Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Один из чужаков что-то затараторил, обращаясь к Люкаю. Кто знает, бормотал ли он угрозы или же, возможно, обещания чего-то?

Полосы темного пламени устремились к телу скаута. От моего брата повалил слабый дым, когда его плоть опалилась.

Чужак упал с бессловесным криком, плюхнувшись в поросль подлеска с дырой во лбу.

Один из эльдар что-то прокричал на своем мерзком языке, и чужаки, всполошенные нашим сопротивлением, отступили, не желая тратить на нас свои жизни. Они проклинали нас подобными ртути и ножам словами, их голоса полнились ядом.

Мы стояли одни, тяжело дыша от усталости, адреналина и волнения. Никто из нас не пал, никто из нас не подвел братьев. Наши глаза светились в темноте, наполненные триумфом юнцов.

— Будьте начеку, мы здесь ещё не закончили. — Голос сержанта Вендрала вернул нас к текущей задаче.

Дождливая ночь Гоминдары окутывала и баюкала нас, одновременно сбивая с толку. Повсюду возвышались деревья, тянущиеся к небу, которое больше никогда не увидит истинного солнечного света.

Эльдар набросились на нас сверху, коля заостренными ножами, с которых капал яд. Их лица были такими же неровными, как и их голоса — резкими и совершенно бесчеловечными. Темные глаза сочились отвратительным весельем. Голод скривил их губы в язвительные улыбки. На грани понимания я еле-еле смог расслышать слова. Мой разум просеивал их, ища смысл в насмешках эльдар. Чужаки каким-то образом говорили, не шевеля губами.

Я сделал шаг назад, мой череп пронзила головная боль. Я был рассеян, сбит с толку, и ещё не обладал силой, которую сейчас контролирую практически без усилий. Я отступил, к моей шее устремился клинок. Куладис метнул свой собственный боевой нож, пронзив голову чужака. Тот шлепнулся на землю колючей грудой шипастой брони.

— Благодарю, брат! — сказал я Куладису.

Он не ответил, так как уже двигался дальше, стреляя из болт-пистолета. По правде говоря, я и не ждал от него ответа. Он редко говорил и разбрасывался словами. Куладис был… спокойной душой. Люкай стоял рядом, прижав к телу левую руку. Из усеявших его плоть кристаллов капала вязкая чёрная жидкость. Он выстрелил из дробовика с одной руки, сбив подкрадывавшегося к нам чужака.

— Всевидящие глаза примарха! Это было славно, Иткос!

Я не придал значения его словам. В войне нет места славе. Я знал это тогда, так же, как знаю и сейчас. Меня наполнило беспокойство. Справа от нас упало дерево, расколовшись от ярости нашей схватки ровно посередине. Словно по какому-то неслышному приказу эльдар растворились во тьме, оставив после себя тишину.

Землю вокруг нас покрывали блестящие от влаги чёрные тела, истекавшие чужацкой кровью в сырую грязь Гоминдары. Наша первая победа в роли отделения скаутов. Меня переполняли радость и ликование.

Голос сержанта Вендрала избавил меня от них:

— Где Куладис?

— Я не знаю…

Никто не знал. Наш брат пропал. Тот, кого мы называли второй тенью примарха, исчез, словно его никогда не существовало.

Что-то громко прокричало в ночи и в моем сознании. В меня впилась вспышка воспоминания. Протянутая рука, бледная и окровавленная. Практически беззвучный смех. Мысли и обрывки мыслей, отчаяние, гнев, все те эмоции, что ранее были притупленными, тихими и сдержанными, теперь вспыхнули неистовой энергией. Сверкнули клинки из серебра и оникса. Брызнула жидкость. Раздался спокойный голос, говорящий на чужом языке. Боль… Её было так много, что я чуть не упал. В глазах потемнело. Это были не мои воспоминания.

Именно в этот момент я осознал, что преследовавшие меня видения, мысли из теней и головные боли не были следствием того, что мое тело приспосабливалось к геносемени моего отца. Я понял, что мое будущее будет не таким, как я хотел. Мое скромное желание быть простым боевым братом и служить с гордостью и честью исчезло. Я не хотел этого.

— Его забрали эльдар, — сказал я Вендралу. С губ сержанта сорвались тихие проклятия.

Он ни разу не спросил, как я узнал об этом, не усомнившись в моей правоте. Должно быть, его известили в библиариусе о том, что я, возможно, псайкер.

Куладиса нашел я, его изломанное тело приковали к сучковатому дереву. На его бледной коже были вырезаны чужацкие руны. С трупа всё ещё капала кровь, вытекавшая из огромных разрезов в плоти мёртвого скаута. Его широко раскрытые глаза смотрели прямо перед собой. Это было самое ужасающее зрелище, которое я когда-либо видел. Меня окружили другие скауты, их расширившиеся чёрные глаза светились отвращением.

— Снимите его! — приказал Вендрал. — Соберите прогеноиды!

Никто не сдвинулся с места — мы были потрясены. Наша непобедимость оказалась ложной. В моей голове промелькнули мрачные мысли, а в груди заклокотало горе. Это была потеря, смерть. Судьба, которая, вероятно, ожидала всех нас. У меня не было слов, чтобы выразить её, чтобы почтить моих братьев, павших на службе Гвардии Ворона и Империуму. Осознание этого вгрызалось в мои мысли, притупляло мои чувства.

Куладис никогда не был приветливой душой, тем, кого можно было считать другом. Юноша всегда держался в стороне, спокойный и молчаливый. Но он был братом всем нам, и теперь он мёртв. Я чувствовал расстройство Вендрала, его собственные горе и гнев, вызванные потерей одного из подопечных. Прежде, чем он успел сказать хоть слово, Люкай начал снимать труп Куладиса с его насеста.

Тело задергалось, заизвивалось. Из распахнутых глаз скаута хлынули кровь и другие жидкости. По ту сторону завесы леса раздался едва слышимый шепот:

— Прррииииивеееееееет…

Нечто бледное сползло вниз головой по дереву, из-за его смутно гуманоидной спины выглядывали мокрые глаза. Шесть рук цеплялись за грубую кору, на лице существа прорезалась гротескная усмешка. Оно заговорило, но слова доносились из уст Куладиса.

— Ммммоооон-кеееей…

Люкай отпрянул от тела, и мы вместе с ним. Труп Куладиса качнулся, и половина его отделилась от остального тела, повиснув на шипастых цепях.

Наши дробовики взревели на ксеносскую тварь, но та исчезла, сорвавшись с дерева и перепрыгнув через нас. Плоть под моим левым глазом разрезал скальпель. Перед моими глазами промелькнуло сшитое и скрепленное скобками, совершенно нечеловеческое лицо, обрамленное тонкими волосами. Я уткнул дробовик в грудь существа и выстрелил.

Полетели куски плоти, полилась фиолетовая и зеленая кровь… Оно отшатнулась. Черты лица, которым не было места в галактике Человечества, вспыхнули гневом.

Опасения развеялись, когда эта тварь рванулась через наш строй, режа и рубя нас мелькающими руками и кусачей болью.

Далее ксенос атаковал Вендрала, в ночи промелькнули крошечные ножи. Оружия простучали по броне, и из шести аккуратных колотых ран, прочертивших тело сержанта, брызнула кровь.