Джош Рейнольдс - Смертельный шторм

На пятне выжженного камня стояли двадцать облаченных в багровую броню терминаторов. Они были величайшими воинами даже в ордене, изобилующем таковыми, и каждый из них принимал участие в десятках изнурительных оборонительных сражений и точечных ударов против тиранидов, а также орков и любого другого врага, осмелившегося испытать мощь Империума. Для этой миссии Карлаен отобрал воинов из числа наиболее испытанных в бою, каждый из них бился рядом с ним на Надежде Балора, а также участвовал в уничтожении космических скитальцев «Божественное Чистилище» и «Сумеречная Эгида» .

— Ну, разве это не весело? — произнес один из терминаторов, вокс-усилители шлема превратили его голос в потрескивающее рычание. Брат Афраэ, узнал его Карлаен. Капитан опознал терминатора по вокс-сигнатуре и изящному витому почерку, плавно выведенному на свитке, протянувшемся через нагрудник воина. У Афраэ была страсть к каллиграфии, а также неспособность должным образом соблюдать вокс-протоколы.

— Нет, — сказал Карлаен. — Рассыпаться веером и установить периметр — мне нужны подробные данные сканирования авгуров и анализ вокс-каналов, прежде чем мы выдвинемся. — Принятые флотом эхосигналы ауспика дальнего действия, к сожалению, оказались смутными, да и телепортация не была точной наукой. Он должен быть уверен, что они именно там, где, как предполагалось, находится Округ Трибунов, а это означало проведение триангуляции их точного местоположения с помощью вокс-сигналов и показаний авгуров. — Алфей — ты знаешь, что делать, — сказал он, глядя на ближайшего терминатора.

— А когда было иначе? — прогрохотал Алфей, опустив одну перчатку на ремень силового меча, зачехленного на бедре. Сержант терминаторов служил с Карлаеном дольше, чем любой другой космодесантник, и знакомство породило братское отношение, слегка смущавшее капитана.

Он не зря выбрал Алфея своим заместителем. Помимо самого Карлаена, среди воинов Первой роты ни у кого не было большего опыта борьбы со стремительными тварями Великого Пожирателя, чем у Алфея и его отделения — шутливого Афраэ, молчаливого Бартело, и близнецов, Дамариса и Леоноса. Последние двое вытянулись, когда Алфей приказал им отправиться на разведку, после чего развернулся, чтобы отдать приказы другим отделениям. Убедившись, что Алфей позаботится о делах, Карлаен внимательно изучил окрестности.

Город уже начали поглощать; наличие организмов-поедателей и споровых сеялок было достаточным доказательством этого. Капитан довольно часто видел подобные зрелища, и каждый раз они пробуждали в нем трепет отвращения от лицезрения человечества и всех его следов, превращенных в белковую суспензию и биомассу. Смерть — это одно, но тираниды забирали даже то немногое достоинство, что оставалось после неё.

Пальцы капитана сжались на армированной рукоятке мастерски сработанного громового молота, что он носил с собой. Молот Ваала был одной из самых изысканных реликвий, которыми обладал орден Кровавых Ангелов; он был выкован мастерами-ремесленниками тысячелетия назад, и Данте лично вручил его Карлаену по возвышению в звание капитана Первой роты. Оружие гудело от едва сдерживаемой силы. В этом отношении оно весьма походило на своего владельца. Карлаен поднял древнее оружие и положил его на плечевую пластину.

Он повернулся, и бионический глаз зажужжал, приближая пейзаж. Вид гниющих трупов и горящих обломков боевых танков простирался во все стороны, куда только мог дотянуться глаз. За несколько коротких дней мир превратился в поле боя, и солдаты Империума заставляли тиранидов платить кровавую дань за каждую пядь земли. Он проверил авгуры своего костюма, ища любые признаки жизни среди кровавой бойни.

— Они умерли славно, — сказал Алфей.

Карлаен обернулся.

— Докладывай, — сказал он.

— Скорее всего, мы в нужном месте. — Сержант снял шлем, обнажив бритую голову и, как и всегда, решительное выражение лица. Над его правым глазом блестел штифт выслуги. Пока Карлаен рассматривал брата, тот глубоко вдохнул, наполнив легкие токсичным воздухом. — Аааах, — выдохнул Алфей. — Пахнет как дома. Если бы дом был ямой, заросшей тиной.

— Каковой он и является, — отозвался со своего места Афраэ, изучая споровую сеялку. Он поднял цепной кулак в задумчивой манере. Оружие застонало, пробуждаясь к жизни, и его зубья провернулись с рычанием, разнесшимся по всей площади.

Прежде чем Карлаен смог остановить Афраэ, Алфей крикнул ему:

— Афраэ, прошу, воздержись от того, что ты задумал. — Он посмотрел на Карлаена. — Мы смогли перехватить записи с орбитальных вокс-матриц, но эта информация, в лучшем случае, устарела дни назад. Если это нам как-то поможет, то мы находимся в месте, похожем на дворцовый двор. — Он махнул рукой в сторону огромной, разрушенной битвой арки, что возвышалась по другую сторону площади. Огромные ступени, каждая из которых была сто метров в ширину, поднимались к тому, что, как он подозревал, было остатками Фодийских Врат — входа во дворец. — По моему твердому убеждению, эти ступени великолепны, несомненно.

— Ты много знаешь о ступенях, так? — спросил Карлаен, рассматривая арку.

— Я знаю архитектуру. О людях можно много сказать по их архитектуре.

Карлаен взглянул на Алфея, который в раздумьях провел ладонью по голой коже головы.

— Конечно, я могу ошибаться. Кто знает, через какие потрясения прошла планета, прежде чем вокс-матрицы стали работоспособными? Помнишь Фулькрум-шесть? Весь южный континент сгорел как листик, охваченный тепловым взрывом.

— Это не Фулькрум-шесть, — чуть улыбнувшись, ответил Карлаен.

— Нет, и спасибо Императору за это. — Алфей топнул ногой по земле. — Я не одобряю неожиданно смещающиеся громады континентальной земли. — Он подозрительно огляделся. — Я не одобряю ничего из этого.

— Это место отвратительно в глазах Императора, — мрачно произнес Бартело, указывая на споровую сеялку стволом своего тяжелого огнемета. Чтобы идти в бой с оружием, содержащим такое количество нестабильной прометиевой смеси, требуется особый сорт воинов: один единственный разорванный шланг или застопоренный механизм — и Бартело изжарится в собственной броне раньше, чем успеет вскрикнуть. Но он, казалось, гордился своим положением пламеносца отделения Алфея и был искусен в применении очищающего пламени с наибольшим эффектом.

— Так ты только растратишь драгоценный прометий. Будь наготове, — сказал Алфей. Он покачал головой и покосился вверх, на темное небо.

— Гаргульи, — пробормотал он.

Карлаен посмотрел вверх. Магна-линза его бионического глаза повернулась, фокусируясь на бесчисленных стаях крылатых биотварей, кружащих на горизонте подобно огромному вихрю клыков и когтей.