Шон Уильямс - Необузданная сила

Дождь щебня прекратился. Он оставался там же, где и был, загипнотизированный медленно исчезающей звездой в небе, пока «Блуждающая Тень» не опустилась непосредственно перед ним, скуля репульсорами, чтобы держаться над землей.

Он моргнул, только тогда поняв, что Юнона пыталась заговорить с ним.

— Я говорю дело сделано. На борт. Давайте убираться отсюда.

Он двигался, словно был в другом измерении, ступая на покатый трап, но чувствуя себя так, словно он весил тысячу тонн.

С воем невидимый корабль, развернулся от разрушенного основание и беспрепятственно взлетел.

ПРОКСИ трясся над Старкиллером, как никогда ранее, счищая пепел и пыль с его одежды энергичным пощелкиванием своих тонких металлических рук. Может быть, дроид никогда прежде не был так надолго разлучен с хозяином, Юнона не знала, и ее это не заботило. Взгляд на лице Старкиллера был суровым.

— Кто она была? — спросил он Koтa, который попятился к откидному сидению, освобождая для него место второго пилота.

— Принцесса Лейя Органа. Ее отец — Бейл Органа, мой контактер в Сенате.

— Я хочу поговорить с ним.

Генерал прикрыл рукой свое лицо, словно был зрячим.

— Вы не можете.

Ярость Старкиллера нашла выход, который искала.

— Я столько рисковал своей жизнью, спасая его дочь от планеты, наводненной штурмовиками…

— Не стоит, парень. — Кота поднял одну уставшую руку, поскольку Старкиллер направился к нему. — Вы не можете поговорить с Бейлом, потому что я не могу найти его. Он пропал без вести.

— Как? — Старкиллера расстроился. — Когда?

— Я не мог связаться с ним с тех пор, как мы покинули Беспин. В последний раз, когда я увидел его, это было на Нар Шаддаа. Он нашел меня и звал на работу затем, чтобы спасти Лейю. Я отказался, конечно. — Он показал на свои пустые глазницы, словно это объясняло все. — Когда я отказался, он послал меня в Облачный Город. С тех пор я его не видел и не получал известий от него.

Кота отвернулся, сев и словно сожалея о происшедшем. В другое время, предположила Юнона, Кота не колебался бы ни минуты. Он проник бы в логово Империи и разобрался с их грубым правосудием, с помощью которого они управляли его собственным друзьями. Но что он может теперь, один слепой старик против тысяч здоровых, хорошо вооруженных солдат?

Она обдумывала все, чтобы найти аргументы. Ее сердце было уязвлено ее собственными ранами, и она не была точно уверенной, на чью сторону ей встать в споре этих двух мужчин.

Старкиллер отступил без извинений. Они, казалось, нашли приемлемое решение. Koтa остался сидеть на откидном сидении, наклонив решительно подбородок вниз, в то время, как Старкиллер отошел к каюте отдыха. Как только он двинулся, в воздухе запахло серой и дымом.

Юнона посмотрела на панель управления. Он не давал ей командовать. Она устанавливала траекторию «Блуждающей Тени» автоматически, а ПРОКСИ следил за каждым ее движением, что она находила достаточно тревожным. Зная теперь лучше, что дроид не мог помочь ей в этом, поскольку это было как часть того, чем он был, как дыхание для нее, и она не просила, чтобы он остановился.

— Как ты справляешься с ним, когда он становится таким? — спросила она дроида.

ПРОКСИ не надо было обяснять, о ком идет речь.

— Я обычно дерусь с ним. Это, кажется, помогает. Вы хотели бы направить меня к…

— Нет, ПРОКСИ. Оставайся. Я думаю, что самое лучшее лекарство, это — время.

Оставив корабль на Кота и слабые руки дроида, она поднялась со своего места и направилась в кормовой отсек.

В каюте отдыха было темнее, чем это казалось через камеру наблюдения. Воздух был прохладен, и звук гипердвигателя корабля был слышен, словно с расстояния тысячи километров отсюда. Несмотря на его умеренность, в каюте царило спокойствие, которое удивило ее, как только она вошла. Некоторая сбалансированость время от времени, хотя могла приобрести некую критичность, учитывая прошлую жизнь Старкиллера. Она была уверена, что способность оставаться спокойным, охотясь на джедаев, не могла даваться легко. И цена…

— Проблемы, Юнона? — Он сидел на коленях в центре каюты, руки свободно свисали вдоль тела. На полу перед ним лежала рукоятка его дезактивированного светового меча, которым он пользовался, начиная с момента их побега из «Эмпирикала». Рядом с ним лежал маленький синий кристалл. Он сидел в пол оборота к ней, поэтому она не могла сказать, были ли его глаза открыты.

— Я не знаю, — ответила она. — Это ты мне скажи.

— Что именно?

Она решила сказать так, как есть.

— Ты в порядке? После того, что случилось на Кашиике…

— Я в порядке, — сказал он. — Канаты были жесткими, но я чувствую себя более сильным, чем когда-либо ранее. Я думаю, становится легче, когда пробуешь что-то посложнее. Сила более могущественна, чем что-либо, что мы можем вообразить. Мы — те, кто ограничивает ее, а не наоборот.

Он наполовину повернулся, чтобы посмотреть на нее, и она была готова позволить ему продолжить разговор об этом, если он хочет. Он никогда не говорил с ней о Силе прежде; жизнь, которую она никогда не видела, мерцала в его глазах, когда он говорил. Но это было все, что он сказал, и когда она не могла думать ни о чем другом, его голова откинулась назад, чтобы встать с пола.

— А как насчет того, что случилось с нами помимо этого? Я покинула военно-воздушный флот, а ты бросил своего Учителя. Мы идем одной дорогой. И можем помочь друг другу.

— Никто не может помочь мне.

— Я не думаю, что ты действительно так думаешь. Я только думаю, что ты боишься, что позволишь мне попробовать.

— Ты всерьез так думаешь? — он не смотрел на неё, но она заметила, как напряглись мышцы на его шее. — После того, как я убивал штурмовиков, мне стоит бояться тебя?

— Это были не только штурмовики, — сказала она с большей горячностью, чем хотела.

Он снова поглядел на нее.

— Да, и Капитан Стерн.

— Не забудь еще и пилотов-истребителей, — сказала она. — Один из них был парнем, с которым я имела обыкновение летать.

Старкиллер ничего не сказал.

— Намного легче бороться с Империей, когда она является безликой, — сказала она, — когда люди, жизни которых ты обрываешь, скрыты за шлемами штурмовиков или дюрастиловыми корпусами. Но когда они — люди, которых мы знали, обычные люди… — Она пожала плечами. — Насколько тяжелее это тогда сделать?

Он смотрел на нее, пока мурашки не поползли вниз по ее спине.

— Ты долго думала? — спросил он.

— Нет, — ответила она. — Я… — «Я лишь хочу, чтобы ты поговорил со мной», но она не могла сказать этого. — Это неважно.

Она повернулась на каблуках к выходу. Может быть, ПРОКСИ был не единственным, кто хотел бы когда-нибудь достать его, кончиком пышущего жаром светового меча.