Джеймс Сваллоу - Красная Ярость

Круглая крыша башенки расступилась и «Арвус» опустился внутрь, покачиваясь, когда ветер толкал корпус. Лихтер с рывком закрепился в люльке. Цек выбрался из фиксаторов прежде, чем люк открылся на половину и низко согнулся чтобы уклониться от поднимающегося металла. Перегородка наверху закрылась, но несколько хлопьев тяжелого снега последовали за кораблем, дрейфуя в неподвижном холодном воздухе цитадели.

Фенн ждал его у подножия посадочной колыбели, рядом стоял сервитор. Раб Ордена поклонился:

— Старший, — начал он, — с возвращением.

Цек передал ящик с образцами сервитору, и машина-илот прощелкала в ответ двоичный код, прежде чем заковылять прочь на поршневых ногах через запятнанную выхлопами палубу.

— Бесполезная поездка, — сказал он подчиненному.

Фенн нахмурился, то есть нахмурился сильней, чем обычно. Худощавый и немного неопрятный, раб всегда ярко проявлял беспокойство, его руки начинали сжимать друг друга, когда он касался вызывающих озабоченность проблем. Внешность, однако, давала неверное представление об его остром уме. Как и большинство рабов Ордена Фенн был набран из племен Крови на Ваал Секундус. Его оценили как слишком слабого, чтобы вынести мучительные ритуалы, которые преобразовали обычного человека в космодесантника, однако на службе Цека его интеллект служил Ордену.

— Я должен был поехать вместо вас, — заметил Фенн. — Вероятность сбора новых данных на Приме всегда была в лучшем случае минимальной.

Цек кивнул.

— Верно. Но мне нужен был повод чтобы на время оставить лабораториум. Напомнить себе, что галактика все еще существует за этими стенами, — он указал на цитадель вокруг.

Пальцы Фенна переплелись узлом:

— В последней серии испытаний не было никаких улучшений, — сказал он, отвечая на вопрос Цека, прежде чем тот его задал. Способность Фенна предугадывать мысли хозяина, была одной из причин, по которой Цек продержал его на службе так долго. Вплоть до предоставления человеку ювенантных процедур так, чтобы раб мог бы в малой мере разделить долговечность Кровавого Ангела.

Апотекарий кивал, слушая его комментарии, когда они шли к подъемнику, который доставит их на нижние уровни.

— Мы принимали каких-либо… посетителей, пока меня не было на планете?

— Никто не приезжал, милорд.

— Как я думал.

Было множество убедительных горячих речей об огромном значении работы, ведущейся в цитадели, но его труды по большей части игнорировали. Овации срывали те, кто сражался под знаменем Кровавых Ангелов. Не было наград, не было портретов апотекариев, которые трудились здесь. Не было знаков почета за открытие новой темы исследования, которое могло бы излечить Ярость, никаких поощрений за разработку прорывных теорий способных однажды остановить Жажду.

Фенн продолжал.

— Со всеми этими кораблями на орбите, приездами и отъездами в крепость, я думаю, что цитадель может подняться в воздух и улететь, никто не обратил бы внимания.

Возвращаясь с первой луны Цек видел, что над Ваалом сосредоточился большой флот. Прибытие военных кораблей, заставило его пилота сделать большой крюк и подойти к полярной зоне с ночной стороны. Цек представил, как интересно было бы созвать собственный конклав, привлечь апотекариев и сангвинарных жрецов из всех Орденов преемников и объединить их знания. Какие тайны он мог бы узнать от своих кузенов, если только они согласятся поделиться ими? Но Адептус Астартес так не делают. На миг его ум отправился в полет, он вспоминал истории, которые слышал об Ордене приемнике из Двадцать Первого Основания, Плакальщиках. Говорили, что они нашли способ вычеркнуть ущербные гены из их общего с Ангелами наследия. Если было правдой что… Цек дорого бы заплатил, чтобы встретить этих людей и воспринять от них мудрость. Но о Плакальщиках не слышали десятилетиями. Ничего с тех пор как нашествие Тиранидов выкосило их ряды, и каждый отправленный на поиски вестник возвращался с пустыми руками. Он не сомневался, что Плакальщиков не будет и на великом конклаве Данте. Очень жаль , думал он, но сейчас не до этого. Существуют другие проблемы, которые нужно решить .

Украшенный медью подъемник принял их и начал быстрый спуск в сердце комплекса. Ярус за ярусом Цитадели Виталис мелькал мимо них. Бесконечные уровни экспериментальных устройств, генных лабораторий и терминалов. Исследования лабиринтов гено-семени Кровавых Ангелов продолжались без остановки, и это было только одно из мест, где ими занимались. Поиск причин и методов лечения двойного проклятия Черной Ярости и Красной Жажды шел непрерывно. Но имелись и другие работы, которыми сейчас здесь занимались. Эксперименты, сокрытые в подземельях к которым имели доступ только Цек и его персонал. Как раз к одному такому месту они сейчас направлялись. Между ними было безмолвное взаимопонимание.

Старший апотекарий, однако, чувствовал — что-то осталось невысказанным. Он бросил на раба изучающий взгляд.

— С тобой что-то не так, Фенн?

Пальцы раба переплелись узлом:

— Это… не имеет никакого значения, лорд.

— Скажи мне, — настаивал он. — Все что происходит под этой крышей, представляет для меня интерес.

Фен запыхтел:

— Эта женщина , сэр. Ее манеры продолжают меня раздражать. Я думаю, она делает это специально, чтобы развлечься за мой счет.

Цек нахмурился.

— Я уже не раз тебе говорил — заключи с ней мир. Не соверши ошибку, раб. Это была не просьба.

— Я пробовал, милорд, — Фенн немного склонил голову. — Но она унижает меня при каждой возможности. Смеется над моими навыками, — он сделал паузу. — Мне она не нравится.

— Нравится? Ты не должен любить ее. Ты должен с ней работать. Если ты не в состоянии…

— Нет, нет! — Фенн затряс головой. — Лорд Цек, вы знаете, мою преданность Ордену и нашим опытам, это правда! Но она отравляет здесь атмосферу…

— Я поговорю с ней, — Цек твердо закрыл тему. — Мы стоим на пороге чего-то великолепного, Фенн. Я не позволю пустым мелочам встать у нас на пути.

Раб ничего не сказал и уставился на волшебную сеть пола, пока лифт продолжал спускаться. Сквозь металлический настил виднелась шахта подъемника, простирающаяся далеко в недра горы.

ОГРОМНЫЕ МЕДНЫЕ ворота открылись, и короткий железный мост опустился на место, позволяя им выйти с платформы подъемника. Фенн, как внушала годами укоренившаяся дисциплина, шел на шаг позади, справа от хозяина. Лорд миновал вооруженных сервиторов, расположенных в клетках на каменных стенах. Он позволил их собачьим мордам, уловить его запах. Удовлетворенные сторожа издали глухой согласный вой. Их стабберные орудия опустились. Зашипел поток горячего пара, поршни, давившие на дверь лабораторума, начали движение, и стальные плиты поднялись вверх и в стороны. Это напомнило Фенну подъем театрального занавеса.