Гэрет Уильямс - Темное, кривое зеркало. Том 2: Смерть плоти, смерть мечтаний

— Да это же… таракан! Мерзкий таракан! Ух! Ладно — прекрасно, Эльрик, вы сыграли свою маленькую шутку… Мы сделали то, что вы просили, и вы сделали то, что просили у вас мы. Я думаю, наши пути теперь расходятся, так?

— Не совсем. Не забывайте еще про ваш дар и предостережение.

— Ах, да.

Дар — это звучало интересно. А без предостережения он бы как — нибудь обошелся. Он отошел в сторонку и огляделся.

— А где господин Ленньер?

— Это частный разговор между вами и мной, министр Моллари. Конечно, вы вольны поделиться им с другими, если пожелаете, но это уже ваше личное дело, а не мое. Деленн уже получила свой дар, и получит свое предостережение в должный момент. Как и Шаал Ленньер. Что вы предпочитаете на первое, министр Моллари? Дар — или предупреждение?

— Хм… дар, я полагаю. Лучшее стоит получать первым.

— Прекрасно. Ваш дар — как и все лучшие подарки — это информация. Ваш народ в хаосе, он расколот, растерян, балансирует на краю бездны, им манипулируют силы — как внутренние, так и внешние. Вы желаете спасти его?

— Конечно, желаю! Что за вопрос?

— Вы не сможете этого сделать. В одиночку — не сможете. Или же вы считаете, что сможете?

— Нет. Потому я и вступил в союз с Г'Каром. У него есть достаточно средств, чтобы…

— Он уже шагнул за предел своей силы. Только одна личность может спасти ваш народ, и это не вы. Но вы знаете, что такой человек есть, верно? К кому прислушается вся знать Двора? Кто обладает силой и мудростью, достаточной, чтобы вести ваш народ в это темное время?

— Император Турхан умер, — резко ответил Лондо. — И даже он не мог…

— Не он. Малачи.

— Премьер — министр Малачи? Но он тоже мертв. Он покончил с собой после смерти императора Турхана.

— Вы уверены? Разве вы сами не мертвы точно так же?

— Конечно, я уверен. Я был на его похоронах. Я видел… его тело…

— Что — то не так?

— Несколько деталей. Мелочи, в тот момент казавшиеся несущественными. Это было… не его тело.

— Этого я не знаю, но мне известно, что он жив. Найдите его, и тогда вы сможете спасти свой народ.

— Да… так вот, почему этот старый, хитрый… Ха! И, к тому же, я знаю, как его найти. О, благодарю вас. Думаю, вы только что спасли народ Центавра.

— Это меня не заботит. И теперь — ваше предупреждение.

— О, да. А я почти забыл о нем.

— Ваша смерть должна быть именно такой, какой вы ее видели. Порой будущее может быть изменено. Но это — не тот случай. Если вы не умрете так, как вам назначено… то ваш народ будет гореть в огне, и случится масса других неприятных вещей. Детали мне неизвестны, но вы знаете их сами.

— Я знаю?

— Знаете ли вы то, что вы знаете — иной вопрос. Прощайте, министр Моллари. Вряд ли нам придется увидеться вновь.

— Шаал Ленньер. У меня есть дар, и предостережение, как было обещано.

Зикри сделала паузу и оглядела юного минбарца, которого она спасла. Не ее делом было вмешиваться в войну между Тьмой и Светом, но она едва сдерживала дрожь.

— Дар твой таков, что ты можешь не посчитать его даром. Ты знаешь, что случилось с тобой. Ты знаешь, что с тобой сделали. Ты даже сможешь контролировать его. Ты не раб Тьмы. Этого не будет, если ты окажешься достаточно стоек. Я думаю, что ты сможешь. Это знание, эта сила — и есть твой дар.

Или ты думал, что все подарки можно потрогать?

И твое предостережение. Я видела твою смерть, шаал Ленньер. К ней приведет тебя то, что случилось сегодня. У тебя будет возможность выбора в день твоей смерти. Один путь приведет к жизни и проклятию. Другой… ты умрешь, но твоя смерть будет значить больше, чем ты можешь себе представить.

И знай, шаал Ленньер: если бы я хоть на мгновение сомневалась в твоем выборе, я убила бы тебя сейчас. Ты понимаешь?

— … Нет…

— Поймешь. Ты поймешь.

- Как вы себя чувствуете?

— Немного… странно. Это тело… Мне кажется, что к нему будет труднее привыкнуть, чем к старому.

— Чего и следовало ожидать, — заметил Вейяр. — Тем не менее… оно вам идет.

— Надеюсь.

Вейяр выпрямился и посмотрел на женщину, чью жизнь он помог спасти.

— Я здесь для того, чтобы передать тебе твое предупреждение, как мы договаривались. Ты помнишь?

— Да… помню. Многое из того, что случилось со мной, было для меня смутным… неясным. Теперь — нет.

— Хорошо. Мы обещали тебе, министру Моллари и шаалу Ленньеру — каждому из вас — дар и предупреждение. Они будут даны вам в тайне, хотя, если вы пожелаете разделить их с другими, — это ваше право. Ты уже получила свой дар. Тебя изменили. История была возвращена на верный путь. А теперь — твое предупреждение…

Вейяр покрылся испариной. Деленн заметила это, теперь ее зрение было куда более ясным, чем в последние четыре месяца. И сейчас она ловила себя на мысли, насколько это было следствием усталости от ритуала, и насколько — следствием… чего — то иного?

— Мы сомневались, стоит ли оказывать вам помощь. Мы знали, что можем помочь вам в любой момент, вопрос был только в том, должны ли мы это делать. Путешествие, в которое мы отправили вас, поиски виндризи… мы в любой момент могли сделать это сами. Нам было нужно, чтобы ты кое — что увидела сама… Ты видела?

— Я… — забрезжил легкий отблеск памяти о снизошедшем к ней духе Валена. — Думаю, что видела.

— Что ж, я думаю, не имеет значения, видела ли ты это, или нет. Вы вернулись, и мы исцелили тебя. Итак, твое предупреждение… и причина наших сомнений в том, стоило ли помогать тебе… Однажды в будущем, ты будешь держать в своих руках миллиарды жизней. Судьбы тысяч планет будут зависеть от твоего выбора, и ничтожного толчка будет довольно, чтобы ты приняла неверное решение. После твоих… предыдущих деяний ты можешь понять наши сомнения.

— Я хочу искупить… — проговорила она дрогнувшим голосом. Вейяр был землянином. Эльрик был землянином. Что чувствовали они, когда она отняла у них родной мир? Оставались ли они землянами в достаточной степени, чтобы переживать о нем?

— Возможно, ты искупишь, возможно, нет. И то, и другое не имеет значения.

Он пытался говорить подобно Эльрику. Пытался, но… Несколько более усердно, чем следовало.

— Мы сделали то, что обещали, и получили то, в чем нуждались. Вскоре мы покинем это место, и с того времени ваши заботы перестанут нас касаться.

— Постойте! — воскликнула Деленн, садясь. — Вы не можете бросить эту планету. Вы не можете бросить этих людей на произвол судьбы. Как насчет… дракхов…

Их она помнила достаточно хорошо.

— У вас есть великая сила. Разве не следует ее использовать?

— Это не наша война.

— Я не говорю о том, чтобы сражаться в войне. Я говорю о спасении жизней.

— А если жизни, которые ты спасешь… если эти люди, спасенные тобой, позже опять будут вовлечены в войну, разве не будешь и ты, таким образом, вовлечен в войну? Мы больше не будем сражаться.