Гэрет Уильямс - Темное, кривое зеркало. Том 2: Смерть плоти, смерть мечтаний

« Все хорошо, Сюзочка, » — возник в ее сознании голос. — « Ты просто слишком торопишься. Ты всегда слишком торопишься. »

— Уходи, отец, — прошептала она, ее голос теперь был хриплым и грубым. — Ты уже давно умер.

Но был ли он мертв? Была ли она мертва? Была ли она чем — то большим, чем призрак в центре бесконечной карусели голосов из ее прошлого, ненавистных воспоминаний, боли, которая никогда не уменьшится?

В дверь позвонили, и она подняла голову. — Открыто, — сказала она, сама не зная почему. Единственными ее посетителями были врачи, а это не был один из них, не в это время. Возможно, новый посол Теней, наконец, пришел поздравить ее…

Это был не он. Вошла сильная, решительная женщина в форме генерала вооруженных сил Земли. Она, казалось, заколебалась, увидев Иванову, но затем решилась.

— Генерал Такашима, — прошептала Сьюзен.

— Я… — Она прокашлялась и заговорила немного громче, пытаясь что — нибудь отыскать в памяти… — Я слышала, что вы вышли в отставку.

— Временный больничный лист, — ответила Такашима. — Это… связано с моим стрессом.

Стресс? Что она подразумевала под этим? Такашима была… так, она что — то сделала. Сьюзен не могла вспомнить что именно. Такашима так или иначе никогда не имела большого веса в Правительстве Сопротивления, но…

Сьюзен потрясла головой. Что — то важное промелькнуло и пропало.

— Что… что Вы хотите от меня? — спросила она наконец. — Вспомните, у меня нет сейчас большого влияния в Правительстве Сопротивления. Конечно же его будет не достаточно, чтобы восстановить вас на вашем прежнем посту.

— Я пришла не за этим, — таков был ответ. — Я… вполне счастлива на своем нынешнем месте. Нет, я пришла сюда просто, чтобы увидеть вас. Узнать, как ваши дела.

Сьюзен издала сардонический смешок, о котором она немедленно пожалела из — за боли в горле. — Ох, отлично. Отлично.

Такашима подошла ближе к Сьюзен. — В этом не было никакой необходимости, — сказала она. — Верите вы этому или нет, есть люди, которые озабочены вашим состоянием, и волнуются о вас. Я пришла, чтобы увидеть, могу ли я чем — нибудь помочь.

— Генерал… — начала Сьюзен. — Мы едва ли обменялись и пятью словами перед моим… несчастным случаем и вашей… болезнью. Почему вы так беспокоитесь обо мне?

— Это произошло, когда я увидела вас в коме. Я поняла, что… никто не должен испытать такое.

Сьюзен двинулась к другому концу комнаты. — Со мной бывало и похуже, — пробормотала она.

— Не хотите выпить?

— Вода вполне меня устроит.

— Тогда я надеюсь, вы не будете возражать, если я выпью водки. Было тяжело сохранить ее в эти дни, но в моем… прежнем положении я имела некоторое влияние. И я сумела сохранить бутылку или две. — Она начала разливать напитки.

— Вы много пьете?

— Только, чтобы держать подальше волка. — Такашима явно была в недоумении. — Русская народная сказка. Из тех, что рассказал мне отец. Мой… конкретный волк… — это сны, они приходят… всегда в одно и то же время каждую ночь. Иногда… они настолько плохи, я предпочитаю не спать, но доктора говорят, что я должна спать.

Мягко: «Какие сны?»

— Вы когда — нибудь ловили себя на самом вашем ужасном кошмаре, только для того чтобы проснуться и понять, что это не было кошмаром вообще? Когда все, чего вы боитесь, в действительности скрывается под вашей кроватью?

Такашима покачала головой.

— Это то, что мне снится. Вы знаете, вы — единственный человек кроме врача, который навестил меня с тех пор как я… больна?

— Я так и думала, — пробормотала Такашима. — Я… так и думала.

Минбарский корабль содрогнулся от направленного на него орудийного огня. Изящно, почти красиво он восстановил баланс и с почти поэтическим изяществом напал на «Вавилон».

— Состояние! — пролаял капитан Смит.

— Все идет по плану, — ответил лейтенант Франклин, занимавший свою обычную позицию у рулевого управления. Один из наиболее преданных членов экипажа «Вавилона». — Мы легко поражаем их, но низкоэнергетический огонь, который должен был разрушить их оружейные системы, не действует. Я не знаю почему.

— Необходимо небольшое изменение, — пробормотал Смит.

— Маневр уклонения. Обходите их по кругу и обстреливайте орудиями правого борта.

Корабль содрогнулся, но Смит сумел удержать равновесие. Это был скользящий удар. Похоже, защитная сетка либо средства радиоэлектронного противодействия работали лучше, чем ожидалось.

— Двигатели на прицеле, — отозвался Франклин. — Передние батареи…

Минбарец с непостижимой скоростью уклонился от их мощного залпа. Энергетический луч ударил, разрывая борт «Вавилона».

— Передние батареи не действуют, — сказал Франклин. — Я не знаю, что там происходит…

— Перегрузка, — сказал Смит. — Заблокируйте отсек, и прикажите расчетам эвакуироваться.

Он смотрел вперед и, казалось, физически чувствовал несущийся на них корабль.

Этого не было в плане…

— Все прошло удачно, как вы думаете?

— Я надеюсь, — пробормотал Уэллс в ответ. Кларк пристально посмотрел на него. Он никогда не знал, о чем думает Уэллс, и это его волновало. Позади него молча стоял посол Шеридан.

Конечно все идет хорошо, — растягивая слова начал Кларк. — Исоги согласился с нашими торговыми предложениями, Сакай сообщит об этом своим боссам, и они, несомненно, обеспечат нам необходимое финансирование, и Райен проявляет себя даже лучшим военачальником, чем его предшественник.

— Генерал, Райен ничего не сказал во время встречи, — заметил Уэллс.

— Точно, но не говорите мне, что вы не видели, насколько дискомфортно он себя чувствовал. Честный человек среди политиков, но он пытается скрыть это. Да, я думаю, что он преуспеет.

— С другой стороны, — отметил Уэллс, — Сакай и Исоги обсуждали друг с другом некоторые интересные моменты. Вы пытаетесь убедить их, что мы снова выходим на торную дорогу. Нам необходима прибыль от их корпораций, если мы собираемся развернуться, и при этом у нас нет ничего, чтобы дать им. Однако у нас нет никаких доказательств, что мы все — таки можем нанести поражение минбарцам, и они все еще беспокоятся из — за… отъезда капитана Шеридана. — Случайная оговорка, или это было сделано намеренно? С Уэллсом вы никогда не можете быть уверенным. Кларку показалось, что при упоминании о сыне глаза посла Шеридана потемнели.

— У нас нет никаких доказательств, что мы можем выиграть эту войну, а они помнят Орион.

— Мы все помним Орион, мистер Уэллс.

— Я знаю, но у нас нет никаких видимых признаков роста, экономического или политического улучшения. Ограничения военного положения все еще в силе, Сенат все еще распущен, мы все еще издаем рекомендации по общественному благосостоянию…