Аарон Дембски-Боуден - Кровь Кадии

«Счет „семь“, — опять прошептал внутренний вокс Осирона. — Счет „семь“».

Технопровидец нахмурился.

— Пилот, при достижении стандартной ближней дистанции сканирования нашей позиции доложить о функционировании ауспика.

Запрос был не совсем обычным, и Осирон терпеливо ждал, пока пилот проверяет свою аппаратуру.

— На средней дальности присутствуют обычные искажения, сэр. До ближней дистанции остается двадцать секунд.

Осирон засек время по стуку своего сердца-двигателя. Прошло двадцать три секунды.

— Ауспик работает… чисто. Искажения минимальные.

Осирон переключил канал связи:

— Лейтенант-разведчик.

— Да, почтенный технопровидец?

— Прикажите всем имеющимся силам занять оборонительную позицию.

— Что? Почему?

— Потому что вы здесь старший офицер и мы попали в ловушку.

Двойные двери были сделаны из катурианского дуба и обиты сталью. Двери простояли уже три тысячи лет, и их постоянно освящали, украшали, укрепляли и ремонтировали. Однако это произведение чрезмерно величественной архитектуры обладало и практическим значением: в случае пожара двери закрывались и в течение девяти часов защищали от пламени тех, кто оставался в подготовительном зале.

Под ударом плазменного оружия двери рухнули внутрь. Обе створки с громким треском сорвались с петель и упали на покрытый красным ковром пол. Одиннадцать человек выстроились в разбитом проеме с поднятыми винтовками и пистолетами. Это были уже третьи двери, открытые Зайленом при помощи плазмагана. Белый пар, достаточно горячий, чтобы сжечь кожу, со злобным шипением стекал с фокусирующего кольца.

Перед ними открылся еще один подготовительный зал. Еще один зал, заполненный разъяренными мертвецами. Трупы немедленно переключили внимание на живых пришельцев, и на их подгнивших лицах появилось выражение радости, смешанной с болью. Некоторые мертвецы разразились воплями.

Меч Тейда просвистел в воздухе, и отделение открыло огонь.

После схватки солдаты собрались в центре зала. Кровь покрывала их сплошным слоем, словно людей намеренно выкрасили. Тяжелые ботинки гулко стучали по полу, а со стен с холодным неодобрением на них смотрели высеченные из камня ангелы. В этом зале барельефы изображали сцены из Великого крестового похода. Крылатые Астартес — символические изображения воинов Гвардии Ворона — гордо и величаво смотрели на мир, приведенный ими к Согласию много тысяч лет назад.

Дорогу в следующее помещение преграждали очередные двойные двери. Тейд покачал головой.

— Нас ведут. Ведут, как скот на бойню.

Многие кадийцы кивнули.

— Один зал за другим, и везде лишь незначительное сопротивление, — заметил Зайлен. — Они постепенно изматывают наши силы.

Несколько человек проверили запас зарядов и одобрительно забормотали.

— Сет? — Тейд уперся в псайкера взглядом. — Подготовительные залы заканчиваются. Это сердце монастыря. То, что ты ощущаешь, уже близко.

Псайкера била дрожь, из правого глаза по щеке протянулась дорожка темной крови. Тейд уже был готов его пристрелить. Некомпетентность псайкера истощила терпение капитана. Он понимал, что комиссар почти наверняка убил бы дрожащего старика не только из-за невыполнения долга, но и из соображений психической безопасности. Однако Тейд хотел сохранить любое преимущество, имеющееся в его распоряжении.

В этой миссии с самого начала все пошло не так, и в первую очередь из-за этих глупцов Шестого полка, которые вознамерились отбить у противника святыню. Можно ли было овладеть монастырем? Вероятно. А можно ли было обойтись без сокрушительных потерь? Ни единого шанса. А могли ли несмышленыши вроде этих янусцев, заброшенных в космос прямо из мира, где были призваны, удержаться здесь? Никогда.

Тейд со своими разбросанными по комплексу отделениями надеялся захватить ключевые позиции, закрепиться на них и ждать подкрепления. Хороший план, но с каждой секундой он казался все менее осуществимым. Все происходящее явно указывало на ловушку и продуманные действия врага.

— Сет. Я считаю до трех. — Тейд поднес болт-пистолет к щеке легального псайкера. — Один.

— Какие они старые, — прошептал Сет. — Какие старые. И больные. Как они еще могут жить?

— Сет, сосредоточься. Два.

— Такие старые…

Тейд наотмашь ударил его по лицу кожухом болт-пистолета. Не настолько сильно, чтобы ранить, но довольно ощутимо.

— Сет, сосредоточься! Остуди кадийскую кровь в своих венах. Ты должен выполнить свою работу. Мы на тебя рассчитываем. Что. Ждет. Впереди.

Сет прикрыл кровоточащие глаза. Его дрожь усиливалась, и каждый стоявший рядом ощутил на себе вибрацию псайкера, напрягшего свои силы. Зайлен попятился, словно невидимые силы могли дестабилизировать его непокорно гудящий плазмаган.

— Я все еще слышу голос. Он заперт и едва пробивается на поверхность…

— Сет, сейчас же соберись, или я пристрелю тебя на месте. Не обращай внимания на проклятый голос. — Тейд снова задал вопрос: — Что ты видишь?

Губы псайкера скривила безрадостная улыбка.

Предупреждение технопровидца полетело по воксу от одного подразделения к другому. Оно ни у кого не вызвало удивления. Мало кто надеялся на успешный исход миссии, и многие солдаты Восемьдесят восьмого сомневались в разумности приказа поддержать Шестой полк Януса, оказавшийся в столь тактически невыгодной позиции. Зеленые юнцы выдвинулись слишком далеко и слишком быстро, теперь, чтобы выручить новичков, кадийцам приходилось напрягать все свои силы.

Это в теории.

Конечно, только в теории и можно было помочь отряду, который к моменту прибытия помощи уже был уничтожен.

Таан Даррик, сжимая в руках лазерную винтовку, скорчился позади каменных скамей. Под ударами тяжелых болтеров обломки от его укрытия разлетались в разные стороны и превращались в пыль. Его взгляд на мгновение устремился к куполу из витражного стекла, висевшему над ним метрах в тридцати. Протокол Отвоевания Катура строго запрещал сопутствующие разрушения, но сейчас Даррику было плевать на все протоколы.

Ловкие пальцы извлекли разряженную батарею. Серповидный магазин упал в подставленную руку и был мгновенно убран в подсумок.

— Дух машины, прости мой поступок. Скоро ты снова станешь единым целым.

Литания разрядки, произнесенная бесстрастным и уверенным голосом. Кровь Кадии, лед в венах. Он не позволит здесь себя убить.

Таан защелкнул свежую батарею, включил перезарядку и произнес литанию зарядки:

— Дух машины, прими мой дар. Поглоти свет и извергни смерть.

Простые слова. В других обстоятельствах они могли бы показаться глупыми. Грубая попытка создать нечто поэтическое. И тем не менее Даррик продолжал произносить их с четырехлетнего возраста, когда зарядил свой первый лазган. Сейчас они вызывали у него усмешку. Забавно, как некоторые вещи со временем обретают огромное значение.