Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

В центре лагеря высился шатер куда больше всех остальных. Цвета морской воды, он ничем не был украшен, и у входа не колыхались стяги, потому что одного его размера было достаточно, чтобы понять, что в нем обитает Илбрек, Мананнан, сын Лира, который в давних битвах с фой миоре проявил себя величайшим героем сидов. У коновязи близ шатра стоял огромный вороной жеребец, он единственный мог нести на себе гиганта, и видно было, что конь этот умен и силен — настоящий конь сида. Хотя Илбрека от всей души принимали в Кер Махлоде, он не мог найти помещения достаточно высокого, чтобы уместиться, и ему пришлось поставить свой шатер среди собравшихся воинов.

За полем, усеянном шатрами, палатками и вигвамами, тянулся зеленый лес с раскидистыми деревьями; пологие склоны холмов заросли дикими цветами и кустарниками, чьи соцветия сверкали, как драгоценные камни, в лучах солнца; к западу лежала синяя гладь океана, покрытая белыми барашками, и на гребнях волн качались серые чайки. У близлежащих берегов теснились приставшие суда. Они приходили из Гвиддеу Гаранхира и из Тир-нам-Бео — корабли разных очертаний и разного предназначения, военные и торговые, морские и речные. Но все, что могло держаться на воде, сейчас было использовано для одной цели — доставить племена мабденов на большой сбор.

Корум стоял рядом с карликом Гованоном на зубчатых стенах Кер Махлода. Гованон считался карликом лишь по меркам сидов, хотя на деле он был куда выше Корума. Сегодня он вышел без своего блестящего шлема; его нечесаная черная грива падала на плечи, сливаясь с бородой, так что определить, где начинается одно и кончается другое, не представлялось возможным. На нем были простая рубашка из синей ткани с красной вышивкой по воротнику и у обшлагов, стянутая широким кожаным поясом, плотные короткие штаны, а щиколотки и голени перетягивали ремешки сандалий. В мощной, покрытой шрамами руке он держал рог с медом, из которого время от времени отпивал, другая рука лежала на рукоятке верного обоюдоострого боевого топора, одного из последних в арсенале Оружия Света, оружия сидов, специально выкованного в другой реальности для борьбы с фой миоре. Карлик сид с удовлетворением смотрел на шатры мабденов.

— Они все прибывают, — сказал он. — Отличные воины.

— Но несколько неопытные в той войне, которую нам придется вести, — уточнил Корум.

Он смотрел, как поле пересекает колонна северных мабденов. Они были высокие и суровые, в алых накидках, под которыми покрывались испариной, в рогатых, крылатых или простых круглых шлемах; бороды у них были большей частью рыжими — солдаты из Тир-нам-Бео, вооруженные широкими мечами и круглыми щитами, презирали все остальное оружие, кроме ножей, что висели на нагрудных перевязях. Их смуглые лица, покрытые или боевой раскраской, или татуировкой, подчеркивали их и без того свирепый вид. Из всех оставшихся в живых мабденов они были единственными, кто продолжал жить в основном войной, ибо существовали в своих суровых, отрезанных от мира землях, откуда презирали слабости мабденской цивилизации. Чем-то они напоминали Коруму древних мабденов, мабденов графа Крэ, который в свое время преследовал его в том краю ущелий и гор, и Корум было удивился своей готовности служить потомкам этого жестокого звероподобного народа. Но, вспомнив Ралину, он понял, почему делает то, что должен делать.

Отвернувшись, Корум стал рассматривать крыши города-крепости Кер Махлода. Разнежившись в солнечном тепле, он прислонился к зубцам стены. Прошло больше месяца с той ночи, когда принц стоял на краю провала у замка Оуйн, бросая вызов арфисту Дагде, который, в чем Корум не сомневался, обитал в развалинах. Медбх с трудом успокоила его, заставив забыть ночные кошмары; теперь он считал, что все страхи объяснялись усталостью и пережитыми опасностями: Корум нуждался лишь в отдыхе, вместе с которым придет и успокоение.

На ступенях, ведущих к стене, появился Джери-а-Конел. Он был в привычной мятой шляпе, а на левом плече удобно устроился маленький крылатый черно-белый кот. Джери приветствовал друга обычной веселой улыбкой.

— Я только что вернулся с залива. Пришли еще корабли — из Дну. Как я слышал, последние. Ждать больше некого.

— Есть еще воины? — спросил Корум.

— Не так много, они доставили главным образом меховую одежду — всю, что успели сшить в Дну.

— Отлично, — Гованон склонил огромную голову. — По крайней мере, будем как следует одеты, когда пойдем через морозные земли фой миоре.

Стянув шляпу, Джери вытер взмокший лоб.

— Трудно представить, что сравнительно недалеко от нас мир скован жутким холодом, — он снова нахлобучил шляпу и, вытащив из-за отворота куртки какую-то веточку, стал задумчиво жевать ее. — Вот, значит, она, вся сила мабденов, — подойдя к друзьям, он посмотрел со стены. — Несколько тысяч.

— Против пяти, — едва ли не с вызовом напомнил Гованон.

— Пяти богов, — Джери сурово взглянул на него. — Не стоит падать духом, но мы не должны забывать и о силе наших врагов. Кроме того, есть и Гэйнор, и гулеги, и люди сосен, и псы Кереноса, и… — помолчав, с легкой ноткой сожаления Джери тихо добавил — И Калатин.

Гованон улыбнулся.

— Да, — признал он. — Но мы уже научились справляться со всеми этими опасностями. Они уже больше не представляют такой угрозы. Люди сосен боятся огня. Гэйнор боится Корума. Что же до гулегов, то у нас есть рог сидов. Он же дает власть и над псами. Что касается Калатина…

— Он смертен, — сказал Корум. — Его можно уничтожить. И займусь этим я сам. Он обладает властью над тобой, Гованон. Но кто знает, может, она уже ослабла.

— Но сами фой миоре не боятся никого и ничего, — заметил Джери-а-Конел. — И об этом мы должны помнить.

— В этой плоскости они боятся лишь одного, — сказал Гованон Спутнику Героев. — Крэг Дона. И об этом мы тоже должны помнить.

— Они об этом не забывают. И не подойдут к Крэг Дону.

Кузнец Гованон свел черные лохматые брови.

— А может, и подойдут, — произнес он.

— Мы должны думать не о Крэг Доне, а о Кер Ллуде, — сказал друзьям Корум. — Ибо именно его придется штурмовать. Как только Кер Ллуд будет взят, сразу же поднимется боевой дух. Этот подвиг придаст силы нашим воинам и поможет им раз и навсегда покончить с фой миоре.

— Великие деяния нам в самом деле необходимы, — согласился Гованон. — Но нужны и умные мысли.

— И союзники, — с чувством добавил Джери, — такие союзники, как ты, добрый Гованон, и золотой Илбрек. Побольше друзей-сидов.

— Думаю, что, кроме нас двоих, сидов больше не осталось, — пробормотал Гованон.

— Уж не тебе высказывать такие мрачные мысли, друг мой Джери! — Корум хлопнул серебряной рукой своего спутника по плечу. — Почему у тебя такое настроение? Мы сильны как никогда прежде!