Ник Перумов - Рождение мага

«Ну, последний шанс», – мимоходом подумал Фесс. Время аккуратных, ювелирных уколов утончённого фехтовальщика прошло. Грубой силой врага тоже было не одолеть. Значит, оставалось прибегнуть к высшим, самым сложным и рискованным заклятиям, что запросто могли унести и жизнь самого некроманта.

Некромантия редко оперирует высшими заклятиями. Они мало того, что опасны, они требуют интенсивной «подкачки» Силы, заимствованной в традиционно враждебных источниках – например, в огне или ветре. Высшие заклятия согласно обычаю творятся при помощи ритуального оружия, геометрических фигур, с призыванием существ Астрала и прочими изысками. Ни на что это времени у Фесса не было. Оставался только один путь – воссоздать всё это мысленно, представить себе с такой чёткостью и яркостью, что для Силы и Астрала это станет столь же реальным, как и начерченная на земле пентаграмма или магический эликсир.

У Фесса имелось лишь несколько секунд.

Он вонзил посох в землю, обхватил обеими руками каменное навершие, закрыл глаза и громадным усилием заставил себя забыть обо всём. Вышвырнуть из сознания всех зомби, крестьян, орка с гномом и всё такое прочее. Перед мысленным взором появилась страница даэнуровых конспектов, сложная схема, гексаграмма привлечения Силы, учитывающая расположение звёзд, планет, тех самых загадочных центров, карту которых Фесс составлял так тщательно, учитывающая напряжения Астрала (которые ему, Фессу, предстояло определить самостоятельно и за доли мгновения), требующая филигранной отрисовки всех углов, дуг и хорд, помещения в строго определённые места определённых предметов типа сушёных лапок летучих мышей, пойманных над озером Ридо в день первого весеннего новолуния; словом, выполнение всех требований нужного Фессу высшего заклятия отняло бы не один месяц.

Ни один, даже самый сильный чародей Эвиала, включая, наверное, саму хозяйку Волшебного Двора Мегану, не смог бы проделать такое. Крики женщин стояли в ушах Фесса, и он, Чёрный маг со всего лишь одним годом Академии за плечами, оказался способен на миг разорвать порочный круг слабых способностей смертного. Когда Эвенстайн с Бахмутом били и унижали его, пытаясь добиться «выплеска» его магической силы, он остался фактически безучастен. Сейчас, когда вот-вот должны были начать гибнуть обитатели отлучённой от Церкви (и, следовательно, как бы официально «проклятой» Спасителем) Зеленухи, в сознании Фесса словно вспыхнул пожар. Боль была почти физическая, воспоминания хлынули потоком, воля сама, точно искусный каменщик, возводила пирамиду заклятия. Перед мысленным взором возникла гексаграмма, дымящиеся курения в переломных точках, магические травы и предметы в точках опорных, ровные ряды каллиграфически выведенных рун (возвеселивших бы сердце старого Парри) – словом, в мыслях Фесса за один непредставимо краткий, сжатый миг возникла та самая ловушка для Силы, без которой ему было б не остановить атаку неупокоенных.

А когда грохочущая лавина обрушилась на него, лавина, в которой жар и ярость огня смешивались с мощью раздувавшего пламя ветра, когда жгучий поток обратил почти что в пепел само нематериальное «я» Фесса, он понял, что чудовищный, им самим вызванный к жизни молот выталкивает его куда-то в иную грань Реальности, – тогда Неясыть открыл ворота своей новосозданной армии.

Огонь, молния, вода, вихрь, давящие камни – все это ничто для подъятых из могил мёртвых. Однажды убитые, они не боятся того оружия, что состоит из плоти покинутого ими мира. Вот почему могущественнейшие из стихийных магов, способные испепелять армии и рушить во прах сильнейшие крепости, бессильны против горстки каких-то жалких зомби. Фесс стоял с закрытыми глазами, но видел всё, что творилось вокруг. Для него внезапно распахнул свои глубины Астрал, он увидел тьму Межреальности, усеянную сверкающими огнями, точно небо – звёздами, узрел пути духов, призраков и других существ, для которых смертные так и не подобрали названий, потому что никогда не сталкивались с ними; понял мимоходом, почему Море Призраков носит своё название, увидел грандиозный Храм Морей в самой его середине, сокрытый от обычных глаз храм; и, высоко подняв тот самый молот, что едва не прикончил его самого, он ударил, вышвыривая зомби прочь из этого мира, туда, в слепую черноту, где им, неумирающим, предстояло скитаться, терзаясь от голода, бессчётные столетия, пока не почернеют и не рассыплются пеплом сами звёзды.

Отдача сотрясла всё его тело. Казалось, кости выскакивают из суставов и рвутся сухожилия; но какие-то капли Силы еще оставались, и Неясыть повернул пока ещё повинующееся ему оружие против того, что ещё дремало на погосте, готовясь открыть путь обитателям полуночи, того самого бесконечного мгновения, прекрасно известного всем магам и некромантам, когда «завтра» превращается во «вчера». Он заглянул в лицо этим обитателям; он должен был бы умереть от ужаса, едва только осознав, по соседству с какими кошмарными порождениями неведомой воли живёт ничего не подозревающий человеческий род; Сила защитила его, однако уродливые пасти раскрылись, и Неясыть услыхал слова, произнесённые двумя голосами, в которых не оставалось уже ничего человеческого. Маски не были сброшены, они были просто заменены. Эвенстайн с Бахмутом могли спать спокойно – своё дело они сделали, и те, что когда-то навещали Фесса в их обличье, больше не нуждались в своих марионетках.

«Ты думаешь, что победил? – понял Фесс. Обмерев, он смотрел прямо перед собой – не во тьму и не в свет, в то, что лежит за гранью этих стихий, быть может, это были лики Хаоса, – но нет, слишком стройны, слишком упорядоченны для вечно мятущейся и меняющей зримые обличья субстанции; Неясыть смотрел и видел, – Ты думаешь, что победил? Нет. Ты отказался искать Мечи; мы привлечём к поискам других. Ты можешь присоединиться, но помни, что у тебя появились могущественные соперники. Смертный, тебе не одолеть нас; когда-то мы были слишком беспечны, но второй раз мы не повторим тех же самых ошибок. Мы знаем, что завеса тайны сдёрнута, ты вспомнил почти всё… кроме самого главного, разумеется. Подумай теперь, ты, новый человек, какую из сторон выбрать? Найди Мечи, Неясыть. Найди их, и этот мир, который ты попросил себе в награду, покажется тебе жалкой песчинкой в безбрежном океане других миров, над которыми протянется твоя длань. Мы увеличиваем награду. Но мы предупреждаем – если ты потерпишь неудачу или если Мечи найдёт кто-то ещё – кара твоя не сравнится ни с чьей участью в пределах Упорядоченного. Во Внешний Хаос извергнем мы тебя; нет ничего страшнее для смертного, чем эта последняя, окончательная не-смерть, гибель без конца, без надежды на спасение. Те, кого ты видишь перед собой, маски, как ты правильно понял, обитатели полуночи, станут твоими вечными палачами и мучителями. Подумай еще раз. Неясыть! Божественное могущество – или вечные муки. Прощай… и торжествуй победу, если сможешь. Потому что времени тебе отпущено – по нашим меркам – совсем уже немного».