Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус

Агенты постарались слиться с теми укрытиями, которые успели найти, и замерли. Светящийся взгляд медленно поднялся в их направлении и снова ушел в сторону. Мгновения растянулись в часы, но наконец сияющая фигура ушла и исчезла из виду, все еще сопровождаемая шлейфом из бездушных просителей.

— Фрейлина? — со страхом прошептал Синдиэль.

— Оскверненный сосуд, — ответил Морр. — Если верить легендам, их было семеро. Они оберегают внешние пределы.

— Как мы будем с ними бороться?

— Не будем, если не придется.

— А если придется?

— Нужно полностью уничтожить их тела.

— И поэтому ты заставил меня взять это? — Синдиэль приподнял короткий бластер, который, судя по виду, состоял исключительно из крюков и лезвий. Ксириад тоже поменяла осколочную винтовку на мономолекулярный шредер, столь же опасное с виду оружие, которое стреляло облаками тончайшей проволоки.

— Лишние вопросы, особенно об очевидном, надоедают. Молчи.

Агенты безмолвно пошли дальше, мимо перекрестка, на котором видели Фрейлину, через заваленную обломками аллею. Реальность снова содрогнулась, и на миг они оказались под балконами, с которых свисали гирлянды цветов. Благородные дамы и господа окликали их скучающими голосами, предлагая развлечения и дружбу. Видение лопнуло, как пузырь, и исчезло так же быстро, как и появилось, и агенты снова очутились под полуразрушенными стенами и небом, похожим на кровоподтек. Они подошли к огромной расщелине, которая тянулась через улицу от здания к зданию, насчитывала почти три метра в ширину и неизвестно насколько уходила в глубь. Из бездны поднимались синие и фиолетовые испарения, неестественно искажаясь и образуя силуэты размытых лиц или рук, которые метались друг за другом, пока не стирались из воздуха незримыми силами разлома.

— Здесь не пройти! Надо повернуть и найти другую дорогу! — с некоторым облегчением воскликнул Синдиэль. Нечто в этих испарениях глубоко тревожило его и живо напоминало голодное пламя погребального костра.

Морр только бросил на него презрительный взгляд, отошел на несколько шагов и побежал. Он перепрыгнул через зияющую пропасть и с отдающимся эхом шумом приземлился на той стороне. Потревоженные струи пара заизвивались вокруг него. Аэз’ашья тут же последовала за инкубом, легко перемахнула расщелину и кувыркнулась в середине прыжка. Харбир и Ксириад были не так уверены, наемник даже чересчур далеко разбежался, прежде чем прыгнуть. Ксагор безропотно швырнул себя через провал, явно ожидая, что свалится навстречу гибели. Он не рассчитал, прыгнув слишком скоро, приземлился прямо на осыпающийся край и отчаянно замахал руками, пошатываясь над бездной. Его товарищи бесстрастно наблюдали, ожидая, упадет он или нет. В самый последний момент Харбир как будто сжалился и, наклонившись вперед, схватил Ксагора за плечо и оттащил его в безопасное место.

Синдиэль остался один на другой стороне разлома, задаваясь вопросом, долго ли его будут ждать остальные. Если он хоть что-то понимал в характере Аэз’ашьи, то много времени это не займет. И снова ужас перед одиночеством в этом населенном демонами месте погнал его вперед. Бешено перебирая ногами, он помчался вперед, решительно не желая повторить ошибку Ксагора и прыгнуть слишком быстро. В результате он чуть было не опоздал. Когда Синдиэль оттолкнулся от края пропасти, камни осыпались под его ногами, и он не получил достаточный импульс, чтобы пересечь разлом. Разноцветные испарения, поднимающиеся снизу, зашипели и испустили искры вокруг него, опутывая ноги и затмевая мысли. На миг он завис вне времени, понимая, что не допрыгнет, и его разум заполнился хихикающими, шепчущими, вкрадчивыми голосами, которые не принадлежали ему.

Вдруг перед ним взмыл дальний край пропасти и врезался в живот, выбив из него весь дух. Руки отчаянно заскребли по разбитым камням, но Синдиэль продолжал скользить вниз, дергая ногами в пустоте, лишенной всяких опор.

— Помогите! — выдавил он. От голоса испарения вокруг превратились в издевательские визжащие гримасы. Никто не сдвинулся с места. Синдиэль попытался опереться на локти и соскользнул еще на несколько сантиметров вниз. Никто по-прежнему не попытался помочь ему, и тогда Синдиэль вдруг понял еще одну истину о Темном Городе. Никто из них, даже Аэз’ашья, не ценил его настолько, чтобы немного рискнуть и вытянуть его из бездны. Они бы предпочли стоять и смотреть, как он умирает, насыщаться его отчаянием до последнего вздоха, чем двинуть хоть пальцем, чтобы помочь.

Синдиэль выругался, взмахнул ногой и наконец за что-то зацепился. Понемногу ему удалось перебраться через край и свалиться рядом без всякого достоинства. Его одолело жуткое головокружение от страха, что он мог в последний момент нечаянно оступиться и сбросить самого себя в разлом. Бывший странник лежал на спине, тяжело дыша и чувствуя, как в сердце впервые ярко разгорается пламя ненависти. Он почуял его искорку раньше, когда убил Линтис — это был короткий импульс, пронизавший его в тот миг, как он вложил весь свой гнев в единственный удар, который спас его жизнь и забрал ее. Но этот огонь был иным, более глубоким, более сильным. Он продал собственную душу, чтобы присоединиться к ним, отдал все, чтобы быть рядом, но не понимал, насколько они в действительности извращены и насколько мало ценят его жизнь. Синдиэль принял эту ненависть и впустил ее в свое сердце. Ее жар послужит ему якорем среди бушующего безумия. Через миг он безмолвно поднялся и присоединился к остальным, все еще чувствуя на себе их пристальные, безжалостные взгляды.

Агенты вышли на край открытого пространства, в прошлом, возможно, широкого променада или площади для парадов, теперь же представляющего собой лишь пустошь, засыпанную растрескавшимся камнем и нанесенной ветром пылью. Бездушные апатично бродили среди развалин и перебирали кости своего утраченного мира. Справа вдали виднелись изуродованные останки огромного дворца, похожие на когти, торчащие из земли. Оплавленные кварцевые башни кренились над просевшими стенами из обсидиана и алебастра. Оттуда доносились обрывки странной музыки, смесь визгливого хохота и горестного плача. Над дворцом нависла чудовищная черная туча, раздираемая вспышками разноцветного огня, которая извивалась подобно змеям и временами вдруг озарялась пламенем ярче молний.

— Выглядит более гостеприимно, чем я думала, — прошептала Аэз’ашья. — Как там можно что-то отыскать?

— Эль’Уриак не был глупцом, и корни его дворца зарываются глубоко под землю, — ответила Ксириад. — Бьюсь об заклад, его кости внизу.

Морр покачал головой.

— Сейчас мы видим только руины, — сказал он. — Ближе к разлому все станет… другим.