Патрик Колум - Боги и герои Севера

Покинув пещеру Грид, он направился к жилищу Гейррёда. Локи там не было. И Тор начал соображать, что, может быть, старая Грид была права и его ждет западня.

В зале никого не было. Он вышел из него и направился в большое каменное помещение, но и там никого не увидел. В центре же стояло каменное кресло, и, подойдя, Тор уселся на него.

Едва он это сделал, как кресло взлетело. Тор разбился бы о каменную крышу, не вскинь он посох. Его мощь была так велика и веревочка, затянутая на поясе, придала ему такую силу, что кресло полетело вниз и треснуло, ударившись о каменный пол.

Из-под осколков раздался страшный вопль. Тор поднял кресло и увидел под ним два помятых уродливых тела. Дочери великана Гьяльп и Грейп спрятались под креслом, чтобы стать свидетельницами его смерти. Но вместо того чтобы размазать его по каменному потолку, кресло раздавило их о каменный пол.

Стиснув зубы, Тор вышел из этой комнаты. В зале полыхал огромный костер, и рядом с пламенем стоял Гейррёд, длиннорукий великан.

Он держал в огне щипцы. Когда Тор подошел поближе, тот выхватил щипцы, в которых был зажат раскаленный кусок металла. Он швырнул его прямо в лоб Тору. Тот вскинул руки в перчатках, которые дала ему старая Грид, поймал этот пылающий металл и тут же швырнул его обратно в Гейррёда и, попав ему прямо в лоб, прожег его насквозь. Гейррёд рухнул в огонь, в расплавленный металл.

Тор вернулся в пещеру Грид, чтобы вернуть ей веревочку, перчатки и посох, и, обернувшись, увидел, что жилище великана охвачено таким пламенем, словно на этом месте полыхает Муспельхейм.

Асы принимали гостей ванов: во дворце Фрейи встретились и дружно пировали обитатели Асгарда. Тут были Один и Тир, Видар и Вали, Ньёрд, Фрейр, Хеймдалль и Браги. Здесь же были и их женщины — Фригг, Фрейя, Идунн, Герд, Скади, Сив и Нанна. На пиру пока не было Тора и Локи, потому что они вместе покинули Асгард и еще не вернулись.

Вся посуда во дворце Фрейи была из сияющего золота; бросая отблески, она сама перемещалась около стола, обслуживая пирующих. Среди всех присутствующих царили мир и дружба. До тех пор, пока в пиршественный зал не вошел Локи.

Фрейр, приветствовав Локи улыбкой, показал ему место рядом с Браги. Локи не только не захотел занимать его, но и заорал:

Я не буду сидеть рядом с Браги! Только не с ним, самым большим трусом из всех обитателей Асгарда!

От этого оскорбления Браги вскочил, но его жена, мягкая и любящая Идунн, умерила его гнев. Фрейя повернулась к Локи и укорила его за то, что он позволяет себе оскорбления во время пира.

Фрейя, — сказал Локи, — почему ты не была такой мягкой при Одуре? Не лучше ли было бы вести себя, как подобает жене с мужем, а не нарушать правила женского поведения ради ожерелья, которое ты выманила у великанши?

От язвительности слов Локи и его поведения всех охватило изумление. Тир и Ньёрд вскочили со своих мест. Но тут раздался голос Одина, и все застыли, слушая слова отца всех богов.

Займи место рядом с Видаром, моим молчаливым сыном, о Локи, — приказал Один, — и прикуси свой язык, с которого так и сочится яд.

Все асы и ваны прислушались бы к твоим словам, о Один, если бы ты всегда был мудр и справедлив, — ответил Локи. — Но можем ли мы забыть, как ты навлек войну на мир, когда метнул копье в посланцев от ванов? И не ты ли разрешил мне в награду обмануть того, кто строил стену вокруг Асгарда? Когда ты говоришь, Один, все асы и ваны слушают тебя! Но не ты ли, думая не о мудрости, а о золоте, которое надо было выплатить в виде выкупа, вызволил из пещеры ведьму Гулльвейг, где она обитала с сокровищем гнома? Не всегда ты мудр и не всегда бываешь справедлив, о Один, и мы за этим столом не должны слушать тебя!

И тут Скади, жена Ньёрда, со всей яростью, которую диктовала ее кровь великанов, обрушилась на Локи.

Почему мы не можем встать и выгнать из зала этого каркающего ворона?! — воскликнула она.

Скади, — бросил ей Локи, — помни, что выкуп за смерть твоего отца еще не уплачен. Вместо этого ты с радостью ухватила себе мужа. Помнишь, кто убил твоего отца-великана? Я, Локи. И никакого выкупа я тебе не выплатил, хотя ты очутилась среди нас в Асгарде.

Затем Локи перевел взгляд на Фрейра, и все поняли, что он готов оскорбить и его едкими, злыми словами. Но тут поднялся Тир, отважный рубака, и сказал:

Ты не имеешь права сказать хоть слово против Фрейра, о Локи; он единственный среди нас всегда одерживал верх и освобождал пленников.

Кончай болтать, Тир, — сказал Локи. — Ты порой не знаешь, в какой руке держать меч. И в те дни, которые нас ждут, вспомни эти мои слова. — И обратился к Фрейру: — Фрейр, поскольку этот пир устроил ты, они думают, что я не посмею сказать правду о тебе. Но меня этим не купишь. Разве не ты послал Скирнира в жилище Гимира, чтобы одурачить доверчивую дочь Гимира? Разве не ты напугал ее, что возьмешь в жены, и тем самым подкупил ее отца? Да, Фрейр. Ты это сделал, потому что у тебя был волшебный меч, который ты должен был пускать в ход только в битве. И ты еще пожалеешь об этом...

Как только он это сказал, все ваны вскочили и угрожающе повернулись к Локи.

Сидите на своих местах, вы, ваны! — заорал он. — Если асам придется встретить удар войны, которую Йотунхейм и Муспельхейм начнут против Асгарда, то вам выбирать — быть первыми или последними на долине Вигарда. Но мы уже проиграли битву за Асгард, потому что оружие, вложенное в руки Фрейра, он обменял на Герд. Ха! Суртур будет торжествовать, потому что Фрейр оказался под властью чар.

В ужасе все смотрели на того, кто позволял себе пропитанные ненавистью речи о торжестве Суртура. Они были готовы разорвать Локи, но тут прозвучал голос Одина. И еще кое-кто появился в дверях пиршественного зала. Это был Тор. С молотом на плече, с железными перчатками на руках, обтянутый поясом силы, он стоял, гневно глядя на Локи.

— А, ты тут, Локи-предатель! — рявкнул он. — Ты собирался оставить меня умирать в доме Гейррёда, но сейчас ты сам встретишь смерть от удара моего молота.

Съежившись под яростным взглядом Тора, Локи выскочил из зала. Он пробежал под стенами Асгарда и пересек Билфрост, радужный мост. На ходу он проклял его, мечтая увидеть тот день, когда армии Муспельхейма обрушат его, рванувшись к Асгарду.

К востоку от Мидгарда было место, которое хранило больше зла, чем весь Йотунхейм. Оно называлось Ярнвид, Железный лес. В нем обитали ведьмы, которые считались самыми гнусными из всех. У них была королева, старая уродливая карга, мать многих сыновей, которые приняли облик волков. Двух из ее сыновей звали Сколл и Хати, — именно они преследовали Сол и Мани, солнце и луну. Третий ее сын Манагарм, тоже волк, питался кровью людей и, когда пытался проглотить луну, залил кровью землю и небо.