Майкл Стэкпол - Драконы во гневе

К его удивлению, этого не случилось.

Левая рука незнакомца с длинными пальцами плавно скользнула в воздухе и ловко схватилась за основание меча. Одним движением фигура в плаще вырвала клинок из рук принца — перчатка слетела следом. А правая рука противника, ранее сокрытая под плащом, врезалась Эрлстоку ладонью прямо в грудь.

От страшного удара принц отлетел назад, тяжело приземлившись на Джуллаг-це, тащившую ящик. Она ударилась о землю, и сундук отлетел в сторону. УрЗрети скинула Эрлстока с себя, пихаясь когтистыми ногами.

Эрлсток откатился в сторону и перевернулся на спину. Грудная клетка болела при каждом вдохе и выдохе. Чтобы избежать боли, дышать приходилось неглубоко. Принц попытался приподняться на локтях, но ребра снова затрещали. Он охнул.

За спиной Эрлсток услышал голос урЗрети:

— Сундук у меня.

Фигура в плаще снова приближалась.

— Беги, беги, беги! — хотел прокричать Эрлсток, но смог произнести лишь первое слово. Упираясь пятками в землю, он отчаянно старался отползти назад, но было уже поздно.

Руки существа распахнули плащ, обнажив пластины кожаной брони, напоминавшие панцирь панки. Золотые искорки блеснули на зеленой коже — существо возвышалось над принцем. На локтях и предплечьях чудовища выступали мозолистые наросты и шипы. Ужасная лапа взметнулась вверх, намереваясь вспороть его тело изогнутыми лезвиями когтей.

И тут одновременно выстрелили четыре пушки. Прежде чем дым скрыл незнакомца, Эрлсток успел увидеть, как одно из ядер ударилось о его широкую грудь и отскочило в сторону. Куда ударили остальные ядра, он не разглядел, но на этот раз фигуру все же отбросило назад. Принц услышал яростное шипение и глухой удар.

Эрлсток перевернулся на живот и попытался встать. Левая нога подвернулась, и он снова рухнул на землю. Принц ударился плечом, все его тело пронзила острая боль. Он вскрикнул. Над ним возник Рисвин с серебряным луком наизготовку.

— Уходи!

Эльф мотнул головой:

— Поторопитесь.

Эрлсток, цепляясь за обледенелую землю, попытался проползти вперед. В этот миг эльф спустил тетиву. За спиной принц услышал булькающий звук, превратившийся в яростное рычание, а потом в шипение. Рисвин схватил принца за плечо и поставил на ноги. Эрл-сток с опаской оглянулся.

Должно быть, после одного из выстрелов застежка на плаще твари сломалась, и теперь противник принца стоял в редеющем дыму абсолютно голым. Броня, что видел Эрлсток, оказалась не латами, а неотъемлемой частью плоти существа. Капюшон скрывал ужасные шипы и рога. Лицо казалось почти человеческим, однако волос на голове не было. Череп покрывала чешуя. Морда выдавалась вперед, а безгубый рот сложился в оскал, обнаживший смертоносные клыки цвета слоновой кости.

Из пасти существа торчала эльфийская стрела. Тварь кашляла, пытаясь вытащить ее, на помощь уже спешили ползуны и вилейны. Эрлсток ничего больше не увидел, потому что эльф втащил его в узкий лаз, который они обнаружили накануне. Рисвин поволок принца дальше, вдоль стен из огромных глыб прямиком в убежище.

Эрлток охнул от боли:

— Помедленнее, я не могу бежать. Ребра.

— Нужно, Ваше Высочество, — эльф оглянулся, ища глазами преследователей. — Нам не удалось прикончить эту тварь, мы ее только разозлили.

— Ты знаешь, кто это был?

— Не уверен, но, помните, я рассказывал вам о криалнири?

— Порождения кошмара из древних легенд, помню.

Эльф торжественно кивнул:

— Предания, которые нечасто услышишь от кого бы то ни было, повествуют о том, что некогда существовали твари, охотившиеся на криалнири. Это очень древние и страшные существа. Древнее только драконы. Так что, чем дальше мы окажемся от него, тем лучше.

Горуэл упал на одно колено и выплюнул стрелу. На снег потекла тоненькая струйка зеленовато-черной крови. Ему не было больно, пронзившая его стрела была для него, скорее, неожиданностью. Мягкие ткани рядом с пастью не позволили ей застрять. Сглотнув, он ощущал, как по задней стенке глотки бежит тоненькая струйка крови. Ничего, рана скоро заживет, не останется и царапинки. Один из криалнири подошел и опустился перед ним на колени:

— Чем я могу помочь вам, Лорд-мастер Горуэл?

Горуэл едва не схватил стрелу и не всадил ее в нижнюю челюсть существа, покрытого белым мехом, достав до самых мозгов. Но криалнири не должен пострадать оттого, что похож на эльфа. Тогда он разжал руки, развернув правую ладонью вверх, согнул пальцы и принялся пристально рассматривать свои когти. Он шепотом поинтересовался:

— Почему за ними нет погони?

Глаза существа округлились:

— Я думал помочь вам, Лорд-мастер.

Горуэл встал на ноги и навис над криалнири. Тот затрясся и сел задом на пятки. Криалнири, в страх потупивший глаза, дернулся, когда тень от руки Горуэла скользнула у него над головой:

— Глупцы, которые думают так, заслуживают смерти.

Его правая рука нанесла сокрушительный удар по черепу. Криалнири посмотрел вверх. Его серые глаза расширились при виде разнесенной на мелкие куски головы вилейна, стоявшего рядом:

— Лорд-мастер?

Горуэл слизнул кровь с костяшек:

— А теперь докажи мне, что ты, глупое создание, полезнее, чем весь этот сброд. Принеси мне меч.

Криалнири раболепно бросился выполнять приказ. Горуэл пошел по следам от ящика на снегу и уперся в глухую каменную стену, где следы обрывались. Принюхавшись, он коснулся камней раздвоенным змеиным языком. И потом, закрыв глаза, он принюхался еще раз.

С Крепостью Дракона что-то неладно. Это он почувствовал сразу, как только прибыл сюда. Ощущение усиливалось постепенно, и теперь, став особенно отчетливым, сильно его раздражало. То же самое ощущалось в том месте, где они искали Камни Истины, или когда взорвалось гнездо арафтии. Никогда прежде чувство не было таким сильным, однако оно не внушало страх, а лишь возбуждало любопытство.

Его слуга вернулся и, склонив голову, на раскрытых ладонях поднес ему клинок. Горуэл взял меч и обнюхал его. Раздвоенный язык осторожно высунулся наружу и скользнул по изогнутому лезвию наделенного магией меча. На определенных участках лезвия язычок задерживался ненадолго, других он касался несколько раз.

Горуэл чувствовал магию, сокрытую в клинке, и восхищался ее внутренней силой и необычностью. Она пыталась затуманить ему зрение. Под действием чар все вокруг должны были показаться ему ужасными, а следовательно, представлять для него угрозу. Меч даже подсказывал, как лучше можно было им воспользоваться, чтобы уничтожить тех, кто находился рядом.

Он оттолкнул от себя эти ощущения, будто пригрозив ботинком чересчур любопытному щенку, и продолжил познавать магию клинка. Перед глазами он вдруг увидел недавнее прошлое меча. Лезвие рассказало ему о себе со всеми подробностями, начиная с того момента, когда его впервые вынули из ножен. Каждая рассеченная кость, каждая забранная жизнь, все это открылось перед ним, как едва уловимые и разнообразные оттенки пряных вин. Он даже смог почувствовать руку владельца, последнего, кто держал меч, и со всей ясностью увидел его перед собой. До него была женщина, а до нее — сулланкири.