Андрей Валентинов - Нарушители равновесия. Если смерть проснется. Печать на сердце твоём

— Сюда! Пятую сотню — поперек дороги. Расстояние от третьей — сто шагов…

Кажется, все правильно. Згур оглянулся: седьмая сотня уже исчезала в лесу — слева и справа, как приказано. Ничего особенного, обычный бой. «Боец Згур! Сзади полсотни латников! Время года — зима, оттепель, снег глубокий, мокрый. Твои действия?»

Раздумывать не приходилось. Полсотни румских латников — сила. Но они устали — и люди, и кони. К тому же воины Кей-Сара уверены, что легко изрубят; беглецов. Иначе бы не гнали во весь опор…

— Боярин!

Згур лишь дернул плечом. Сейчас не до «чугастра».

— Боярин! Надень!

Ярчук держал в руках шлем — блестящий, с красными перьями. С кого только снять успел?

— Спасибо!

Шапка упала прямо на снег. Шлем пришелся впору, как на заказ. Где же Чудик, Косматый его дери? Ах вот он!

— Компаро комит!..

— Отставить! — Згур вновь поглядел на дорогу. Конница еще за холмом, но времени мало. Как раз, чтобы… — Выровнять строй! Не сотня, а тараканы! Появятся латники, сделаешь так…

Из-за холма уже слышалось конское ржание. Спешат, коней подгоняют! Згур спустился с холма и встал впереди пятой сотни. Самое место — и видно, и слышно. Ну, давай!

Солнце блеснуло на стальных доспехах. Передовые уже выезжали из-за холма. Впереди мчался всадник в позолоченном шлеме с высоким гребнем, не иначе — старшой. Ехали строем, по три в ряд. Неужели так и нападут, не перестраиваясь? Похоже на то…

Латники не стали ждать. Редкий строй, перегородивший дорогу, только раззадорил. Резкая команда — и передовые перешли в галоп. Десяток стрел ударил навстречу, кто-то рухнул с седла, но остальные, держа копья наперевес, уже неслись прямо на сотню Чудика. Згур затаил дыхание. Ну!

Удары копий пришлись в пустоту. Строй распался — но не бегущей толпой, а четко посередине. «Катакиты» отбегали в сторону и вновь выстраивались живым коридором, пропуская конницу. Згур замер. Поймут? Нет, не поймут! Слишком уверены в себе. Те, кто остался сзади, для латников — уже беглецы, на которых жаль тратить время. Теперь они спешат смять остальных…

Конный строй распадался, превращаясь в лаву. Даже не в лаву — в кучу. Каратели Кей-Сара не ждали сопротивления. Привычка к победе — полезная вещь, но может сыграть скверную шутку…

Хрипящие конские морды были уже рядом. Згур отступил назад, за ощетинившийся копьями строй. Краем глаза

он заметил, как слева и справа, из-за заснеженной опушки, сверкнула сталь. Пора!

Крик ударил, как гром — дружный, в две сотни глоток. Кричали со всех сторон — с опушки, сзади, где вновь сомкнула ряды сотня Чудика, слева и справа.

— Ферра! Ферра!

Страшный румский клич, которого боялись все — от моря Змеиного до моря Зеленого. «Ферра! Ферра!» — «Убей! Убей!»

Остановиться латники не успели. Лава грузно ударилась о строй, о ровный ряд копий, направленных навстречу врагу. Это бы не остановило, но страшный натиск быстро иссяк. Слева и справа уже бежали те, кто прятался за опушкой. Згур заметил Сажу — черный ловко кинул копье, сбив ближайшего всадника, схватил за ногу другого. А сзади слышался ответный крик — фрактарии Чудика, развернувшись, тоже ударили в копья…

Згур спрятал бесполезный меч, оглянулся. Рядом на снегу лежал убитый — ловкий удар рассек парню горло. Згур схватил копье, протиснулся ближе. Горячий конский бок отбросил его назад, но Згур все же не упал и, уклонившись от удара, резко ткнул копьем прямо в чье-то бородатое лицо. Еще один всадник развернулся, взмахнул мечом, но тут же бессильно завалился на бок. Ярчук опустил копье и угрюмо хмыкнул.

Теперь резались молча, слышались лишь лошадиный храп и надсадное людское дыхание. Врагов было много, но драться могли лишь те, кто находился с краю. Остальные, сбившись в кучу, вынуждены были ждать, пока товарищ упадет с седла. Может, они все же прорвались бы, ударив всей массой на врага, но не нашлось того, кто бы отдал приказ. Всадник в позолоченном шлеме упал на землю одним из первых…

Раненых отнесли к опушке. Там же положили убитых — и своих, и чужих. Испуганно ржали кони, пленники — полтора десятка крепких парней, уже без доспехов и сапог, угрюмо переминались босыми ногами, ожидая своей участи.

Следовало поспешить. За первым отрядом мог появиться второй, но Згур понимал — людям надо дать отдышаться. Двенадцать убитых, столько же раненых — победа обошлась дорого. Но все же они победили. Первый бой, первая победа…

Згур вновь осмотрелся. Кони! Им досталось три десятка лошадей. Это многое меняло. Среди «катакитов» наверняка найдутся те, кто способен сидеть в седле…

Приходилось все решать на ходу. Прежде всего — обувь, сапоги у многих «катакитов» давно уже просят каши. Затем — луки, у каждого латника оказался при седле сагайдак. Шлемы… Да, а Ярчук-то где?

Венет оказался поблизости. «Чугастр» был занят — деловито расплетал косички. Згур не выдержал — улыбнулся. Борода ты, предорогая!

Выступили где-то через час. Пленные, привязанные к деревьям, провожали отряд удивленными взглядами, то ли до сих пор не веря случившемуся, то ли дивясь, что в живых оставили. Это удалось не без труда. Кое-кто из «катакитов» уже был готов закинуть веревку на ближайший сук, но Згур был тверд. Пусть лучше своим расскажут! Такая слава не помешает.

Теперь шли веселее. Люди подтянулись, лица у многих сияли усмешками. Згур, подумав, выбрал себе серого в яблоках коня и пристроился как раз за передовой сотней. Сотник — одноглазый Чудик, весело скалящий белые зубы, Сажа и Крюк в своем синем плаще тоже ехали верхами. Чудика Згур решил оставить при себе, вроде как заместителем. Со стороны это уже походило на настоящее войско, но Згур не спешил радоваться. Самое трудное — впереди…

— До Быстра три перехода, так?

Згур оглядел собравшихся. У старого, сбитого из не-струганых досок стола собрались его командиры. Неярко, чуть потрескивая, горел светильник. Пахло горячим маслом и мокрой кожей.

— Если быстро идти, совершен-понятно, — Гусак взглянул на расстеленную по столу мапу, покрутил головой. — Дорога плохая, комит!

— Моя думай, тепло будет, — вставил Сажа. — Моя думай — снег таять будет. Моя и наша быстро не идти…

Ночевали в селе — пустом, брошенном. Згур, запретив трогать нехитрый скарб селян, устроился в маленькой землянке, очень похожей на ту, в которой когда-то жила Лас-тивка. Здесь и собрались. Все — кроме Ярчука. Мрачный венет предпочел уйти ночевать в соседний сарай — не иначе к приходу мертвяков готовился.

Згур задумался. Верно! Оттепель затянулась, скоро дорогу совсем развезет.

— Телеги бросим. Вещи — во вьюки, раненых — на конные ноши.

«Катакиты» недоуменно переглянулись. Пришлось объяснять свой нехитрый замысел, вспоминая, как будет по-румски «вьюк». Спорить не стали, но Чудик, бросив на мапу беглый взгляд, остался явно недоволен: