Роберт Джордан - Память огня

Коммандир у дракониров была жилистая кайриэнка, и Уно никогда не видел особого смысла в этом народе. Она растреклято сердито смотрела на него, когда он говорил. Она надменно сидела на коне, и даже не дрогнула, когда драконы снова выстрелили.

Престол Амерлин многое отбросила, чтобы связаться с этими людьми и с этими Шончан. Уно не собирался треклято жаловаться. Они нуждались в каждом мече, какой могли добыть, включая кайриэнцев и проклятых Шончан.

— Тебе нравятся наши драконы, капитан? — обратился к Уно командир Талманес. Капитан. Уно треклято повышен в звании. Он теперь командовал вновь сформированным отрядом пикинеров и легкой кавалерии Башни.

Проклятье, ему не следовало быть ответственным за что-либо, он был счастлив простым солдатом. Но у него был опыт и в обучении солдат и в ведении боя, в чем в эти дни они испытывали недостаток или так сказала ему королева Илэйн. Итак он стал проклятым офицером над кавалерией и пехотинцами! Ну что ж, он умеет обращаться с пикой, если он должен воспользоваться ею, хотя он обычно предпочитал сражаться верхом на лошади.

Его люди были готовы защищать край Высот, на который противник стал бы подниматься вверх по склону. Итак, лучники расположились бы перед драконирами, прикрывающими их, потом быстро отступили бы назад, чтобы дать возможность треклятым простым солдатам сделать их проклятую работу. Внизу шаранцы отошли в сторону, чтобы дать главным силам троллоков штурмовать склон.

Пикинеры бы выстояли, сопротивляясь троллокам, да пики были бы к месту здесь, пока троллоки продвигались бы наверх холма. Прибавь сюда проклятой кавалерии на их фланги, да еще проклятых лучников стреляющих из тех врат, то висят сверху в воздухе и они могли бы тут окопаться на дни. Может недели. Если бы их выдавливали отсюда превосходящим числом, то они отступали бы дюйм за дюймом, цепляясь за каждый клочок земли.

Уно не мог себе представить как он мог бы выжить в этом проклятом сражении. Он был удивлен, что вообще ему это удавалось так долго. Действительно, проклятый Масима мог снести его голову или Шончан в Фалме, или Троллоки здесь и в других местах. Ну что ж, он постарался сохраниться тощим, чтобы они, проклятье, подавились им, когда затолкают его в один из их проклятых котлов.

Драконы вновь стреляли, прожигая многочисленные бреши в полчищах продвигающихся троллоков. Уно зажал руками уши.

— Предупреждай человека, когда это делаешь, ты, горящий кусок из козлиной…

Следующий выстрел оглушил его.

Троллоков внизу подбросило в воздух, драконы растирали землю в порошок под ними. Эти яйца взрывались как только выстреливали из этих проклятых стволов. Что еще за сила, кроме Единой Силы могла заставить метал взрываться? Уно был треклято уверен, что не хочет знать.

Талманес шагнул к краю Высот, проверяя нанесенный ущерб. К нему присоединилась тарабонская женщина та, которая изобрела это оружие. Она огляделась, увидела Уно и бросила ему что-то. Маленький кусок воска. Тарабонка вынула затычку из уха и начала говорить с Талманесом, жестикулируя. Он может и отвечал за войска, но именно она была ответственна за орудия. Она сказала мужчинам куда сдвинуть драконы для битвы.

Уно проворчал, но положил в карман воск. Когда прорывалась первая волна в сотню троллоков, ему некогда было беспокоится об ушах. Уно сгреб пику, установил его и дал сигнал другим людям сделать тоже самое. Они все были одеты в белое цвет Башни, Уно сам носил белый плащ.

Он выкрикивал приказы, готовя свою пику, прислонившись к склону, пятка древка поднята. Одна рука сжимала древко копья перед собой, чтобы направлять и усиливать упор; другая рука, ладонью вниз, сжимает его на расстоянии вытянутой руки от пятки, распределит нагрузку, как только Троллоки пересекут диапазон поражения. Несколько рядов пикинёров позади Уно стояли в боевой готовности, чтобы продолжить наступление после первого столкновения.

— Осторожнее с пиками, проклятые пастухи! — взревел Уно, — Осторожнее!

Троллоки карабкались на холм, врезаясь в линию копий. Передние ряды троллоков пытались взмахами своего оружия отбить копья в сторону, но люди Уно шли вперед, пронзая троллоков, зачастую по два копья в каждое чудовище. Уно заворчал, возвращаясь со своим копьем в линию, и отправляя его в глотку троллока.

— Первая шеренга, назад! — выкрикнул Уно, толкая свою пику назад, чтобы освободить её от убитого им Троллока. Его спутники сделали тоже самое, высвобождая свое оружие и позволяя трупам скатиться вниз по склону.

Пикинеры из первой шеренги отошли назад, тогда как вторая шеренга прошла между ними вперед, вколачивая копья в замешавшихся троллоков. Каждая шеренга постепенно продвигалась вперед пока, минуты спустя, вся группа троллоков не была мертва.

— Хорошая работа, — сказал Уно, поднимая копье в вертикальное положение, струйка тухлой троллочьей крови с наконечника стекала по древку. — Хорошая работа.

Он бросил взгляд в направлении дракониров, использующих больше «яиц» в своих трубах. Он поспешно вытащил воск из своего кармана. Да, они смогли бы удержать эту горячую точку. Они смогли бы удержать ее хорошо. Им нужно только… Крик сверху остановил его от затыкания ушей. Что-то рухнуло на землю рядом с Уно. Свинцовый шар с флажками, сброшенный с высоты.

— Треклятский Шончанский козел! — завопил Уно, глядя вверх и потрясая кулаком, — Почти попал по макушке, ты, любитель гнилых червей!

Ракен улетел, вероятно так и не расслышав ни слова из того, что выкрикивал Уно. «Проклятый Шончанин». Он наклонился, отрывая сообщение от шара.

«Отступите по юго-западному склону Высот вниз.»

— Вы, треклятье, меня пинаете, — пробормотал Уно. — Пинаете меня по голове, пока я сплю. Аллин, треклятый дурак, ты можешь прочитать это?

Алин, темноволосый андорец, носил короткую бороду, остриженную по бокам. Уно всегда считал, что это выглядит трёклято смешно.

— Отступать? — сказал Алин, — Сейчас?

— Они обезумели, будь они прокляты, — сказал Уно.

Рядом, Талманес и тарабонская женщина слушали сообщение посланника, и она передавала те же новости, судя по тому, как хмурилась тарабонка. Отступление.

— Коутон, будь он проклят, лучше знает что он делает, — сказал Уно, покачав головой. Он все еще не понимал, почему Коутона сделали главным. Он помнил парня, постоянно огрызающегося, с запавшими глазами. Между жизнью и смертью. Уно покачал головой.

Но он сделает это. Он поклялся служить проклятой Белой Башне. Так что он сделает это.

— Передай приказ, — сказал он Аллину, затыкая уши воском, потому что Алудра, возле драконов, готовилась к последнему залпу перед отступлением. — Мы отступаем с проклятых Высот, и…