Джон Френч - Чемпионы Темных Богов

Но, конечно, она не пустовала — служители Инквизиции избрали мертвую крепость для проведения конклава. Вдоль коридоров тянулись толстые стволы кабелей, исчезая в проемах в полу. Под высокими потолками парили светосферы, чьи поддерживающие поля жужжали в сухом воздухе. Укутанные в плащи и с надвинутыми на головы капюшонами сервы ходили небольшими плотными группками, а солдаты в глянцево-красных доспехах стерегли стены под искрящим светом пустотных щитов. И повсюду дул теплый ветерок, со стуком гоняя по каменному полу пыль.

В небесах, словно звезды, мерцало более дюжины кораблей. Некоторые доставили Иобель и ее товарищей, но большинство просто неподвижно висели над крепостью, будто стражники над вырытой могилой. Место занималось не на постоянном основании, а лишь было избрано за свою изолированность и временно укреплено.

Будь Иобель честной сама с собой, то сказала бы, что происходящее казалось ей довольно пугающим. Однажды она уже посещала конклав вместе со своим наставником, но это происходило на Луне, на виду у благословенной Терры. То было великое событие, наполненное чувством, что ты оказался в центре событий, чувством вознесения. Но в этом мертвом сухом мире, она как будто подошла к самому краю и заглянула в бездну за ним.

На самом деле Кавор был прав — впереди, чего правду таить, их ждало неприятное дело. Но чем еще можно было назвать обязанности инквизитора, как не неприятной необходимостью? Иобель взглянула на двух других инквизиторов, стоявших подле нее со своими помощниками. Эрионас зашевелился, но не встретился с ней взглядом. Он был высоким, его лицо — гладким, безволосым, а черты столь невыразительными, что казались вылепленными из глины. На нем был серый нательник, из позвоночника тянулись кабели, подсоединенные к стоявшей позади троице последователей. Старуха Малькира оставалась неподвижной, ее хромированный экзоскелет издавал гул, от которого сводило десны. Перед появлением прорицательницы глаза всех собравшихся на верхних ярусах людей неотступно следили за ними тремя, взвешивая, оценивая, просчитывая…

«Вот что получаешь за собрание великого конклава сотоварищей, но был ли у нас иной выбор?»

Они странствовали в Оке Ужаса и возвратились со знаниями, и знания те оказались ношей, с которой им трем совладать было не по силам. Прорицательница хранила толику этих сведений. Она была последней из астропатов, которых они взяли в Око для поиска правды, и то, что она узрела, осталось выжженным у нее в разуме. Фрагмент познаний, а также то, что произошло, когда они попытались покинуть Око, и было той причиной, по которой они собрались здесь, в забытой всеми крепости в мертвом мире.

Прорицательница остановилась в центре зала. Она пошатнулась, залязгав цепями. Двери в зал закрылись. Сумрак наполнился тишиной, а затем по собранию прокатилось шуршание одежд и перешептывания. На одном из верхних ярусов поднялась фигура. Человек был худощав, облачен в неброскую черную мантию и с бледным лицом, которое напомнило Иобель навершие острой секиры. Его звали инквизитор Издубар, и он был еще одной причиной, по которой она здесь находилась.

Нет, не просто инквизитор Издубар. Лорд-инквизитор Издубар. Молчание в зале, пока он окидывал взором собрание, не оставляло никаких сомнений о его положении.

— Все так же молод, — пробормотал Кавор, первым заметив, как Издубар занял свое место. Это также было правдой, но, если кто-то и знал, сколько на самом деле лет лорду-инквизитору, Иобель определенно не входила в их число. Он всегда так выглядел, даже во время их первой встречи. Десять лет минуло с тех пор, как она в последний раз видела его на Сардунасе, а он будто не постарел ни на день, кроме, возможно, неподвижности в его глазах. Иобель была рада появлению лорда-инквизитора, но вес его имени означал, что конклав теперь был его и, поднявшись, он тем самым полностью прибрал его к рукам. Часть ее задавалась вопросом, как много Издубар уже выведал, ведь у него была привычка знать больше, чем можно было подумать.

Он медленно обратил взор на Иобель.

— Итак, — мягко произнес лорд-инквизитор, — что вы нам принесли?

Вот так. Никаких ритуальных фраз, никаких высокопарных словес, просто вопрос.

Первым взял слово Эрионас, стоявший возле Иобель, его монотонный голос эхом разнесся в абсолютной тишине.

— Мы вернулись из Ока, с делами неотложной и значительной важности.

— Достаточной, чтобы вызвать всех нас сюда? На меньшее я не надеялся, — Издубар сдержанно улыбнулся. — Что вы видели?

«Я видела настоящий ад, — подумала Иобель. В разуме всплыли воспоминания, скребясь об эмоциональные дамбы, которые она возвела вокруг них. — Я видела кошмары, ходившие меж звезд. Видела разорванную реальность и падальшиков, слетающихся к ее крови. Видела рок, что ждет нас в случае поражения. Вот что я видела, и вижу до сих пор, когда засыпаю».

Они странствовали в Оке Ужаса, где физическая реальность и варп накладывались друг на друга, а законы реальности танцевали под аккомпанемент безумного смеха. Они нашли то, что искали, даже больше, и возвратились живыми… едва. Близилось очередное великое вторжение из Ока, все это знали. Оно ждало за горизонтом будущего. Старуха-прорицательница, беззвучно всхлипывавшая перед ними, была последней из психических ясновидцев, которая выжила и могла поведать о том, что еще они обнаружили.

— Миссия была операцией с ограниченной продолжительностью, — отрывистым и отчетливым голосом продолжил Эрионас. — Психосинтезированные образы были изъяты из территории протяженностью по меньшей мере до третичной зоны разлома реальности. Качество полученных данных были высоким, невзирая на потери среди ясновидцев. Мы…

— Конечно, подобная миссия собрала немало сведений экстраординарной ценности, — Издубар прервал монолог очередной улыбкой. — Но даже такие знания не послужили бы причиной, по которой вы вызвали всех нас сюда, — он оглядел зал, оставив свое заявление висеть между обвинением и вопросом.

— Мы нашли следы войны, — произнесла Иобель.

— Да? — спросил Издубар, переведя взгляд на нее.

— Войны, оставившей шрамы на самом варпе.

— Такое…

— Из нее что-то родилось, или же будет рождено. Шторм, что придет за всеми нами.

Она сделала ударение на слове шторм, и заметила, как сверкнули глаза Издубара.

— Разоритель… — раздался голос с нижнего яруса.

— Нет, — сказала Иобель. — Имя, что принес эфир, было другим.

Она посмотрела на Издубара. Тот встретился с ней взглядом, его лицо оставалось неподвижным и непроницаемым.

«Он уже знает. Иначе его бы тут не было. И кроме нас троих он единственный, кто уже знает, что означает имя шторма».