Лариса Гаджиева - Не мы такие - жизнь такая!

– Я не собирался его убивать. Если бы ты не помешал, он остался бы жив, – сказал правду. Глаза старика изумлённо распахнулись, в тот же миг ментально ударил уже я. Он почти и не сопротивлялся. То ли сил больше не было, то ли жить не хотел. Старик упал на землю и стал корчиться. Из глаз, ушей и носа сильно текла кровь, вены на лице вздулись, голова на глазах раздувалась всё сильнее, когти лихорадочно царапали землю, оставляя глубокие борозды. Воздух наполнился ужасом стоящих вокруг эзвенов. По моему лицу текли горячие капли крови уже из обоих глаз, но я всё продолжал давить на предателя, пока не довёл его до того состояния, из которого назад дороги нет. Скрюченное трясущееся тело скулило и стонало от невыносимой боли.

– тому, кто его убьёт, сделаю то же самое – тихо сказал, но был уверен, что услышали все. И прониклись. Предатель протянет на грани болевого порока не меньше пары дней. Так что пусть помучается другим в назидание.

Медленно вернулся сквозь опасливо расступающуюся толпу на площадку, где всё ещё умирал эзвен, посмевший бросить открытый вызов. Сейчас в его глазах от былой дерзости не осталось и следа. Лишь ужас и боль. Поверженный противник смог отползти на пару метров, оставляя после себя кровавый след и теперь лежал на спине часто дыша. Из-за шока он даже не заметил моего приближения. Я на секунду замер над ним и проявил единственно возможное сейчас милосердие – быстрым и точным движением пронзил его сердце, оборвав страдания и жизнь.

Раны пульсировали болью. С руки капли падали на землю рядом с поверженным противником, с бока кровь стекала ниже, на штаны. Нужно было остановить кровотечение, чтобы вместе с кровью не уходили и силы. Подняв от трупа голову хмуро обглядел толпу, стараясь с каждым встретиться взглядом, словно сканируя. Нет ли ещё желающих сойтись в честном или не очень честном бою. Таковых не нашлось. Ощущался лишь смрад страха, на котором была замешана ненависть. Впрочем, первого чувства было ощутимо больше.

– Хаммер – позвал подчинённого.

– Да! – возник эзвен, словно из ниоткуда.

– Проследи, чтобы наши вассалы себя хорошо вели и доведи до их сведения, что завтра состоится присяга, после которой будет бал, где они обязаны представить свои семьи и наследников.

– Есть!

Одев перевязь с ножнами, вложил туда клинки и отправился на стоянку кораблей. Совершая все эти действия, старался не выдать того, как сильно ослаб. Голова кружилась, в глазах периодически все расплывалось и темнело. Этот поединок кроме доказательства окружающим моей силы показал мне самому одну весьма неприятную деталь – моя ментальная сила, что возросла после продолжительного контакта с рабыней, пошла на убыль. Получается, что увеличение силы от её энергии даёт лишь временный эффект. А это значит…

– Я найду тебя. И как можно скорее – тихо процедил сквозь стиснутые зубы.

Когда добрался до своего корабля, скомандовал дежурившим там пилотам везти меня на носитель, а медику залечить раны и с чувством выполненного долга потерял сознание.

Очнулся на следующий день в своей каюте на своей постели с дикой головной болью. Да, с ментальными трюками придётся повременить, пока не восстановлюсь. Был конечно один действенный способ восстановиться – помучить кого-нибудь, но на это не было времени. Первым делом глянул на свой компьютер и обнаружил, что через пару часов начнется присяга, а мне ещё нужно успеть провернуть пару дел…

Наскоро проглотив обед и приняв душ, отправился на мостик. Если бы что-то случилось, с чем подчинённые не могли самостоятельно справиться, меня бы разбудили, поэтому я не волновался, но отчёт о состоянии дел должен получить в первую очередь.

На планете пока всё тихо. Волнений в народе почти не было. По всем СМИ передавалась информация, что смена власти простым эзвенам ничем не грозит, даже наоборот, появились кое-какие привилегии – свободный въезд на нашу планету, так как теперь это один клан, желающие могли пойти в армию по контракту, где обучение было бесплатно. (Мою армию). Налоги останутся такими же. В общем, народ кидаться в огонь сражения не спешил и настороженно следил за развитием событий. Я лишь удовлетворённо хмыкнул. Толпе без разницы кто будет стоять наверху, лишь бы в клане был порядок, соблюдались законы и работали инфраструктуры. Я прежних вассалов не стал убирать только потому, чтоб у народа перемены в жизни шли постепенно. Слишком быстрые и серьёзные изменения ни к чему хорошему могут не привести. Да и особенности взглядов и традиций прежним вассалам известны куда лучше, поэтому будет легче найти подход к народу и держать его под контролем. Тем более это им будет выгодно – они по-прежнему остаются у кормушки власти, от которой по собственному желанию никто никогда не откажется. В общем, все счастливы, все довольны, кроме бывшего главы, с которым пора было встретиться и поговорить. И выполнить обещание.

Взяв с собой пару воинов, отправился к пленнику, которого застали лежащим на узкой постели с закрытыми глазами. Как только зашёл в камеру, эзвен мгновенно открыл глаза и сел, настороженно взирая на меня.

– Пошли – сказал спокойным ровным голосом пленнику.

– Куда? – напряжённо ответил тот.

– Будешь меньше задавать вопросов – быстрее узнаешь. – нетерпеливо дёрнул хвостом.

Эзвен видимо решил не нарываться и последовал команде – молча пошёл с нами. Умный мужик. И умеет держать себя в руках, в отличие от большинства эзвенов. Понимает, что от его поведения зависит не только жизнь его самого, но жизни членов семьи. Каждый его поступок подтверждает, что моё решение относительно него правильное.

Немного пропетляв по коридорам, подвели пленника к двери, которую открыл набрав когтями код, сказав:

– Я держу своё слово.

За отъехавшей дверью было небольшое помещение, но это была каюта, а не камера, со вкусом обставленная всем необходимым – диваном, кроватью, столом, стульями, даже компьютер был, естественно с установленными на нём ограничениями. Но для пленника не это было главным. В этой каюте все время с момента захвата находилась его семья.

– Отец! – воскликнул парнишка вскакивая с дивана.

– Папа! – пискнула девчушка, сидевшая до этого на полу, где играла посудой и, словно маленький ураган промчалась по комнате на бегу подпрыгнув прямо в распахнутые объятия родителя.

Жена бывшего главы молча подошла и крепко обняла мужа, уткнувшись тому в грудь лицом и всхлипнула. Последним к воссоединению семейства присоединился сын.

Я со смешанным чувством наблюдал за этой картиной. В своей жизни я столько убивал, что лишить врага жизни для меня было обычным делом. Я никогда не задумывался, что у него может быть семья, где его ждут. Возможно потому, что меня никогда никто не ждал. Брат только и делал что завидовал и строил козни, а отцу вообще до меня дела не было. Никто и никогда не относился ко мне с такой теплотой только потому, что я есть или такой какой есть. Боялись, уважали, завидовали, ненавидели – это да. И для меня это было нормой. До этого момента. Никогда не завидовал, но сейчас… Этот эзвен остался без власти, без клана, даже без свободы, но у него было то, что никогда не было и нет у меня. И возможно никогда не будет. Отобрать силой можно что угодно – богатство, власть, но такое отношение в семье силой не добьешься. Я был в растерянности, потому что не знал, как такое можно заполучить, а глядя на то, как эти эзвены рады встрече понял, что хочу. Но ещё не время. Вот объединю кланы, налажу управление, а там и подберу себе жену. Наподобие. Чтоб всегда ждала, волновалась и вообще…