Стив Лайонс - Имперская гвардия: Омнибус

Трое гвардейцев старались как можно осторожнее переступать почерневшие, хрупкие скелеты павших из 46-го Кадийского; температура заметно поднялась из-за не полностью остывших стен и пола. Две смыкающиеся лестницы, которые вели наверх, сплавились вместе, но имперцы сумели подняться по ним на следующий уровень, где обнаружили такую же ужасную сцену. Услышав внезапный грохот, бойцы взяли оружие наизготовку, но никто не атаковал их ни изнутри, ни снаружи маленькой, засыпанной пеплом комнатки.

— Тащат что-то тяжелое? — прошептал Адуллам.

Звук раздался вновь, став громче, и с задрожавших стен полетели хлопья сажи, осевшей там толстым слоем. На гвардейцах не было дыхательных масок, и им пришлось уткнуться лицами в сгибы локтей, чтобы приглушить неудержимый кашель. Раненый элизиец при этом вновь согнулся пополам от боли.

Через несколько мгновений рокот сменился гулким топотом сабатонов, удаляющимся от имперцев. Трое бойцов подокшли к огромной дыре в потолке, входу на следующий уровень. Аванпост кадийцев наверху был ярко озарен, и через отверстие проникало достаточно света, что позволило Адулламу и Захарии отключить усилители изображения в шлемах. Пригнувшись, сержант заглянул в дыру, но не заметил наверху ни движений, ни подозрительных теней. Посмотрев на стену, элизиец увидел, что лесенка на ней полностью расплавлена. Кроме того, каким бы путем гвардейцы не поднялись в командный пункт, если их заметят в момент появления из отверстия, то всё будет кончено.

«Надо же, вот именно здесь всё освещено», — уныло подумал ветеран-сержант.

Оставалось надеяться только на то, что рапторы слишком поглощены собственными занятиями и не засекут новоприбывших. Забрав у Педазура наброшенный на него моток веревки, Захария укрепил на конце троса самодельный крюк, продолжая терпеливо выжидать новых шевелений вверху. Выбрав подходящий момент, элизиец забросил «кошку» в отверстие и туго натянул канат.

Флаг-сержант, взбиравшийся первым, осторожно высунул голову над полом, выискивая вражеских наблюдателей. Обзор ему загораживали валяющиеся повсюду обломки; здесь и там лежали убитые братья-кадийцы. Кое-где в усиленном покрытии, настеленном до схожих с пальцами колонн, виднелись дыры, и ветер свистел через несколько пробоин и трещин. Одну стену из трех снесло взрывом, как и часть древних опор, некогда поддерживавших храм на вершине. Ближе и по правой стороне от себя, Педазур увидел рухнувшие балки и мостки — остатки лаборатории техножрецов, все эти годы закрытой для солдат. Таинственное оборудование, находившееся там, сгинуло в темнеющих над головой небесах.

Не обнаружив и следа предателей, флаг-сержант дважды постучал ботинком по полу, давая сигнал напряженно ждущим Адулламу и Захарии. Пока элизийцы готовились к подъему, Педазур лег на живот, подполз к груде обломков и, осторожно установив на ней лазган, прикрыл выход на этаж. Взбираясь наверх, рядовой шумно вздохнул от боли; к счастью, враги этого не услышали.

Адуллам особо не смотрел по сторонам, подползая к позиции флаг-сержанта, но кадиец заметил, что задетый десантником кабель, толстый и змеящийся по полу, был детонационным шнуром. До взрыва храма, подготовленного Кровавыми Апостолами, осталось мало времени. Очень мало.

Через пару секунд после появления Захарии все трое уже двигались к центру разрушенного командного пункта. С учетом нынешнего состояния комплекса, сложно было рассмотреть среди обломков его хорошо защищенную сердцевину, где располагался передатчик и другие жизненно важные системы. Заметив, что в тенях на средней дистанции перемещаются как минимум трое рапторов, элизийский сержант пригнулся и жестами велел товарищам следовать за ним.

Опустившись на колено за полуразрушенным столом для совещаний, ветеран смещался в сторону, пока не смог четко разглядеть двоих предателей. Космодесантники Хаоса работали у передней стенки длинного серого ящика, аккуратно установленного на обугленном пульте управления. К устройству подходили пучки толстых кабелей и тонких проволочек, исчезающие в ряду прорезиненных разъемов на верхней панели. Захария, имевший опыт использования специальных вооружений, предположил, что это детонатор, почти готовый к активации.

Когда к врагам присоединился третий раптор, в намного более пышном доспехе, элизиец жестом скомандовал приготовиться Адулламу и Педазуру, расположившимся слева и справа от него соответственно. Все трое осторожно заняли позиции для стрельбы; если только другие изменники-астартес не были чем-то заняты снаружи монолита, на каждого гвардейца оставалось по одной цели.

Как только имперцы собрались с духом для атаки, чудовище в изукрашенной броне внезапно выпрямилось, и, грохочущими шагами обойдя двух других, посмотрело прямо на Захарию.

— Итак… добыча вернулась.

Голос хаосита сочился презрением: очевидно, он был уверен, что солдаты не представляют никакой угрозы. Два оставшихся Кровавых Апостола разом повернулись и встали по бокам от него. На левую руку твари, оказавшейся справа, был намотан какой-то рваный, грязный и обтрепанный кусок ткани — полковое знамя Педазура. Существо заговорило, небрежно и свысока:

— Следует ли мне уничтожить их, Шамхут?

Откуда-то изнутри статуи из красного металла донесся трескучий смешок, лишенный веселья.

— Нам всем следует взяться за них, братья. Нельзя больше терпеть эту помеху.

Левый раптор рванулся на Адуллама, который, пригнувшись, отскочил за стальной лист. Космодесантник выстрелил в упор, импровизированное укрытие приняло на себя всю мощь детонировавшего болта, и кусок металла вместе с гвардейцем глубоко врезался в ослабленную внешнюю стену. Как только предатель двинулся к рядовому, собираясь завершить начатое, Захария прицелился в оружие Шамхута; произведя несколько уверенных выстрелов, он вывел болт-пистолет из строя. Третий великан издал искусственно усиленный вопль и грузно понесся в направлении Педазура. К невероятному потрясению ветеран-сержанта, кадиец бросился навстречу алому чудовищу, изрыгая проклятия в адрес похитителя знамени и бешено стреляя в него на бегу.

Раптор с флагом помедлил, на долю секунды разделив изумление Захарии. Тут же к чудовищу вернулась прежняя кровожадность, и оно затопало к Педазуру, сменив болт-пистолет на цепной меч, который затрясся в предвкушении новой жертвы.

Флаг-сержант метнулся влево, за стропило, в направлении груды тел — он заметил там нечто похожее на ракетомет. Оружие оказалось поврежденным, но пусковой механизм выглядел целым, и в стволе находился снаряд, готовый к стрельбе. Когда кадиец вскинул громоздкий тубус, астартес-предатель уже был менее чем в трех метрах от него, почти на расстоянии удара. В такой ситуации Педазур даже не стал целиться — просто нажал на спуск, и ракета врезалась космодесантнику Хаоса прямо в грудь. Взрыв разорвал тварь на куски, но ударная волна отшвырнула стоявшего вплотную гвардейца назад.