Стивен Эриксон - Пыль Снов

Ну, слава девятиглавой богине: король вернулся во дворец высасывать лягушачьи кости, а Горячие Слезы встали лагерем на старом речном русле около восточных болот, умирая от походной лихорадки или еще чего-то.

Покоритель кивнул: — Мертворожденные плоды… кровь четырнадцатой дочери… у вас всегда было богатое, хотя порядком мрачное воображение, Канцлер.

— У соуса бельт необычный вкус, иноземцам он редко нравится. Признаю, что почти поражен: ни один из них не подавился, услышав всю эту жуткую чепуху.

— Погодите, им еще придется немало вытерпеть!

— Да, кстати… где их Дестриант? Я, разумеется, ожидал увидеть на встрече Верховного Жреца.

Авальт пожал плечами: — В настоящее время мы не можем проникнуть в их ряды, так что ответа не будет. Но когда они сойдут на берег, у нас будет достаточно носильщиков и прочей военной прислуги, чтобы услышать все, что требуется. — Тут Авальт откинулся в кресле, метнув канцлеру лукавый взгляд: — Четырнадцатая? Это Фелаш? Почему она, Рева?

— Сучка отвергла мои авансы.

— Почему же вы ее не похитили?

Морщинистое лицо Ревы исказилось: — Я пытался. Попомните мой совет, Покоритель: никогда не пытайтесь пройти мимо служанок Королевской Крови — это самые жестокие ассасины в мире. Вести до меня дошли, как же… мои агенты умерли после трех дней и ночей особо страшных пыток. Сучки были так любезны, что прислали мне их глаза в маринаде. Вот наглость!

— Вы отомстили? — воскликнул Авальт, скрывая ужас за поднесенным к губам кубком.

— Конечно нет. Я зарвался, домогаясь ее. Урок оказался вовремя. Услышьте же и вы, юный воин. Не каждая пощечина вызывает кровавую междоусобицу.

— Я услышал все, что следует, друг мой.

Они выпили, погрузившись каждый в свои думы.

Что было к лучшему.

Слуга, стоявший справа от канцлера, молился личному богу, одновременно перемигиваясь особыми знаками со слугой напротив. Он отлично знал, что вскоре ему перережут горло. Но пока два змея таскались провожать людей из Напасти к лодке, он передал приносившей посуду служанке точный отчет обо всем, сказанном в комнате; сейчас она готовится к опасному ночному пути в столицу. Может быть, зарвавшийся канцлер и доволен мрачным уроком смирения, поглядев на то, что осталось от его незадачливых агентов после знакомства с палачами Госпожи Фелаш…. но Госпожа, увы, еще не довольна.

Говорят, что член Ревы не привлекательнее потрошеной гадюки. Одна мысль о том, как такой червяк ползет по ее бедрам, вызвала у четырнадцатой дочери Короля приступ кипящей ярости. Нет, она только начала учить старого козла — канцлера.

В крошечном королевстве Болкандо жизнь полна приключений.

Яни Товис хотелось довершить ужасную бойню, учиненную братом… но еще вопрос, сумеет ли она? Взбесившиеся Стяжка и Сквиш плевались, изрыгали проклятия и выводили «шаги убийцы», брызгая мочой во все стороны, пока кожаные стены палатки не стали темными и мокрыми. Сапоги Полутьмы постигла та же участь, хотя они были гораздо больше приспособлены выдерживать всякую грязь. А вот терпение ее оказалось на пределе.

— Ну, хватит!

Искаженные злобными гримасами рожи обернулись к ней. — Мы должны его заловить! — зарычала Стяжка.

— Кровавые проклятья! Крысий яд, рыбья чешуя! Девять ночей боли! И еще девять!

— Он изгнан, — сказала Яни. — Вопрос закрыт.

Сквиш набрала полный рот мокроты и замотала головой, обрызгав стену слева от Полутьмы. Зарычав, Яни потянулась за мечом.

— Случайно! — крикнула Стяжка, прыгая и сталкиваясь с сестрой. Она оттащила побледневшую вдруг ведьму подальше.

Яни Товис с трудом поборола желания вытащить оружие. Она ненавидела гнев, потерю контроля, ведь когда страсть пробуждалась в ней, ее было почти невозможно удержать. Она оказалась на самой грани. Еще одно оскорбление — ради Странника, еще один косой взгляд! — и она убьет обеих.

У Стяжки оказалось достаточно мозгов, чтобы распознать угрозу, это было очевидно — она продолжала отталкивать Сквиш, пока обе не оказались у дальней стены. Затем она обернулась и принялась кланяться: — Жаления, Королева. Ужасные жаления. Горесть, эт точно, горесть, Вашство, оно и напустило яду в ее старые вены. Звинения от меня и Сквиш. Ужасное дело, ужасное дело!

Яни Товис сумела отпустить рукоять длинного меча. Сказала блеклым тоном: — У нас нет времени на пустяки. Трясы потеряли ковен, остались только вы. А я потеряла Дозорного. Нас только трое. Королева и две ведьмы. Пора обсудить, что следует сделать.

— Разве не говорят, — усердно закивала Стяжка, — разве не говорят, что море слепо к берегу и берег слеп к трясам и морю. А море вздымается. Вздымается, Королева. Шестое пророчство…

— Шестое пророчство! — прошипела Сквиш, просунув голову за плечо сестры и сверкая глазами на Яни. — А как насчет пятнадцатого? Ночь Королевской Крови! «О она вздымется и берег потонет и ночь заплачет в воду и мир станет красным! Род на род, резня отметит трясов и трясы потонут! В воздухе, который не вдохнуть!» Чо можно не вдохнуть, как не море? Твой брат убил нас всех, убил всех!

— Изгнанный, — ровным тоном сказала Полутьма. — У меня нет брата.

— Нам нужен король! — крикнула Сквиш, вырвав клочок волос.

— Не нужен!

Ведьмы застыли, потрясенные ее яростью, пораженные словами.

Яни Товис перевела дыхание. Она не могла скрыть дрожание рук, всю степень своей ярости. — Я не слепа к морю, — сказала она. — Нет… послушайте меня. Молчите, просто слушайте! Вода действительно поднимается. Неотразимый факт. Берег тонет, как говорит часть пророчества. Я не так глупа, чтобы отвергать мудрость древних провидцев. Трясы в беде. На меня и на вас выпало отыскать путь сквозь беды. Для нашего народа. Вражду следует прекратить — и если вы не можете позабыть о произошедшем, прямо сейчас, мне придется изгнать и вас.

Едва вымолвив слово «изгнать», она с немалым удовлетворением увидела, что обе ведьмы выглядят как-то иначе. Менее дикими и решительными.

Сквиш облизала сухие губы и осела на кожаную стену. — Нужно бежать с берега, Государыня.

— Сама знаю.

— Мы должны уйти. Бросить зов по Островам, собрать всех трясов. Мы должны снова начать странствие.

— Как пророчствовано, — шепнула Стяжка. — Последнее путь-шествие.

— Да. Сейчас жители хоронят тела. Они хотят, чтобы вы произнесли последние молитвы. Потом я сяду на корабль. Мы плывем на остров Третья Дева, чтобы организовать эвакуацию.

— То есть трясов.

— Нет, Стяжка. Остров скоро скроется под волнами. Мы заберем всех.

— Мерзавцы тюремники!

— Убийцы, лодыри, свиногрязы, говноеды!

Яни Товис снова засверкала глазами на старух: — Тем не менее!

Ни одна не сумела выдержать взгляда королевы; еще миг — и Сквиш пошла к двери. — Мольбы и мольбы, да, за мертвый ковен и всех трясов и за берег.