Энди Смайли - Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Ты сомневаешься в мудрости происходящего? — спросил библиарий, наморщив брови.

— Нет! — выкрикнул капитан, разозленный тем, что Исадор мог заподозрить его в ненавистнейшем из всех грехов: грехе сомнения. — Это справедливо! Даже если бы мне велели в одиночку всадить по пуле в каждого мужчину, женщину и ребенка здесь, я бы сделал это. Планета погрузилась в ересь, она насквозь пропитана порчей варпа!

— Тогда почему ты так зол?

— Потому, что они скатились к ереси. Мои люди, Исадор, весь мой мир! Он достаточно изуродован, чтобы санкционировать истребление до последней живой души. Они подвели Императора, и ради чего? Скажи мне. Ради чего они пожертвовали спасением своих душ?

— Не знаю, друг мой. И я рад этому.

— Посмотри на Инквизицию внизу. Посмотри на них, кудахчущих о своем долге. Это не спорт. Это праведное и святое дело, но. — обмякнув, произнес Гэбриэль, внезапно осознав, что чувствует себя уставшим.

— Но что? — спросил Исадор.

Гэбриэль посмотрел на библиария и не увидел ни подозрительного взгляда, ни чувства отвращения — лишь заботу о друге.

— Но, — сказал капитан, — действия Инквизиции — будто нашествие саранчи.

— Такова их роль во всем этом. Их долг. Их дело — быть чумой, что очистит планету от скверны.

— Я не оспариваю их место в плане Императора. Не оспариваю даже необходимость всего этого. Этот зараженный мир должен быть ампутирован, иначе ересь охватит еще больше планет. Я лишь обеспокоен тем, нет ли здесь хоть кого-то, кто заслужил бы быструю, спокойную смерть. Не все здесь поражены порчей. Ясно, что не все заслужили столь жуткую участь, не все имена должно вычеркнуть из истории. Не все оказались столь слабы, чтобы пасть. Я думаю, мы могли бы позволить им сохранить достоинство в последние часы.

— Кто мы такие, чтобы дать им этот шанс? — спросил Исадор. — Я предпочел бы обречь на смерть миллион невинных, чем позволить одному ложному мученику во тьме ускользнуть от нашего внимания. Ложные святые подрывают, нет, издеваются над святостью нашей веры. Запомни, здесь нет невинных. Так решила Инквизиция. Ересь распространилась слишком широко, чтобы кто-то мог не заметить ее присутствия. Если они знали о святотатстве, то повинны в бездействии. Если они не заметили столь очевидной порчи, то должны заплатить за свою слепоту. Здесь нет никакой невинности, Гэбриэль. Только ересь, и долг, велящий уничтожить ее.

Исадор сделал паузу, очевидно, обдумывая свои следующие слова.

— Помнишь, что сказал святой Галантейн? Гэбриэль закрыл глаза, вспоминая строфы.

— Пусть каждая жертва будет уроком для других. Я жертвую своими глазами, чтобы другие могли видеть. Я жертвую своим языком, дабы вы не колебались, заслышав сладкие речи. — Он открыл глаза, увидев, как Исадор одобрительно кивает. — Ты имеешь в виду, что Кирену не следует рассматривать в контексте ее собственного несчастья?

— Этот урок предназначен не для Кирены. Этот урок для других: невежество не синоним невинности. Впредь жители Империума будут более бдительны по отношению к служителям губительных сил, дабы их собственные миры не разделили подобную участь. Гэбриэль снова взглянул вниз и увидел множество парящих вокруг сервочерепов, наблюдающих за событиями и записывающих все происходящее для потомков. Странно, что он совершенно не замечал их прежде.

— Какое позерство, — сказал он сам себе.

— Но это необходимо. Иначе, зачем нам было ввязываться во все это?

В этот момент Гэбриэль увидел внизу какую-то вспышку и затем изогнутый дымный след.

— Ракета! — прокричал он, но было уже слишком поздно.

Ракета огненным шаром размолотила правое стабилизационное крыло «Лендспидера», отправив транспорт к стенающей земле. Вцепившись в дверную раму, Гэбриэль забормотал литанию безопасной посадки, пока Исадор боролся за контроль над спидером; в последний момент ему удалось выйти из пике, и транспорт заскользил на днище по разоренной улице, разламывая пласкрит.

«Лендспидер» замедлился, оба крыла превратились в обломки, из разорванных швов обшивки свисали искрящие кабели. Гэбриэль и Исадор выпрыгнули из транспорта, взволнованными, но целыми и невредимыми. Библиарий пробормотал благодарность духу машины «Лендспидера» за спасение. Капитан всматривался в пылающие остовы окружающих зданий, ища признаки нападавших. Ждать пришлось недолго.

Из руин появилась небольшая группа людей, возможно десять или пятнадцать, чьи лица были суровы, а взгляды остры, словно ножи. Некоторые были из полков киренской Имперской Гвардии; другие несли оружие, снятое с убитых инквизиторов и солдат ударных отрядов. Не было видно никаких признаков скверны Хаоса. Исадор шагнул вперед, готовый атаковать собравшийся сброд, но Гэбриэль откашлялся, останавливая его. Библиарий взглянул на капитана. Его глаза выдавали замешательство. Затем он понял.

Множество вооруженных Император знает чем людей пряталось в окружающих зданиях. Исадор расслабился, хотя капитан знал, что он готов высвободить грозную мощь своих псайкерских способностей по первому его слову.

Гэбриэль изучал медленно и осторожно приближающихся с оружием наизготовку людей. Капитан видел, что многие даже не понимают природы своего оружия. Никто не знал, как успокоить дух машины или произнести литании примыкания магазина и нажатия на спусковой крючок. Эти люди были злы, напуганы и жаждали крови. Гэбриэль решил дождаться, пока люди выйдут из теней, чтобы оценить их истинное количество.

— Если вы думали напугать нас этим жалким сборищем, советую вернуться, когда вас будет больше, — сказал капитан, поворачиваясь, чтобы уйти прочь.

Вокруг десантников все больше сжимающих обрезки труб и другое импровизированное оружие людей появлялись из тени, отрезая путь. Дюжина стала толпой из двух сотен, и Гэбриэль и Исадор оказались в окружении.

— Я предлагаю вам быструю и безболезненную смерть, хоть это и больше, чем вы заслуживаете, — произнес капитан.

— Заслуживаем? — спросила женщина, чей голос походил на орлиный крик, а тело было покрыто мелкими ранами и слоем пыли. — Мы не заслужили подобного.

— Тогда чего вы заслужили? — спросил в ответ Исадор. — Благодарности за то, что позволили ереси разгореться под самым своим носом?

— Мы не еретики! — выкрикнул старый гвардеец, вскидывая ампутированную в локте руку.

— Я потерял руку, служа Императору!

— И все же, теперь ты осквернил значение этой чести, — сказал Гэбриэль. — Как жаль, что вы не смогли послужить Императору здесь, когда это было по-настоящему важно. Лучше нам избавить Его от такой пустой преданности.

Старик зло сплюнул и поднял лазган, намереваясь открыть стрельбу. Гэбриэль оказался быстрее и выстрелил первым. Голова гвардейца взорвалась, замарав стоящих поблизости. Толпа разразилась криками, некоторые побежали, остальные ринулись вперед, намереваясь разорвать десантников голыми руками.