Анатоль Нат - Шишки без ягод

— И Паша будет доволен, поскольку банда его сразу увеличится на добрую сотню лбов. И нам будет хорошо. Без него эти четыре лодьи могут спокойно всё лето простоять у причала в городском речном порту, так никуда и не двинувшись за отсутствием экипажа.

— Не могут, а именно простоят, — профессор с сытым видом отложил в сторону пустой шампур. — Ну что, ещё по одной? — взялся он за горлышко бутыли. — За нас, таких умных!

— Все эти разговоры имеют смысл в одном единственном случае, — тихо проговорил Сидор. — Если Паша согласится. А если нет?

— У него нет выбора, — профессор с удовольствием вонзил зубы в шашлык. — После того как он сдаст всё серебро, денег что он за него получит, надолго ему не хватит. А найти какой-нибудь выгодный фрахт в городе городские власти ему не дадут. В отместку за то, что так подставил их. Поэтому, как только начнётся навигация, он вынужден будет перебраться в другой город. И пока будет перебираться, пока налаживать заново связи, потеряет половину сезона. А это не самым лучшим образом скажется на его авторитете. Атаман, не обеспечивающий свою банду прибытком, никакому пирату не нужен. А Паша пират, чтобы там Ведун не говорил.

— Ну и мы здесь с какого боку?

— Ты Сидор плохо знаешь местное законодательство, — тяжело вздохнул профессор. — В который раз уж тебе говорю — учи законы. Учись, бестолочь!

— Так вот. По местному праву, тот кто поймал вора, тому принадлежит треть от его имущества.

— Тридцать сребреников, — хмыкнул Сидор. — Понятно. Только вот Паша не вор. Фальшивомонетчик — да, вор — нет.

— Ничего тебе не понятно, — рассердился профессор. — Тот кто поймал вора за руку, вправе решать его дальнейшую судьбу. А фальшивомонетчика — так вообще отдельный разговор.

— Ну ка, ну ка, — подобрался Сидор.

— У нас сейчас два пути, — профессор, недовольный тем что его перебили, сердито постучал пальцем по столу, чтоб Сидор не мешал. — Паша хитрая бестия. Он местным властям, что города, что всей левобережной территории ничем не навредил. У него нет ни одной монетки местной чеканки. Может, оно и есть, — профессор задумчиво пожал плечами, — но мы этого не знаем. Поэтому им прижать его не с чем. Единственно, могут выслать и всё.

— Было бы иначе, никто бы ни с нами, ни с Пашей и не разговаривал бы. Нас побоку, его под белы рученьки и на дыбу. И там бы он живо раскололся, и где добывал, и сколько, и где распространением занимался.

— Сейчас же ситуация иная. Раз его взяли по нашей наводке, нам положена треть с его фальшивых денег и за нами право решать его судьбу. То есть, или с нашей подачи останется серебро у него, или его конфискуют власти. С выплатой компенсации или без. И если мы самоустранимся, то он автоматом налетает на властей. Со всеми вытекающими.

— Мы Паше нужны, — усмехнулся он, разливая по стопкам водку. — И если он не дурак, то руками и ногами схватится за наше предложение. И наглеть не будет, зная что мы можем прикрыть его от властей, что от городских, что от территориальных.

— А он не дурак, — профессор взялся за новый шампур с мангала. — Тем более, что влип в дерьмо по уши.

— И если Ведун и дальше сработает как надо, то и Паша окончательно будет наш.

Опрокинув внутрь лафетничек, он активно заработал челюстями.

— Завтра пойдёшь к Паше, пригласишь на разбор полётов. И постарайся быть поубедительней, чтоб этот бандит не отказался. Он нам нужен.

— А Ведун что. Ведун первую проверку прошёл, сделал как ему и намекнули. Теперь дело только за нами.

— 'Ишь ты, взялся меня гонять, старый хрыч, — недовольно подумал Сидор. — Пара месяцев на службе в войсках НКВД, а волчья хватка до сих пор сохранилась'.

О том что Паша правильно понял 'тонкий намёк' на визит, Сидор сразу догадался, как только неизменная троица ушкуйников вошла к ним во двор.

Хотя двором назвать то небольшое свободное пространство перед входом в землянку можно было только с большим приближением, но… Если бы со временем чуть сдвинуть пару соседних землянок вбок, расчищая пространство перед дверью, то этот сейчас небольшой пятачок перед входом вполне бы потянул на название внутренний дворик.

Приход Паши с товарищами в 'гости', больше походил на визит тройки готовых к бою броненосцев в порт потенциального врага накануне войны. Иначе сложно было объяснить брони у них на плечах и всё то высовывающееся из разных мест острое железо, которым эта троица была обвешана буквально сверху донизу.

— Привет, Рождественская Елка, — мрачно пошутил Сидор.

Сам он вооружиться до зубов как-то не догадался, даже не взяв с собой своего привычного арбалета, о чём сейчас остро пожалел, глядя на туго обтягивающие плечи Паши и его товарищей чешую тяжёлого доспеха.

— Эта хрень как называется, — хмуро кивнул он Паше на его бронь. — Бригантина, что ли?

— Тебе не всё ли равно, — нейтрально, явно не собираясь отвечать, отозвался Паша.

Сидор обречённо вздохнул. Похоже, навязанная ему миссия переговорщика проходить будет намного тяжелей, чем он себе представлял. Даже просто разговаривать с этими здоровыми глыбами, вооружёнными тяжёлым, смертоносным железом, не хотелось.

— 'Хм, интересно, а на палубе своего ушкуя они тоже в таком же доспехе находятся? Утопнут же, если что', - пришедшая в этот миг ему в голову мысль была явно не к месту.

— Ты прав. Мне всё равно.

— Проходи, — кивнул он на дверь землянки рядом. — Пока вас ждал, замёрз совсем.

— Вы что, специально до позднего вечера тянули? — недовольно проворчал он, подымаясь со скамьи.

— А где ваш Корней? — словно не слыша, полюбопытствовал Паша. Двигаться следом за Сидором в землянку он явно не спешил, застыв возле скамейки и задумчиво оглядывая пустынные в этот поздний час городские окраины.

— В лесу, второй день курсантиков своих дрючит. Ночные ученья называется.

— Решил значит, сам с нами поговорить, один, с глазу на глаз? — Атаман в упор смотрел прямо в глаза Сидора.

— В землянке профессор ждёт, — сухо отрезал Сидор. — Мы решили пока вдвоём с вами потолковать.

— 'Не понравилось — мрачно подумал Сидор. — Да! Был бы я один, завалить меня — нет проблем, а вот завалит профессора — подрыв обороноспособности города. Это просто так с рук ему не сойдёт. Понимает, сволочь. Потому ты, гад, и помрачнел. Понял что по-тихому убрать меня не получится. Ишь, как глазками то сверкнул'.

— Нет, — с лёгким вздохом сожаления Сидор покачал головой. — Счас полгорода соберу или на каждом углу буду рассказывать всем байки как кое-кто, кое где, у кое кого, порой, кое-что кто-то что-то сделал. И что из этого евойного кое-какого деяния проистекает для других. Которые не кое-где и не порой, а вообще никоим боком и никак.