Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

— Нет, этого я не знал, — тихо промолвил Корум и развернул коня. — Но и узнав все это, я по-прежнему не понимаю почти ничего. Прощайте, мабдены! — прогремел его голос. — Вам больше не следует меня бояться… — он помолчал и попросил негромко: — Скажите мне напоследок еще одну вещь, ладно?

— Что же ты хочешь знать, господин? — откликнулся все тот же испуганный голос.

— Почему мабдены убивают мабденов?

— Я не понимаю тебя, господин мой…

— Я видел, как мабдены, люди одной с вами крови, убивают других мабденов. Вы что, часто это делаете?

— О да, господин. Мы делаемтак довольно часто. Мы наказываем нарушивших наши законы… В назидание тем, кто может возжелать их нарушить…

Принц Корум вздохнул.

— Благодарю тебя. Что ж, теперь прощайте.

Рыжий конь рысью прошел по краю болота, и деревня мабденов скрылась вдали.

Теперь Корум осознал наконец, сколь сильно выросло за последнее время могущество мабденов. Такое никому из вадхагов даже в голову прийти не могло! Ведь мабдены успели создать хотя и крайне примитивное и весьма запутанное, но, тем не менее, собственное социальное устройство. Ими правили вожди различных рангов, у них имелись вполне оседлые селения, а большая часть территории Бро-ан-Вадхаг находилась теперь под контролем верховного правителя мабденов, короля Лира-а-Брода, что значило приблизительно — «король всей земли».

Корум припомнил давнишние слухи, которым тогда не придал значения: дикие орды мабденов захватывают отдельные замки вадхагов… многие города нхадрагов пали уже под их натиском…

Ему было ясно, что мабдены собственными жизнями готовы платить за уничтожение древних народов. Но почему? Ведь древние никогда и ничем им не угрожали! Да и чем малочисленные вадхаги и нхадраги могли угрожать несметным полчищам свирепых мабденов? Представители древних рас обладали по сравнению с этими молодыми племенами лишь одной действительно бесценной вещью: знаниями. Неужели мабдены так боялись их знаний?

В течение десяти дней, лишь дважды останавливаясь на отдых, гнал Корум своего коня к северу. Теперь он хорошо представлял себе, как может выглядеть древний замок Гэл, если там побывали мабдены. Однако он непременно должен был добраться туда, чтобы увидеть все собственными глазами. Или же — если князь Фагуин и его семья еще живы, конечно! — предупредить обитателей замка о грозящей им опасности.

Селения мабденов теперь встречались часто, но Корум избегал их. Встречались деревеньки, похожие на ту, первую, но некоторые селения были значительно больше. В центре каждого высилась мрачная каменная башня. Несколько раз он видел в отдалении отряды мабденских воинов, и лишь более острые, чем у мабденов, слух и обоняние позволяли ему заметить их раньше, чем они заметят его.

Однажды он даже вынужден был переместиться вместе с конем в другую плоскость — истратив при этом немыслимое количество энергии и с трудом избежав прямого столкновения с мабденами. Он видел их прекрасно: они проехали мимо него не более чем в пяти шагах, однако увидеть его были не способны. Как и те мабдены, которых он видел прежде, эти тоже ездили не верхом, а в повозках, запряженных косматыми лошадками. Когда Корум увидел их поближе — лица с жирной и грязной кожей, покрытые оспинами и следами других болезней, вонючие тела, разукрашенные варварской татуировкой, — то в очередной раз подивился их разрушительной мощи. Ему по-прежнему трудно было поверить, как эти дикари, почти животные, похоже совсем лишенные второго зрения, сумели разрушить замки великих вадхагов.

И вот наконец наш Принц в Алом Плаще достиг подножия холма, на котором стоял замок Гэл, и увидел, как завивается в воздухе черный дым, пронизанный красными языками пламени, и понял, что те мабдены, которые прошли так близко от него, как раз возвращались после битвы у стен замка и одержанной там кровавой победы.

Это было настоящее побоище. Яростное сражение длилось, видимо, много дней. Обитатели замка Гэл оказались более подготовленными к войне, чем другие вадхаги. Надеясь отыскать хоть кого-то из раненых соплеменников, Корум погнал коня галопом вниз по склону холма.

Но единственным живым существом среди дымящихся развалин оказался мабден, жалобно стонавший и брошенный своими. Корум сделал вид, что не заметил его.

Он обнаружил три трупа вадхагов. Все трое умирали долго и в страшных мучениях. Двоих воинов буквально изрубили на куски вместе с доспехами, но сперва им отсекли руки и ноги. А третья… То была девочка лет шести.

Корум бережно перенес трупы к жарко горевшему огню пожара, чтобы огонь пожрал тела погибших вадхагов, и вернулся к своему коню.

Вдруг он услышал, что раненый мабден зовет его. Корум замер: голос незнакомца звучал иначе, чем у прочих дикарей.

— Помоги мне, господин мой!

То был до боли знакомый, певучий язык вадхагов и нхадрагов!

А вдруг это вадхаг, притворившийся мабденом, чтобы не погибнуть? Корум взял коня под уздцы и пошел назад. Миновав дымовую завесу, он остановился над распростертым на земле раненым.

Тот был одет в неуклюжий плащ из волчьих шкур и полу-кольчугу из железных звеньев. Сползший шлем скрывал большую часть его лица, и раненый почти не мог видеть. Корум осторожно снял с него шлем, отбросил в сторону… и у него перехватило дыхание.

То был вовсе не мабден! Но и не вадхаг. Перед принцем было окровавленное лицо нхадрага — смуглая кожа, приплюснутый нос, низко, почти от самых бровей, растущие волосы.

— Помоги мне, господин мой! — повторил нхадраг. — Я ранен не очень тяжело и могу еще тебе пригодиться.

— Кому ты хочешь служить, нхадраг? — тихо спросил Корум. Оторвав кусок ткани от рукава рубашки нхадрага, он вытер запекшуюся у того на лице кровь, мешавшую ему разлепить веки. Раненый заморгал, стараясь получше разглядеть своего возможного спасителя. — Так кому же ты собираешься служить? — снова спросил его Корум. — Неужели мне?

Затуманенный взор нхадрага прояснился, и глаза его вдруг наполнились неподдельной и неистребимой ненавистью.

— Вадхаг! — завизжал он. — Значит, один из этих вадхагов еще жив!

— Да, я еще жив. Почему ты так ненавидишь нас?

— Все нхадраги ненавидят вадхагов. И всегда ненавидели. Но как случилось, что ты не умер? Может, ты где-то прятался?

— Я не из замка Гэл.

— Значит, я был прав: это не последний их замок, — нхадраг завозился, пытаясь вытащить нож, но силы покинули его, и он снова рухнул на землю.

— Ненависть… Вряд ли нхадраги питали к нам именно это чувство, — проговорил задумчиво Корум. — Они хотели заполучить наши земли, это так, но воевали мы друг с другом БЕЗ НЕНАВИСТИ. Ненавидеть вы научились у мабденов, нхадраг. Твои предки этого чувства не знали. Зато хорошо понимали, что такое честь. Неужели нынешним нхадрагам это слово неведомо? Как мог ты, представитель древнего народа, стать рабом мабденов?!