Стивен Эриксон - Буря Жнеца

Старые склады ломятся от припасов – их пополнили незадолго до начала морских экспедиций. У Ведьмы есть вода, вино и пиво, сушеная рыба и говядина, кувшины с вареньями. Кровати, постельное белье. Более сотни свитков, украденных из Имперской Библиотеки: история нереков, Тартеналов, фентов, а также народов еще более загадочных, поглощенных Летером за последние семьсот или восемьсот лет – бретов, кеттеров, дрешцев и трясов.

Здесь, в подвалах Дворца, Пернатая Ведьма обнаружила комнаты, на полках которых гниют тысячи древних свитков, рассыпаются глиняные таблички, поедаются червями книги. Она осмотрела немало выцветших текстов – они написаны тайными шифрами Летера; понимать трудно, однако она учится. Медленно. Некоторые тома написаны алфавитами, которых она никогда не видела.

Первая Империя, от которой многие столетия назад отпочковалась колония, оказалась сложной, запутанной. Дом множества народов, у каждого собственные языки и боги. При всех притязаниях Империи на роль прародительницы цивилизации Пернатой Ведьме стало ясно, что это не так. Возможно, Первая Империя отмечает нацию, первой перешедшую границы одного города; вероятно, она рождена завоеваниями – один город-государство за другим были проглочены её ретивыми основателями. И всегда пресловутые Семь Городов были окружены независимыми народами и племенами, происходили войны, заключались мирные договоры. Некоторые продержались недолго, другим повезло больше.

Имперские амбиции встречались с препятствиями, что дало начало эпохе колонизации далеких стран.

Первая Империя сталкивалась с врагами, не желавшими гнуть колени. Для Пернатой Ведьмы это оказалось важнейшим открытием, истиной, о которой сознательно и старательно забыли. Она черпала силу из этой истины; но все найденные подробности лишь подчеркивали главное откровение – о неизмеримой огромности мира. Флоты вступали в схватки, иноземцы не желали, чтобы чужие корабли вторгались в местные воды; летерийские и эдурскиие суда шли ко дну… фигуры среди обломков, вскинутые в безнадежной мольбе руки… акулы сужают круги, дхенраби и иные загадочные хищники глубин выпрыгивают из волн… крики, жалобные стоны… Они отдаются эхом в ее голове, извиваются под ложечкой. И отвращение, и радость.

Бури, трепавшие флот, особенно к западу от моря Драконов, явили могущество природных стихий – их непостоянство губило корабли за миг – есть восторг в таком умалении, есть некое откровение. Летерийская Империя оказалась карлицей – что уж говорить об Уруфи Сенгар! Надменный вид, а на самом деле империя – всего лишь кособокий сарай с трусливыми смертными внутри.

Ей будет не жалко ее уничтожать.

Пернатая Ведьма притулилась в излюбленной комнате: потолок – треснувший купол, росписи его уже неразличимы под плесенью и грязью. Она села скрестив ноги, вытащила кожаный кисет. Внутри – самое ее ценное сокровище. Ведьма могла сквозь кожу ощутить длину, выступы суставов, зазубренный край, а с другой стороны – изгиб ногтя. Он продолжает расти. Хочется вытащить палец, снова коснуться гладкой кожи…

– Глупая девчонка.

Пернатая Ведьма зашипела и задергалась. На редкость уродливая фигура заполнила дверной проем – она так давно его не встречала, что почти забыла…

– Ханнан Мосаг, я не служу тебе. Если ты считаешь меня слабой…

– О нет, – прогнусил Король-Ведун, – я не о том. Сказав «глупая», я тщательно подобрал слово. Знаю – ты глубоко погрузилась в летерийскую магию. Ты давно зашла гораздо дальше простого бросания этих твоих потертых плиток, не так ли? Даже Уруфь не ведает о Цедансии – ты превосходно скрыла свои исследования. Но при всем при этом ты еще дурочка. Ты мечтаешь о великих достижениях… но ты же одна.

– Что тебе нужно? Если император узнает, что ты ошиваешься здесь…

– Он ничего не узнает. Ты и я, летерийка… мы можем работать сообща. Мы можем уничтожить это извращение…

– И на его место воссядет другое. Ты.

– Ты на самом деле думаешь, что я хочу этого? Рулад безумен, как и управляющий им бог. Нужно устранить обоих.

– Знаю, Ханнан Мосаг, чего ты жаждешь…

– Не знаешь! – рявкнул Эдур, задрожав. Он подошел ближе и поднял кривую руку: – Смотри на меня внимательно, женщина. Видишь, что магия Скованного делает с плотью – о, мы отныне привязаны к силе хаоса, к его вкусу, его искушающей сладости. Нельзя было допускать такого…

– Ты так говоришь, – бросила она в ответ и фыркнула. – Но на что будет похожа великая империя Ханнана Мосага? Дождь цветов над каждой улицей, полная свобода от долгов? А заботливые Тисте Эдур станут следить за всеми? – Она склонилась к нему. – Забыл, что я рождена среди твоего народа, твоего племени, Король-Ведун? Я помню голод времен войн объединения. Помню вашу жестокость к рабам. Когда раб стареет, вы делаете из него наживку для крабов бекра – сажаете стариков в клеть и опускаете с борта кнарри. О, да! Утопление – милость, ведь тех, кто вам не особенно нравился, вы опускали в воду лишь до шеи, и крабы пожирали их живьем. А вы смеялись, слушая крики. Мы были мышцами, и когда мышцы изнашивались, они делались мясом.

– Как будто Задолженность много лучше…

– Нет. Эта чума поражает каждую семью поколение за поколением.

Ханнан Мосаг потряс исковерканной головой: – Я не сдался Увечному Богу. Он думает, что пользуется мной. Но это я использую его. Пернатая Ведьма, войн не будет. Завоеваний не будет. Племена объединились навеки – я позаботился об этом. Нас ожидает процветание, свобода от страха; в новом мире участь рабов изменится. Думаю, что жизнь наших рабов станет соблазном для обитателей юга, Должников, и они переломят становой хребет империи. Ибо мы предложим им свободу.

Ведьма отвернулась, незаметно убрав кожаный мешочек. – К чему все это, Ханнан Мосаг?

– Ты хочешь свергнуть Рулада…

– Я хочу свернуть всех вас.

– Но начинать надо с Рулада. Ты сама понимаешь. Пока он не уничтожен – и меч вместе с ним – тебе ничего не достичь.

– Если бы ты мог его убить, Король-Ведун, ты сделал бы это уже давно.

– О да, я убью его.

Ведьма вытаращила глаза: – Как?

– Как? С помощью его близких.

Пернатая Ведьма молчала довольно долго. – Его отец трясется от страха. Мать не смеет взглянуть ему в глаза. Бинадас и Тралл мертвы, Фир сбежал.

– Бинадас? – Мосаг хрипло вздохнул. – Я не знал этого.

– Томад видел сон о его смерти. Ханради Халаг искал его душу – и не нашел.

Взгляд Короля-Ведуна был затуманенным. – А мои к’риснаны искали Тралла Сенгара?

– Нет. Зачем бы? Рулад лично убил Тралла. Сковал его в Зародыше. Если это хотели сохранить в тайне, то безуспешно. Мы слышали… рабы знают всё…

– Да, вы знаете всё. Вот почему мы можем помочь друг другу. Пернатая Ведьма, ты желаешь увидеть падение проклятой империи. Я тоже. Когда это произойдет, знай: я собираюсь увести Эдур домой. Назад на север. Если юг заполыхает, меня это не озаботит – оставлю летерийцев летерийцам. Нет лучшего рецепта для вашего полнейшего уничтожения… Я знал с самого начала: Летер не способен прокормить себя. Летер привык сытно кушать, и аппетит его превосходит ресурсы. Твой народ перешел грань, хотя еще сам не знает этого. Я мечтаю поднять стену пламени и тем обезопасить Тисте Эдур. Скажи, что ты знаешь о назревающей на востоке войне?