Ольга Елисеева - Сын Солнца

Что с ней произошло? Всего час назад (или сколько там?) она ревела белугой у столба из-за того, что ее едва не изнасиловали. А сейчас сама просилась на копье!

Дея вряд ли сознавала, что делает. Пытаясь прийти в себя после пережитого, она добралась до бочки с водой, нашла на груди кожаный мешочек — к счастью, он не пострадал — и откупорила пузырек с полынным маслом. По уверениям вёльвов, оно бодрило и укрепляло. Накапав три капли в горсть воды, девушка залпом осушила ее и села на землю ждать результатов.

Они не замедлили явиться. Вскоре принцесса почувствовала жжение в животе, потом огонь побежал по жилам и, добравшись до головы, застучал в висках. Через несколько минут ей смешно было вспомнить свои рыдания. С чего бы вдруг? На ней порвали одежду. Помяли грудь. Чуть не вывихнули ноги. А разве не за этим она сюда пришла? Не совсем. Она должна унести отсюда семя Принца Победителя. Спрятать и прорастить его в себе, чтобы спасти трон Алдерика от хищных лап Ахо. Но для начала нового наследника нужно добыть.

За матерчатой стеной ворочался и вздыхал Акхан. Сейчас она пойдет к нему и во что бы то ни стало добьется своего. Дея склонилась над бочкой, поплескала себе в лицо, постаралась смыть грязь с волос, как могла, оттерла руки и ноги. А потом взяла первую попавшуюся чашку — кажется, битую, потому и брошенную здесь, за палаткой, — наполнила ее водой и влила остаток полынного масла. На такого рослого мужчину нужно много зелья. Глубоко вздохнула для храбрости и шагнула под темный полог шатра.

— Господин! Господин! Проснитесь!

— Пошла прочь! — Акхан не намерен был долго болтать с ней, но странная девка не отставала.

— Господин мой, почему вы не хотите, чтоб я доставила вам удовольствие?

Не то чтобы он не хотел. Вода была какая-то горькая. Протухла, что ли?

Акалель смерил маленькую дрянь долгим взглядом. Она была мокрой, как выдра. Но это не остудило жар его тела. Он вспотел и чувствовал себя липким после недавнего кошмара. Однако ей понравилось. Гостья скользнула к нему под одеяло и лизнула его кончиком языка в грудь. Солоноватый вкус мужской кожи вызвал у нее дрожь.

А она его заводила. Акхан с удивлением понял это, когда возбужденное вздрагивание ее ягодиц передалось его рукам. Или он ошибался? Перед ним действительно шлюха из обоза?

Если б Дея потом могла вспомнить, что вытворяла в эту ночь, она потеряла бы к себе остатки уважения. Принцесса, выросшая в башне из слоновой кости, была распутна, неистова и требовательна. Акалель забыл, вернее, отшвырнул от себя необходимость помнить о запрете на близость с женщиной. Его мстительной радостью наполняло сознание того, что он нарушает табу Лунного Круга. Так вам. Так. И еще глубже. Женщина вскрикнула, Акхан зашелся лихорадочной дрожью, поливая пустыню во имя будущего сада.

Все-таки девица. Очень странно. Может, она больная? Некогда было раздумывать: гостья снова тянулась к нему. Эй, эй! Стой, крошка! Так сразу не бывает.

Ей было мало. А ему? Как только принц осознал, что и сам не прочь продолжить, он набросился на свой ночной трофей, как голодный на кусок хлеба.

Дея приняла все. С жадной благодарностью. Оба остановились, только когда почувствовали себя трупами.

— А ты… — ошалело протянул Акхан, — не хочешь с меня слезть?

Она уже спала. Приоткрыв рот и по-детски сладко посапывая носом. Принц аккуратно сгрузил ее себе под бок. Так или иначе, эту ночь он провел не с белыми червяками. И на том спасибо.

— Господин, вставайте! Жрецы идут сюда! — Возле входа послышался испуганный голос Варда.

— Че-е-ерт! — Акхану нелегко было выдернуть себя из дремоты. Впервые за последние дни он расслабился как следует.

— Господин, вы слышите меня! Их ведет Гулит!

Акалель рывком сел в постели. Как она узнала? Наверное, следила за ним. Хищная тварь!

— Акхан, черт возьми! Да просыпайся же ты! — К дрожащему голосу Варда прибавился другой, резкий и хриплый. Принц узнал Друза. — Тебе в ухо гвоздь вбить надо, чтоб ты услышал?

Друз отбросил полог и оказался в шатре. При виде заспанной лохматой гостьи он присвистнул.

— Времени ты даром не терял. — Кормщик схватил в охапку и швырнул девушке плащ. — Вставай, вставай, пошевеливайся! Нельзя, чтоб акалеля видели с тобой!

Дея бестолково заметалась, стараясь прикрыться разъезжавшимся под пальцами скользким шелком. Ей неловко было одеваться при посторонних. Сейчас, проснувшись, она казалась Акхану испуганной и смущенной. Ее щеки горели, руки тряслись.

— Друз, — принц взял кормщика за локоть, заставляя отвернуться, — сможешь вывести ее? Взять лодку и переправить на тот берег? К своим?

— Почему нет? Лагерь еще спит. Но знаешь, — кормщик помедлил, — проще было бы ее зарезать. Девкой больше, девкой меньше…

Акалель прикрыл ему рот рукой:

— Сделай, как я просил.

Друз только поклонился и подтолкнул Дею в плечо:

— Пойдем, женщина. Его высочество сегодня добр.

— Вард, прибери тут все. Я попробую их задержать. — Акхан снова влез в постель, все еще чувствуя рядом с собой запах и тепло второго тела.

«Вот она, тут!» — уже слышал он крики с улицы. А им в такт дробный стук деревянных сандалий Тикаля и поскрипывание кипарисовых тростей остальных жрецов.

— Я видела, она вошла внутрь! Женщина у него в шатре! Белая женщина! — Гулит галопом мчалась впереди гневной процессии жрецов.

«Черт бы тебя побрал, сука! Твое какое дело?» — Акхан вытянулся на кровати и скрипнул суставами. Он, конечно, мог изобразить невинность. Разыграть заспанного и удивленного напрасными обвинениями человека. Но что-то внутри его протестовало против такого поведения. Принц Победитель встал и отшвырнул полог в сторону.

— В чем дело? — В его голосе, во всей его позе сквозила такая угроза, что приблизившиеся было жрецы сделали шаг назад.

— Нам донесли… — начал Тикаль.

— У него в шатре женщина! — Гулит вихрем метнулась под рукой акалеля и проникла внутрь. — Она была здесь! — Кажется, охотницу за головами вовсе не смутило отсутствие соперницы. Ее руки раскидали подушки на ложе командующего. — Здесь остался запах! — Гулит встала на четвереньки и по-собачьи повела носом над теплым еще покрывалом.

Акхан шагнул прямо на Тикаля.

— Вы переходите всякие границы. — Его губы побелели.

— Вы не имели права нарушать табу, — отчеканил жрец. Его голос звучал разочарованно. Видимо, он очень хотел застать врага на месте преступления.

— У вас есть что поставить мне в вину? — Принц старался говорить спокойно. — Нет? Тогда уймите свою гончую. — Акалель бросил презрительный взгляд на рывшуюся в его вещах Гулит.

— Все еще теплое! Они ушли недавно! — продолжала выкрикивать та.

— Сами уймите. — Тикаль повернулся спиной и побрел прочь от палатки. Он не ожидал, что принц решит действовать немедленно.