Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус

— Как зовут того, кто имеет честь обращаться к Арадриану, адмиралу Зимнего Залива? — алайтокец едва шевелил губами, но грубые слова из броши-переводчика разнеслись по всей столовой.

— Гессарт, — ответил космодесантник в шлеме. — Это что, переводчик?

— Я понимаю ваш грубый язык, но не желаю марать свои губы его варварским хрюканьем, — отозвался изгой.

Другой воин подошел к Гессарту, и Арадриан мгновенно понял, что встревожило его раньше. В глазах космодесантника бурлили золотые искорки: он, совершенно точно, обладал психическими силами. Что-то в этом блеске заставило алайтокца вспомнить о Повелителе Магии, главном интригане среди богов Хаоса. Золотой свет, как и сам Великий Мутатор, постоянно менялся, отбрасывая лазурные и фиолетовые тени. В этом было что-то неестественное, даже более неестественное, чем сами пси-способности. При виде искорок в памяти изгоя пробудился Залив Отчаяния, где он сражался с демоницами. Вот оно, понял Арадриан — второй космодесантник несет в себе демона!

Нахмурившись, алайтокец посмотрел на Гессарта, взволнованный тем, что ему, похоже, придется договариваться с последователями Темных богов. Как ни странно, в командире космодесантников он не заметил подобных следов порчи, но бояться от этого меньше не стал.

— То, что ты якшаешься с подобным созданием, явно говорит: ты более не служишь Императору Человечества, — произнес Арадриан, желая поскорее разделаться со всем этим. История Алайтока началась в глубокой древности, и эльдар помнили, как на заре существования людской империи Хаос совратил половину воинов Императора. — В прошлом мы встречались с другими предателями вроде вас. Мои подозрения подтвердились.

— Закерис — один из нас, — сказал Гессарт, бросив взгляд на псайкера. — Что ты имеешь в виду?

— Разве ты не видишь, что обитает внутри него? — изгой не мог поверить, что воин не подозревает о существе, которое овладело его спутником. Похоже, ситуация была намного сложнее, чем казалось, но корсар не желал ввязываться в дела космодесантников, что бы там у них ни происходило.

— Что тебе нужно? — требовательно спросил Гессарт.

— Чтобы мы оба избежали ненужных потерь, — заявил Арадриан, поднимая ладони в умиротворяющем жесте. — Ты скоро узнаешь, что близятся те, чей долг — охранять эти суда. Если мы вступим в бессмысленное сражение, они атакуют нас обоих. Это не послужит ни моей, ни твоей цели. Предлагаю решить разногласия мирным путем. Я уверен, что мы можем заключить такое соглашение, которое удовлетворит обе стороны.

— Так что, перемирие? Поделим добычу с каравана? — из-за механических ноток, вносимых динамиками шлема, сложно было уловить настроение Гессарта. Алайтокцу хотелось верить, что в вопросе прозвучала надежда, а не недоверие.

— Дух мой возрадовался тому, что ты понял мои намерения. Я весьма опасался встретить в ответ то же слепое невежество, каким зачумлены столь многие представители твоего вида.

— Я недавно подружился с компромиссом, — ответил космодесантник. — И нашел его компанию более приятной, чем компанию его альтернатив. Что за сделку ты предлагаешь?

— Времени достаточно, чтобы мы оба могли забрать то, что хотим, прежде чем в наши дела вмешается вражеское подкрепление. Нас не интересует неуклюжее оружие и товары, которые везут эти суда. Можете забрать, сколько хотите.

— Если вам не нужен груз, то какова тогда ваша доля? — Гессарт посмотрел на собравшихся корсаров, подергивая пальцем на спуске.

— Все остальное, — коварно ухмыльнулся Арадриан.

— Он имеет в виду команды кораблей, — шепнул Закерис.

— Правильно, порченный, — согласился изгой. Эльдар-пират уставился на Гессарта, обрадованный тем, что уловил нотку согласия, хотя космодесантник ещё сомневался, возможно, не доверяя намерениям Арадриана. — Принимаешь ли ты эти требования или же хочешь, чтоб мы истратили еще больше сил, истребляя друг друга в бессмысленной демонстрации гордыни? Если ты выберешь бой, то предупреждаю: я знаю, как мало у тебя воинов.

— Когда придет эскорт? — спросил Гессарт Закериса.

— Вам хватит времени, чтобы отгрузить все, что захотите. Вас не будут трогать мои корабли и воины. Даю слово, что вы останетесь целы, если пообещаете мне то же самое.

Гессарт ещё какое-то время глядел на изгоя, но тот не мог понять, о чем думает чужак, скрытый за шлемом. Сам Арадриан сохранял безразличное выражение лица, ничем не показывая, что внутренне радуется возможности захватить экипажи без ненужных осложнений.

— Согласен на эти условия, — сказал космодесантник. — Я прикажу своим воинам, чтобы они не вступали с вами в бой. Но экипажи имперских кораблей не в моей власти.

— Мы вполне можем справиться с подобными проблемами собственными методами, — ответил алайтокец. И действительно, Маэнсит обучила своих воинов множеству способов подчинения строптивых врагов, которые узнала от лучших укротителей Комморры. — Будь благодарен, что сегодня я чувствую себя щедрее, чем обычно.

Гессарт приподнял оружие и уставился на пирата холодным красным взглядом. Когда он заговорил, изгой увидел свое отражение в линзах шлема: одна рука поднята в выразительном жесте, губы почти презрительно искривлены.

— Не дай мне повода изменить решение.

«Фаэ Таэрут» набирала скорость, разворачиваясь к последнему грузовозу для абордажа. Корабль Гессарта удалялся от этого судна — космодесантники-отступники завершили собственный грабеж. Арадриан наблюдал за ударным крейсером через голошар, легко касаясь мыслями пси-матрицы для отслеживания маневров своего флагмана.

Внезапно корсара охватила паника, хлынувшая в него из крейсера. «Фаэ Таэрут» тревожно взревела, заставив все палубы содрогнуться от психической ударной волны. Алайтокец ощутил, как полуразумное сознание звездолета вторгается в его мысли, и разум эльдар наполнился данными сканеров. Уходящий корабль космических десантников сопровождал флагман лучами повышенной плотности, исходящими из сенсоров на орудийных батареях: его пушки захватили цель!

К страшному потрясению «Фаэ Таэрут» добавился ужас самого Арадриана, который увидел, как по правому борту ударного крейсера открываются амбразуры. Не было ни времени активировать голополе, ни места, чтобы сманеврировать и уклониться от большинства выстрелов.

Лазерные лучи, снаряды и плазма, вылетевшие из орудийных батарей крейсера Гессарта, обрушились на борт и мачту флагмана эльдар. Изгой, всё ещё подключенный к матрице бесконечности, ощутил каждый удар как легкую рану собственного тела. Когда бомбардировка продолжилась, вслед за уничтожением мачты главного звездного паруса вверх по позвоночнику Арадриана поползла ноющая боль. Её вторичные вспышки полыхнули в сознании корсара после того, как взорвались орудийные палубы, а из пробитых трюмов с человеческими пленниками унеслись в пустоту атмосфера и мертвецы.