептал благодарственную молитву Окетару, потому что она явно была Его творением. И в то же время эта стена внушала ужас. Ничто в природе не могло создать такого. Тут действовала какая-то иная сила. Он должен был верить, что это рука Бога. Только это удерживало триарха и его команду от того, чтобы обратиться в бегство.

Корабль поворачивал недостаточно быстро. Весла почти не работали. Медленный поворот затруднялся еще сильнее за счет сопротивления капера. Таран вонзился в борт высоко над водой, потому что окетанам необходимо захватить триремы, а не потопить их. Ильев крикнул в люк, находящийся в центре корабля.

— Я приказал захватить их, а не убить! Заставьте этих ублюдков работать веслами!

Триарх принюхался к ветру и выпрямился, глядя на северо-запад. Что-то менялось. Он ощутил это в воздухе, почувствовал в запахе ветра. До этого не было неправильного запаха, а теперь он появился. Ильев провел всю жизнь у моря не для того, чтобы не доверять своему чутью.

Верхний край стены шатался, теряя громадные потоки воды. Море под ними тянуло к стене быстрее, чем при любом приливе. Этого оказалось достаточно.

— Окении! Уходим отсюда! Уходим с этого корабля! Быстрее!

Бросив последний взгляд в сторону стены, Ильев побежал к корме и лестницам. Окетар вот-вот обрушит свой гнев на цардитов.

848-й Божественный цикл, 19-й день от рождения дуса, 15-й год истинного Восхождения

Джеред и Кован стояли недалеко от Миррон и Ардуция. Оссакер говорил с Восходящими, и Миррон плакала. Он развел руки, словно открывая объятия, и остальные кивнули. Водяной барьер над ними начал разрушаться. Капитан сделал еще один дерзкий маневр и снова нашел немного открытой воды. Но большего он добиться не мог. Вражеские корабли смыкались вокруг, подходя со всех сторон. Два направлялись прямо на них, и «Стрела Арка» не могла уклониться от обоих.

— Нам не выжить, да? — спросил Кован.

Джеред кивнул.

— Но мы умрем, зная, что помогли спасти Конкорд и тех, кого мы любим.

— И погибли вместе с ними… — Лицо Кована было бледным и испуганным.

— Что ж, это тоже утешает.

— Мне надо было его убить, казначей. Гориана.

— Не жалей об этом. Так захотели они. Гориан все равно лежит где-то мертвый.

— Я не разделяю вашей уверенности. — Кован кивком указал на Восходящих. — Они бы знали, если б он погиб. Они бы что-то почувствовали. А теперь он будет единственным, кто останется.

Джеред посмотрел вперед. Матросы с луками, копьями и щитами выстраивались вдоль бортов. Как их немного!

— Твоим Восходящим надо бы поторопиться, — сказал капитан.

— Мы должны дать им столько времени, сколько нужно, — ответил Джеред.

— Понятно. Встань с левого борта.

Джеред кивнул. Он поднял гладиус и надел щит на руку. Внизу на фоне плеска весел и рокота неустойчивой водяной стены звучал барабанный бой. Впереди приближались триремы цардитов, обе ударят в левый борт ближе к носу. Джеред приготовился к столкновению и бросил последний взгляд на Восходящих. Оссакер продолжал говорить. Одной рукой он гладил Миррон по голове, а вторую положил Ардуцию на плечо.

— Прощайте, — прошептал Джеред. — И пусть Всеведущий примет вас в свои объятия.

Шум стал громче. Все звуки словно усиливались: крики цардитов, ответные оскорбления матросов, удары весел и ритм барабана. И что-то еще — содрогание, которое он ощутил под ногами и одновременно в голове. Корабль чуть накренился.

— Кован!

— Да, казначей?

— Твой отец будет тобой гордиться. Ты — герой Конкорда.

— И вы.

— Нет, парень. Мне платят за то, чтобы я был здесь. Ты делаешь это из-за любви.

— Упор! — заревел капитан.

Корабли Конкорда и Царда столкнулись, дерево треснуло и застонало. Защитники пошатнулись и выпрямились, посылая вперед стрелы и копья. На палубу упали первые тела. Крючья перелетели через промежуток между кораблями. Спустя несколько мгновений ударил второй корабль. Цардитские солдаты хлынули на «Стрелу Арка». Зазвенели клинки.

— Стой твердо, — велел Джеред. — Не опускай щит. Вот они.

Ардуций чувствовал, как от Оссакера к нему течет энергия. Его слова походили на солнечный свет, хлынувший сквозь тучи. То, чего хотел Осей, должно было бы испугать, но мысль о смерти смягчалась уверенностью в том, что Ардуций исполнит свое предназначение.

Необузданная мощь океана текла сквозь него и вокруг него. Восходящий напрягал все мышцы, чтобы сохранить целостность стены. С каждым ударом сердца его контроль немного слабел. Казалось, будто вода обладает собственной волей, которая направлена против него. Ардуций не подозревал, насколько быстро он лишился сил. Когда Оссакер дотронулся до него, он уже был на волоске от того, чтобы разорвать свою связь с океаном.