Карен Трэвисс - Республиканские Коммандо 2: Тройной Ноль

Ордо коснулся лба затянутыми в перчатку пальцами, отдав неофициальный салют.

– Вы тоже, мэм. Вы тоже.

Бизнес-зона 6, переход 10, у развязки воздушного коридора 348. время 09.50 385 дней после Геонозиса.

Фай приготовился к словесной обороне, когда Джусик пригнал спидер к концу перехода и посадил его на краю стоянки такси. Скирата с каменным лицом подошел к ним сквозь толчею пешеходов, и остановился, засунув руки в карманы своей кожаной крутки.

– Ты учишь Фая плохому, Бард'ика.

– Простите, но вы сами мне говорили, что никогда нельзя входить во вражеские укрепления без резерва, если его можно обеспечить.

– Ненавижу, когда меня цитируют. Фай, что не так?

Фай все еще оглядывался по сторонам, пытаясь окинуть взглядом все три измерения, которые могли скрывать угрозу. Джусик сказал, что кто бы ни следовал за Скиратой – у него не было злого умысла, но Фай резонно рассудил, что не каждый, кто собирается тебя убить, может питать какой-то злой умысел. Он сам убил массу народа без каких-то особенных чувств. И хоть Сила была удивительна – но Фай предпочитал смотреть на такие вещи через прицел "диси", и лучше всего – с мигающей красной пометкой на выбранной цели.

Он сунул руку под куртку, чтобы передвинуть винтовку из-под подмышки. Как раз в таких случаях необычно короткий ствол и складной приклад были очень кстати. Ты сможешь использовать оружие на коротких дистанциях.

– Бард'ика считает что кто-то следовал за вами.

– Обычно я замечаю!

– Но вы глуховаты.

– Немного, нахальный ты ди'кут. – Скирата поддался рефлексу и выпрямил правую руку – так, чтобы держать нож наготове. – Так может быть нам, лучше двигать, прежде чем нас накроют?

– Никого с дурными намерениями… – проговорил Джусик. Он сунул руку за отворот куртки, внезапно напрягшись. Фай понял намек и, спрыгнув со спидера, встал, заслоняя Скирату. – И они очень, очень близко.

– Спокойно, сынок. Общественное место, народ вокруг. Без световых мечей, хорошо?

– Очень близко. – Джусик посмотрел мимо Скираты.

Молодой человек, с короткими, снежно-белыми волосами, и с большой сумкой через плечо быстро шагал к ним сквозь редкую толпу, держа руки чуть на отлете от туловища. Его темно-синяя, до колен, куртка была расстегнута. Хотя это не значило, что он не мог где-то под ней прятать оружие. Фай одной рукой высвободил приклад верпа из-под куртки, приготовившись выхватить его и стрелять.

Потом парень поднял обе руки к плечам и ухмыльнулся.

– Файрфек. – выдохнул Скирата. – Удейзии, парни. Все в порядке.

Блондин – одного роста с Фаем, атлетически сложенный, подошел прямо к Скирате и сжал его в восторженных обьятиях.

– Су'куэ, Буир!

"Отец." Фай узнал голос.

– Су'куэ, ад'ика. Тион ваии гар ру'куэ?

– Н'ойа'кари джихаал, Буир. – Парень выглядел готовым расплакаться: его бледно-голубые глаза были полны слез. Он вытер их тыльной стороной ладони.

– Если предосторожности не нужны – смою эту краску на радужке.

– Такие волосы тебе тоже не идут.

– Это тоже можно изменить. Я много цветов поменял. Вам понравилось то, что я добавил к термалке-"пятисотке"?

– О. Я восхищен.

– Я все еще лучший химик, чем Орд'ика, Кэл'буир.

Фай, наконец, посмотрел на лицо перед ним, словно на негатив, немедленно представил темные глаза и волосы, и понял – почему человек выглядел таким знакомым. Он не был одним из собственных сыновей Скираты. Он был клоном, точно таким же, как Фай; или, вернее, точно таким же, как Ордо. Изумительно, как много изменений производит в чьем-то облике одна лишь пигментация; простая, но эффективная маскировка, по крайней мере – для временного использования.

Скирата указал на него, с заметной гордостью.

– Парни, это ЭРК-пехотинец, лейтенант Н-7. – обьявил он. – Мой мальчик Мереель.

Так, это был Мереель. И, хотя с пониманием Мэндо'а у Фая было не очень – он уловил, что Скирата спрашивал его, где тот был, и что ЭРК-пехотинец ответил, что он был на рыбалке.

Фай заинтригован. Но он придержал любопытство при себе.

У меня не было ни матери, ни отца. Мне было четыре года, когда в мои руки впервые вложили оружие. Я научилась подавлять мои чувства, почитать и подчиняться моим учителям. Меня поощряли изо всех сил стремиться к совершенству. Это не была та жизнь, которую выбрала бы я – но та, которая была предопределена моими генами – точно также, как и у тех людей, которыми мне полагалось командовать. Но теперь у меня есть что-то удивительное, что-то, что выбрала я. И я никому не позволю забрать ребенка, которого я ношу.

Генерал Этейн Тер-Мукан, личный дневник.

Центр снабжения ВРА, время 12.30, 385 дней после Геонозиса.

Было время обеда.

Самым трудным выбором, который большинство людей из центра снабжения делало в это время дня, было: обедать в столовой, или же найти местечко неподалеку, во внутреннем дворе, чтобы насладиться перекусом на свежем воздухе.

Ордо же выбирал: использовать ли ему верп, или же подойти к предательнице Хеле Мадири, увлечь ее в темный уголок и там придушить ее гарротой, или перерезать ей глотку.

Верп. Лучший выбор. Скорострельный и тихий, если только пуля не прошьет ее навылет, и не ударится во что-то, что может загреметь.

Мадири сидела в тени от кадки с ярко-желтым кустом, ела хлебные палочки из грубой муки и читала голожурнал, не задумываясь о сроке своей жизни. Ордо сидел под сенью остриженного дерева, с декой на коленях, отсчитывая оставшуюся ей жизнь по минутам.

В радиусе десяти метров от нее никого не было, зато здесь висела голокамера наблюдения.

Рядом с ним на скамью уселся человек.

– Итак, с нашим юным другом в Транспортной Службе только что произошел прискорбный несчастный случай. Репульсорная платформа. Спасибо за использование твоих секретных кодов.

– И он, надеюсь, не превратился в гурланина.

Мереель, со светлыми волосами и глазами, выглядел совершенно иначе. Даже его кожа была выкрашена на пару оттенков светлее. Ему это не шло.

– Нет, вод'ика, он превратился в мертвого человека. Черепа и репульсоры плохо сочетаются. Поверь уж мне.

– Просто проверяю.

– Ты еще не сказал Кэл'буиру насчет Ко Сай, верно? – поинтересовался Мереель.

– Думаю, что он будет меньше отвлекаться, если мы подождем до окончания этой миссии.

– Он настоящий верд, воин. Он не теряется, когда начинается стрельба.

– Тут не маленькие ставки. – заметил Ордо.

Мереель пожал плечами. Без брони и камы он сутулился в убедительно гражданской манере.

– Так, я могу идти?

Ордо приглядывался к охранной голокамере, наблюдавшей за участком между женщиной и общественными уборными, метрах в двадцати за ней.

– Можешь, в виде благодарности, по моему сигналу отрубить схемы голокамеры?