Аарон Дембски-Боуден - Ловец душ

— Первый Коготь, ваше противодействие моим приказам становится утомительным. Я вас выслушаю… но только на этот раз. Подключите меня к воксу Талоса.

— …пробивает обшивку. Я убиваю его. Перед смертью он узнает мой меч…

В полной тишине Вознесенный почти минуту слушал пророка. Когда капитан десятой снова заговорил, сделал он это с явной неохотой:

— Свяжитесь с «Духом мщения». Я должен поговорить с Магистром Войны.

Малкарион пробирался по одной из пещер подземного города. Осада длилась уже больше часа. Бойцы десятой роты под командованием Малкариона должны были штурмовать комплекс в составе второй волны, но сопротивление имперских частей в первых пещерах задерживало наступление сил Хаоса.

По бокам от него — и все же держась на почтительной дистанции, чтобы позволить дредноуту вести огонь, — продвигались два Когтя Повелителей Ночи. Они непрерывно стреляли из болтеров по беспорядочно откатывающемуся противнику.

Воскрешенный воин знал каждого из них по имени. Малкарион помнил их доспехи — даже несмотря на шрамы, полученные в сражениях, которые он пропустил.

Но сейчас, когда бессмертная машинная оболочка пригасила в нем жажду битвы, Малкарион ощущал лишь холод. Он больше не чувствовал связи с братьями из десятой роты, чьим командиром когда-то был.

Их гнала в бой дикая, необузданная ненависть… а он ее больше не разделял. Они выкрикивали проклятия с горечью, которой бывший капитан десятой больше не чувствовал.

Темные мысли. Бесплодные мысли, рассеивающие внимание.

Массивные бронированные ноги дредноута давили тела врагов. Двуствольное орудие, заменявшее ему правую руку, выкашивало ряды скитариев. А они все шли и шли, словно их притягивало то надругательство над священными законами Механикум, которое позволяло ему существовать. Шли с одной лишь целью — прервать его не-жизнь.

Забавно, но часть его хотела, чтобы они преуспели в своем начинании. Малая часть. Та, что оставалась безмолвной и мертвой даже в круговерти битвы. Малкарион не испытывал радости — для него, знатока войны, бойня никогда не приносила наслаждения. Но полное погружение в битву позволяло ему сосредоточиться на внешних целях. Помогало не думать о том, кем он был сейчас — холодным полутрупом, замурованным в саркофаг.

Перед дредноутом возник скитарий с четырьмя цепными клинками вместо рук. Малкарион схватил его, оторвал от земли и с хрустом сжал в кулаке. На металлические когти дредноута хлынула кровь стражника. В воздухе заплясали электрические разряды. Малкарион дал залп из закрепленного под кулаком огнемета, окутывая жертву огненным облаком, сжигая органические части смятого в лепешку солдата. Дредноут швырнул останки скитария в ряды солдат впереди и пожалел лишь о том, что их лоботомированные мозги не в силах оценить масштабы бойни. Кровь Хаоса, в этой войне пустили на ветер жизни лучших бойцов легиона!

— Малкарион, — раздалось из вокса.

Ему стоило больших усилий перенаправить звук с внешних динамиков, вмонтированных в броню, на внутренний вокс-канал. Грохот бушующей в пещерах битвы не помогал делу.

— Это Кирион.

Дредноут выпустил очередь из автопушки в скитария, возвышавшегося над остальными, — наверняка чемпиона или капитана. Воин-киборг рухнул к ногам своих бойцов грудой обломков. Крики тысяч солдат невообразимым ревом раскатились по пещере.

— Разве вы не должны быть здесь, внизу? Вы пробудили меня, чтобы я сделал за вас всю работу?

— Сэр, вам нужно отступить из «Семнадцать-семнадцать». Отведите Когти к «Громовым ястребам».

Призрачная боль обдала его, словно всплеск кислоты. Малкарион — то, что от него осталось, — закричал в своем саркофаге. Он ощутил, как жижа мягко обволакивает кожу лица. На теле синяками выступили психостигматы.

От скитария, просверлившего коленный сустав дредноута, через мгновение остались кровавые ошметки. Малкарион развернул корпус и ударил силовым когтем. Еще несколько скитариев, пытавшихся повалить дредноут, отлетели к рядам своих собратьев. Удар переломал им кости.

— Мы в пещерном городе, — прогудел Малкарион.

Даже по вокс-связи в его голосе слышалась боль.

— Мы не можем отступить. Победа будет за нами.

— Талоса посетило новое видение. Он говорит, что имперский флот будет здесь не через несколько недель, а через пару часов. Кровавые Ангелы на подходе.

— А что Вандред?

— Он поставил в известность Магистра Войны. Но отказался отзывать войска. Более того, «Охотничьему предчувствию» был отдан приказ не забирать солдат с поверхности.

Малкарион провел силовым когтем перед собой, сжигая врагов из огнемета. Чуть позади — в его тени — с болтерами и клинками наперевес наступали два отделения десятой роты Повелителей Ночи.

Дредноут остановился. Медленно развернулся. Огляделся.

Внезапно в его сознание прорвался грохот битвы. Грохот, которого он не слышал из-за скрежета собственных суставов и рева орудий. Снаряды щелкали по броне и отлетали со звоном. Странно. Почти как дождь.

— Рядом с нами наступает Черный легион и их смертные рабы. Мы должны бросить их? Прозрения Ловца Душ не всегда точны.

— Малкарион, мой капитан, во что вы верите сами?

Реактор дредноута заработал еще громче — Малкарион снова ринулся в атаку, работая кулаком и автопушками. Динамики на его броне взревели на нострамском:

— Повелители Ночи! Назад! Отходим к кораблям!

На борту «Завета крови» Вознесенный наблюдал за тем, как протекает битва. Он переключал точки обзора: со шлемов всех командиров отделений и камер, установленных на броне танков десятой роты. Картинка с орбиты была бесполезна — сражение переместилось под землю, в пещеры под Когтем Омниссии. Все, что оставалось, — это наблюдать за дергаными, сбивчивыми кадрами. Это оскорбляло Вознесенного как тактика.

Слева от него стоял Малек, справа — Гарадон.

— Вы это видели? — Вознесенный сосредоточился на кадрах, транслировавшихся с красного визора одного из Астартес.

— Да, повелитель, — хором ответили воины.

— Любопытно, не правда ли? С чего бы всем нашим отрядам отступать сквозь ряды бойцов Магистра Войны? Удивительное дело…

— Осмелюсь высказать предположение, повелитель, — сказал Гарадон и покрепче перехватил двуручный молот.

— Да? — Вознесенный позволил себе слегка улыбнуться. — Просвети же меня, о брат мой. Поделись своими подозрениями.

Прежде чем заговорить, Гарадон рявкнул, словно собирая в кулак всю злость.

— Пророк начал исполнять свой план. Он собирается свергнуть вас и захватить власть над боевой ватагой.

Малек лишь тряхнул своим шлемом-маской:

— Талос только что перенес приступ и сейчас без сознания. Ты не там ищешь заговоры, Гарадон.