Филип Фармер - Многоярусный мир: Создатель вселенных

Действуя по указке Петотока, Кикаха вновь взобрался на палубу и спустил на воду небольшую шлюпку. Причалив к берегу и взломав дверь небольшого товарного склада, он наполнил лодку продуктами и вернулся к галере. Потом ему пришлось привязать лодку к якорю и сплавать за Ананой. А дальше начался каторжный труд. Они ныряли, плавали и снова ныряли, перенося в сетках пакеты с едой. К концу работы они так устали, что едва выползли из воды на бортик люка. Кикаха отпустил шлюпку, и ее снесло течением. Проводив ее взглядом, он нырнул в последний раз.

Дрожа от холода и перенапряжения, Кикаха отчаянно боролся со сном. Имея за плечами богатый опыт, он опасался оставлять контрабандиста без охраны. Анана предложила не создавать себе лишних проблем. По ее мнению, пленника полагалось прикончить. Петоток с тревогой прислушивался к разговору, хотя они говорили на языке властителей, которого он не понимал. Увидев, как Анана чиркнула пальцем по горлу, пленник догадался о причине спора, и, несмотря на темную кожу, его лицо побледнело.

— Я не буду убивать без надобности, — сказал Кикаха. — Кроме того, если он даже умрет, нам все равно придется дежурить по очереди. Что, если явятся другие контрабандисты? Застав нас спящими, они воспользуются моментом, и мы окажемся в их власти. Клататол и ее друзья устояли перед соблазном получить награду, хотя я не уверен, что они удержались бы от большей суммы. Однако другие могут не проявить такого благородства.

Он нес первое дежурство и не засыпал только потому, что все время поливал лицо и голову водой, беседовал с Петотоком и шагал по настилу тайника. Когда прошло два часа, Кикаха разбудил Анану, похлопав ее по щекам и брызнув в лицо водой. Взяв с нее обещание не поддаваться дремоте, он закрыл глаза и погрузился в беспросветный сон.

Они дважды сменяли друг друга. Потом Анана разбудила его в третий раз, но уже не для того, чтобы передать дежурство.

Закрыв ладонью рот Кикахи, она шепнула ему на ухо:

— Тихо! Ты храпел! А на борт поднялись люди!

Кикаха долго лежал, прислушиваясь к торопливому топоту, разговорам, крикам, ударам и грохоту груза, который передвигали с места на место. Солдаты простукивали переборки и палубы, пытаясь отыскать потайные отсеки.

Прошло тысяча двести секунд, каждую из которых Кикаха молча отсчитал. В конце концов поисковая группа ушла.

И снова Кикаха с Ананой пытались по очереди наверстать упущенный сон.

Когда беглецы почувствовали себя достаточно отдохнувшими, чтобы бодрствовать вместе, Кикаха спросил Анану, как она оказалась в такой ситуации.

— Черные Звонари, — ответила та и подняла правую руку.

На среднем пальце сверкнуло кольцо из черного металла с большим темно-зеленым драгоценным камнем.

— Я отдала все свои драгоценности контрабандистам, но это оставила себе, — сказала Анана. — Я отказалась отдать им его. Мне пришлось сказать, что они могут снять кольцо только с моего трупа. И в какой-то момент я подумала, что они убьют меня. — Она помолчала. — Дай-ка вспомнить, как это началось. Сначала Черные Звонари не представляли никакой угрозы. Около десяти тысяч лет назад ученые нашей расы создали искусственную форму жизни. И они подошли к ее созданию во время поисков истинного бессмертия.

Звонари имели форму колокола. Они изготавливались из черного материала, не поддававшегося разрушению. Звонарь не пострадал бы даже в том случае, если бы рядом с ним взорвалась водородная бомба. Его можно было бросить в центр пылающей звезды, и он оставался бы там невредимым миллиарды лет.

Ученые создали Звонарей таким образом, что те действовали чисто автоматически. Они не имели собственного разума и первоначально изготавливались как обычные устройства. Прибор помещали на голову человека, крохотные датчики считывали поверхностный потенциал кожи, и колокол автоматически выпускал два очень тонких, но крепких электрода. Они проникали сквозь череп и внедрялись в мозг.

Через эти электроды Звонарь разгружал содержание человеческого ума и расчленял цепочки гигантских протеиновых молекул, составляющих память. Он разрывал сложнейшие нервные связи, уничтожая все, что хранилось в сознании и подсознании человека.

— А какой в этом смысл? — спросил Кикаха. — Зачем властителям понадобилось разлагать разум на части, то есть разгружать себе мозг? Они же превращались в ничего не сознающих младенцев — tabula rasa.

— Конечно, но ты не понял их идеи до конца. Все содержание разгруженного и расчлененного мозга вносилось в сознание человека, который принадлежал властителю, — раба.

Кикаха привык ничему не удивляться. И слова Ананы вызвали у него скорее не изумление, а тошноту.

— Но зачем? Для чего…

— Это было необходимо, — серьезно и рассудительно ответила Анана. — Раб все равно бы когда-нибудь умер. Так какая разница? А властитель мог бы сохранить жизнь — даже в том случае, если бы его телу нанесли смертельную рану.

Она не стала говорить о величии той технологии, которая позволяла властителям жить тысячи и даже миллионы лет, не будь в их мире несчастных случаев, самоубийств и взаимного истребления. Кикаха знал это и без нее. Отсутствие старения, даже в легкой степени, наблюдалось у всех существ многоярусной планеты. Воды этого мира содержали синтезированные Вольфом субстанции, которые предохраняли людей от старения примерно тысячу лет. Эта же вода уменьшала способность к воспроизведению потомства, поэтому проблем перенаселения не возникало.

— Поначалу Звонари представляли собой устройства, с помощью которых воспоминания властителя могли переписываться в мозг носителя. Подобным образом властитель как бы переходил в новое тело, если старое умирало от ран.

На случай непредвиденных обстоятельств матрицу-колокол создавали с таким расчетом, чтобы запись, дублировавшая мозг, могла храниться потрясающе долгое время. Колокол оснастили мощным энергоблоком, который при желании потребителя мог обеспечивать любое функционирование записанного ума. Кроме того, матрица автоматически откачивала нервную энергию носителя для подзарядки своей силовой батареи. В процессе сканирования ума нервные связи расчленялись. Это вызывало разрушение всех ячеек психоструктуры, и после перезаписи в колокол мозг становился абсолютно пустым. Его содержание копировалось в матрицу, которая превращалась не только в хранилище, но и в дубликат записанного ума.

— Я могу это повторить, лишь бы ты понял, — добавила Анана.

— Пока мне все ясно, — ответил Кикаха. — Но я не думаю, что каким-то расчленением и разрушением молекул, сканированием и копированием разума можно достичь истинного бессмертия. Мозг — не чашка, а разум — не вода. Его не перелить из одной головы в другую. И это не настоящий перенос разума. На самом деле ваши ученые переписывали содержание обоих полушарий и других долей мозга, стирая при этом всю информацию, которая хранилась в них. Но разве созданные ими колокола имели подсознание? Мне это напоминает запись на магнитофоне — лента прокручивается, и создается идентичный мозг, но только в другом вместилище. Однако дублированный мозг всегда будет оставаться лишь жалким подобием оригинала. В действительности первый мозг умирал. А второй воспринимал себя первым только потому, что нес в себе его воспоминания. Но на самом деле оставался копией.